Вот был слуЧай 2. Сборник рассказов - Александр Евгеньевич Никифоров
–пояснил Емеля.
– Нравитесь вы мне, Емельян Спиридонович, – осмеявшись после его пояснения, сказал Владимир Владимирович, – я, можно сказать, влюбился в вас.
– Вот этого не надо, – подпрыгнул тот на стуле, – я, как говорится, кроме баб, никаких чудес, по женскому делу практикуюсь, правда, в последнее время с большими перерывами.
Ксения с начальником захохотали.
– Юморист, вы, – вытирая выступившие от смеха слезы, сказал хозяин кабинета, – что у нас там дальше, Ксюша.
– По анкете? – спросила та, – по анкете у нас работа. Что писать? Временно безработный?
– Нет. Безработный не пойдет. Мы же его в депутаты двигаем, значит, должны, просто обязаны трудоустроить. Давайте так напишем. Советник председателя общества по идеологическим вопросам, – решил Владимир Владимирович.
– Вы меня на работу берете? – обрадовался кандидат в депутаты, – да я для вас… – задохнулся он от радости, – я для вас горы сверну, я на дно морское…
– Свертывать мы ничего не будем, – умерил его пыл будущий начальник, – а вот отношение общества к нашей организации перевертывать будем. Кстати, что у вас с идеологией? Знакомы?
– С этим нормалек, – заверил его Емеля, – этот как его … патриотизм, толерантность опять же,
– его обуяла гордость за последнее без запинки произнесенное слово.
– Ну вот. – радостно хлопнул по столу Владимир Владимирович, – готовый кандидат, к тому же наш сотрудник. Представляешь, Ксюша, какой мы отчет наверх закинем, не отчет – бомба.
– Да сразу взрыв, – поддакнула шефу та.
– Ну, я думаю, основное мы решили, – привстал Владимир Владимирович,– Емельян Спиридонович, заканчивайте с Ксенией оформление бумаг, и завтра с утречка прямо, к нам. Ксюша подготовит документы в избирком. Берем подписные листы, и вперед к победе на выборах.
–А что за подписные листы? – поинтересовался Емеля, – счас – то их нельзя подписать?
–Надо подписи собрать, – пояснила ему, улыбнувшись, Ксения, по численности избирателей нашего округа, надо сорок человек подписать.
– Надо помогать? Или сами справитесь,– задал вопрос хозяин кабинета, – найдется друзей сорок человек?
12
– Сорок человек? – прикинул в голове Емеля, – так плевое дело. В «мимо не пройти» к вечеру не меньше сотни набивается.
– В «мимо не пройти», это что? – спросила Ксения.
–Да это кафе наше «Не проходите мимо» называется, – с уважением к питейному заведению ответил Емеля,– хорошее кафе, мимо пойдете, загляните обязательно.
– Не надо мимо таких заведений ходить, только сразу вовнутрь. Там же весь наш избиратель обретается. Как сказал мой тезка, поднял Владимир Владимирович, глаза к фото, – не этот, а тот Ильич, который, – архи важно, это, товарищи.
–Сделаем, – пообещал Емеля, – мне бы только эти…, – потер он большим и указательным пальцем друг о друга, – … Тезисы для начала разговора. С ними то, я, корешков своих, куда хочешь, уговорю, хоть на баррикады.
–Все больше вы мне импонируете, Емельян Спиридонович, – похвалил его будущий начальник, – своим азартом, своей хваткой, активностью.
–А с этим, – потер он пальцы, – сейчас решим. Ксения, выдайте моему советнику по идеологии, десять тысяч рублей в виде аванса.
«Советник по идеологии» услышав сумму, схватился за край стола, и застучал по дереву подушечками пальцев, чтоб не передумали.
– Ни фига себе, – вспыхнуло в голове, – перспектива поперла, нежданно, негаданно.
Ксения достала из своей сумочки две розовых бумажки и протянула Емеле.
– Берите, завтра как придете, оформим и прием на работу, и получение аванса. Не подведете?
–Да ни в жизнь, – вскочил он со стула, беря и засовывая в карман купюры. Засунув, сел, поглаживая ладонью карман с деньгами, ошеломленный случившимся.
