Евгения Чуприна - Изменница
Для того, чтобы нравиться другим людям, поэт должен показать, что он разделяет их систему ценностей. Иначе никакое поэтическое слияние невозможно. Вернее, на определенном этапе у читателя должно быть ощущение, что он слился с системой ценностей поэта, что с ним любезно синхронизировались. А потом поэт, как полагается по канонам соответствующей науки, должен взять инициативу и вести за собой.
Что же делает моя героиня? Она занимается эротическими шантажом и подкупом, то есть, реализует свою половую агрессию, больше ничего. Вспоминается, как один мой знакомый стилист (закономерной для стилистов ориентации) познакомился в трамвае с симпатичным мальчиком. Мальчик спрашивает: "Ты мне позвОнишь?". Стилист отвечает: "Не позвОнишь, а позвонИшь". Мальчик (самодовольно): "Какая разница, все равно позвОнишь".
Здесь уже происходит борьба на уровне "жена-футбол". Борьба ведется в сфере изящной словесности, но лишь потому, что подлая оккупант беспардонно вторглась в эту сферу. Как выражался один из героев Чехова: "Напустили баб полный банк!".
Когда я прихожу в очередную литературную тусовку, меня воспринимают именно такой, какова героиня этой поэмы. Мне следовало бы, наверное, задуматься, сделать выводы. Подкорректировать имидж. Но я предпочитаю выдавливать раба по капле. Одной из таких капель является эта поэма. Действительно, если человека долго обзывать собакой, он однажды нервно и визгливо залает. И над этим уже следует задуматься не мне, а читателю. Если поэт начинает свою карьеру с реплики: "Это хороший поэт? Нет! Скорее - это хорошенькая поэтесса, что неизмеримо приятнее", то ничуть не странно, если вместо Парнаса он попадет в бордель. За что боролись, на то и напоролись.
