Тоси Дэнсэцу. Городские легенды современной Японии - Антон Викторович Власкин
Вообще байки о До: ро но кай не блещут разнообразием, и история Такахата Эцуко скорее является исключением. Дорожные юрэй повторяют нехитрый сценарий, который, как мы предполагаем, им преподают в нездешней призрачной школе. Итак, слушаем и повторяем! Притворяемся человеком, садимся на заднее сиденье автомобиля и включаем мерцание в глазах… Отлично! Теперь больше внушающих страх интонаций в голосе, просим остановиться, ну хотя бы возле старого храма или развалин дома… Просим так, чтобы водителя прошиб холодный пот! Кстати, никто не забыл поглотить тепло и создать жуткий холод? Демонстрируем мертвенную бледность и активируем режим исчезновения… Не идеально, но сойдёт. Так, а вот вы, вы и вы явитесь на пересдачу данной темы. Вот получите диплом и можете демонстрировать свой неповторимый стиль, вручать записочки, спасать олухов в горах и пленять нечеловеческой красотой, а пока что прошу не умничать и работать по стандартам. Да-да, по стандартам! Они не вами придуманы, и не вам их отменять, у меня всё… Дилетантки.
Конечно перед нами — весёлое допущение, но допущение, довольно правдоподобное: уж очень схожи повадки призрачных спутниц. И как весело и необычно на этом маловыразительном фоне смотрится история о компании студенток, решивших прокатиться на ночь глядя. Девушки въехали в очередной туннель, и тут машина, следовавшая за ними, принялась мигать фарами и сигналить. Сидевшая за рулём, насторожившись, прибавила ходу, заподозрив, что к ним привязался какой-то чудик. Преследователь тоже дал по газам и засигналил с ещё большим усердием. Вылетев из туннеля, девчонки остановили автомобиль и выскочили наружу, вооружившись кто чем смог. Участвовать в гонке с психом им не захотелось. Преследователь тоже остановил машину и вылез к запаниковавшим студенткам, он был бледен, испуган и совершенно не походил на маньяка.
— Что тебе надо, негодяй? Не приближайся!
— Вы лучше спросите, что ему надо, — водитель ткнул пальцем куда-то поверх их голов, — он ещё в туннеле к вам прицепился. Я его шугануть хотел, вот и сигналил.
В крышу автомобиля, принадлежащего девчонкам, вцепился полупрозрачный парень с разлохмаченной шевелюрой и белыми глазами. На лице До: ро но кай блуждала безумная улыбка. Издав омерзительное хихиканье, он помахал людям рукой и растворился в воздухе.
Мысли вслух
Несложно заметить, что в ковайбанаси, касающихся призрачных попутчиков и дорожных юрэй (До: ро но кай и Нориаи кай) старое удивительным образом переплетается с новым, образуя занятный сюжетный узор. Мёртвая мама, которая повадилась навещать своего малютку, — достаточно распространённый персонаж. В наших родных краях покойная родительница стремится как следует вымыть ребёночка, пока никто не видит. В Стране восходящего солнца многие поколения слушателей вытирали слезу, слушая историю о мёртвой маме, встающей из могилы, чтобы купить сладостей в ближайшей лавке: надо же чем-то угостить малютку-Сироту. Современная ковайбанаси наконец внесла ясность в вопрос, как юрэй добирается до места назначения, если пешком идти далековато. Ответ прост: на попутке.
Ещё в эпоху Эдо молодым самураям верхами и немолодым рикшам с колясками приходилось подвозить милых спутниц, которые очаровательно хмурили брови и не желали поддерживать светскую беседу. Девушки скрывались в придорожном домике, обещая вернуться через минуту, но вскоре выяснялась страшная правда! Хозяйка дома бледнела и признавалась, что та, кого только что подвезли, жила тут когда-то, но давно умерла. «Ага. Как коляску нанимать, так все мы тут живенькие, а как расплачиваться, все мы тут юрэй, — мрачно цедил рикша и сплёвывал на дорогу. — Вот что, мамаша, ваша юрэй говорила, что вы за неё расплатитесь. Раскошеливайтесь, да поживее!»
Мы воздержались от пересказа здесь многочисленных баек, касающихся знаменитого безликого — Ноппэра-бо. Они просто-напросто повторяют средневековые кайданы, в слегка изменённом антураже. Незнакомка в машине, у незнакомки нет лица — обморок. Прихожу в себя: рядом со мной хлопочет медсестра или полицейский, у них нет лица — обморок.
К свежим сюжетам, которые принёс современный фольклор, можно отнести Тюкося-но кай. Поддержанная машина, которая навсегда связана с духом прежнего хозяина. Чаще всего выясняется, что он погиб в этом автомобиле, и бессовестные торговцы старыми авто выставили зловещую машину на продажу. Если новый покупатель займёт место водителя, то призрачный голос скажет что-то вроде: «Это моё место, уважаемый!» Если пришелец окажется достаточно твердолобым, то радио в салоне включится само собой и тот же голос веско повторит предупреждение. Если же тупой покупатель и после этого решится на приобретение недорогого авто, то в самое ближайшее время он попадёт в аварию и погибнет точно так же, как погиб предыдущий хозяин машины. «Ну я же говорил, что это моё место! И тормоза у этого драндулета плохо работают!» — печально провозгласит Тюкося-но кай.
Надо сказать, дорога как таковая является древним символом, обозначающим границу «своего» и «чужого». Если быть совсем точным, речь идёт о нашем мире и мире потустороннем. Дорога, уводящая куда-то вдаль, — это таинственное, нечистое, пожалуй, зловещее место. Не случайно восточные славяне предполагали, что в дорожных колеях вечно бродят проклятые души. Как показывает опыт, японскую дорогу также не назовёшь уютным и приятным местом. Можно не сомневаться, что в эпохи, которые мы сейчас даже представить не можем, будут распространены истории о том, как во флиппер,