– Значит, Емельян Спиридонович, завтра к десяти часам вы приходите на свое рабочее место, – протянул ему руку начальник, – наметим наши дальнейшие действия и приступим к осуществлению наших, далеко идущих планов. Идет?
– Не идет, а едет, – радостно вскочил, пожимая руку работодателя Емеля, – еще как идет, дорогой Владимир Владимирович!
–До скорого свидания, – протянула узкую ладошку Ксения.
–До завтрева, – пожав, ответил он.
Он вышел из помещения под номером тринадцать с вывеской «ТПР», и ускоренным шагом двинулся к выходу, желая поскорей выйти на улицу.
У турникета, хлопая черной дубинкой о ладонь, его остановил охранник.
– Что-то мы вечно спешим.
– Так поспешать домой надо, – ответил Емеля, – встреча закончилась, давай пропускай поскорее.
– А сопровождающий где? – сторож покрутил головой во все стороны, – что-то я его не наблюдаю.
Откуда я узнаю, что встреча только что закончилась? Может она два часа назад закончилась. А ты все это время унитазы откручивал, или другую, какую сантехнику. А может ты бомбу закладывал?
У нас без сопровождающего выйти нельзя.
– А ты позвони, – ответил сторожу Емеля, погладив карман с деньгами. Возвращаться ему ни как не хотелось.
– Раззвонился, – урезонил его охранник, – буду я тебе, электричество на звонки переводить. Сейчас еще тариф дневной, повышенный. А мы за экономию электричества, премии, бывает, получаем.
Емеля, чертыхаясь внутри себя, достал смятую сторублевку.
–Хватит на электричество? – протянул купюру сторожу.
–Это, смотря, как быстро ответят, – сторублевка, мгновенно исчезла в одном из многочисленных кармашков на форме охранника.
–Да ты звони, – напомнил ему Емеля, – быстро придут.
–Да ладно, чего там. Иди так, – отступил в сторону страж турникета, – вижу же в руках ничего нет. А карманы проверят нам пока не велено. Но скоро обещают рамку металлическую поставить, вот там работы прибавиться. Зазвенело, раздевайся. Видишь, мы уже приготовились, – сторож сунул руку в окошко своей конуры, и показал на ладони кучку гаек.
– А гайки – то вам куда? Или не успели рамку поставить, вы уже к ремонту готовитесь?
13
– Это напарник придумал, он у меня голова, – похвалил сослуживца сторож,– бабам будем подкидывать. Я ж тебе говорю, зазвенело, раздевайся на проверку.
Емеля сначала пересек границу турникета, а потом ответил.
– Ты так, скоро Миллера по доходам догонишь. С меня за звонок сотню содрал, а уж за гайку-то постараешься. Бабам перед тобой раздетыми вертеться не в кайф, уж с них – то, как надо слупишь.
– А как иначе? Рыночная же экономика. Всякий товар, должен нести навар. Так, что жить хочешь, вертись.
Из длинного коридора стали слышаться голоса.
–Давай иди, народ работу заканчивает, – поторопил Емелю охранник.
– Тебе в философы надо подаваться, а не здесь торчать, – идя к выходу, сказал тот.
– Чего я там забыл, карман пустой, а голова от мыслей раздутая, – донеслось ему вслед.
Емеля с червоточинкой в душе, занесенной туда ловкостью стража турникета, по изъятию его «сотки», вышел на улицу. Мысли о крупных купюрах в кармане, принесли облегчение.
– Такие деньжищи, – сжал он пятитысячные в кулаке, – в пивняк не пойду, завтра с утра на работу. Не ну надо, как может все измениться. Один звонок, и раз, сразу в дамки. А если еще и с депутатством выгорит. Иэх! – от радужных мыслей перехватило горло, – ведь с утра еще мелочь по карманам шарил, а к вечеру уже ого.
Размышляя о перспективах будущей жизни, он и не заметил, как привычно свернул с главного проспекта на улицу, где располагалась «Не проходите мимо».
– Ты смотри, как лошадь к овсу понесло, –
