Полусвет. Страшный смешной роман - Елена Викторовна Котова
– Знаю я этот дом, и данные есть, – экономно выразилась Маруся.
– У Игоря есть серьезные покупатели. Игорю ты же можешь доверять.
Доверять Игорю не было никакого резона, но надо закрывать гештальт с поместьем ради покоя Хельмута.
– Да, вот еще что… Корнелии не говори.
– И не собиралась. А почему?
– Не знаю, Игорь просил. Ну, а как ты тут? – спохватилась Наташа. – Мы тебя в Москве столько времени не видели, соскучились.
Приятельницы потратили на светский треп еще с полчаса и разошлись, довольные собой. Дома Маруся бросила Корнелии: «Странная история, надо поговорить».
Впрочем, ответа не дождалась. И на следующий день, и позже ватсап показывал, что сообщение не прочитано. Куки видимо хорошо зажигала на Багамах.
Через неделю Загревский получил от Наташи объемный мейл. Открывая аттачи, изучал картинки, описание, финансовую модель. Сонный Марков никогда Дунина на покупку не раскачает, а к Жуковой тот не сунется… Загревский усмехнулся, вспомнив, что Дунин считает Жукову лесбиянкой. Главное, чтоб дурачок Самойлов не растрепал Корнелии. Хотя он уже забыл скорее всего, он же упоротый был.
А Маруся только тут сообразила, с чего Эльза ее забанила. «Мажорка в брюликах» – это само собой, тут еще и Марков. Тот в Gendarmerie так убалтывал крысу, он же решил ее дом пристроить! А крыса, прочтя про мажорку, стала елозить по Марусиной странице в фэбэ, увидела общего френда Маркова и забанила. Реально, дура, от ее бана они с Марковым общаться не перестанут, другое дело, что они и так не общаются. Но дура, она и есть дура.
Глава 14. Не давайте женщине денег
«Хор хор вся в работе
_эмодзи_рожица_с_сердечками».
«Приехать никак завал
_три_бурых крота».
«Мечу бисер и собираю просо
_серые_растопыренные_ладошки»,
– слала Матвею портянки
месседжей Корнелия.
«На переговорах в Туле».
«Гружу макароны бочками»,
– отвечал Самойлов.
По законам комедии положений они могли столкнуться нос к носу в аэропорту Бен-Гурион, но жизнь – не комедия, и они не столкнулись. Куки внезапно сорвалась в Израиль на открытие выставки, да и солнца хочется – всего-то пять дней, Мотя не заметит. А сам Мотя днем раньше прилетел в тот же аэропорт, чтоб через пару дней с двумя корешами и их женами частным джетом улететь в Иорданию осматривать древний город Петра – всего-то неделя, Куки не заметит. При этом оба честно сидели в Москве в четыре руки занимаясь имидж-билдингом макарон.
Снова пришел период нормальности. Матвей убедил Куки заняться PR и GR его компании. Та отвечала, что пиар компании это прежде всего имидж первого лица, а джиар – не абстрактные связи с правительством, а регулярные терки Матвея в соответствующих кругах. Для чего надо сидеть в Москве, а не жить в самолетах.
– Вот и работай на меня фултайм. Ты ж занимаешься мелочевкой, сплошь бюджетники, где денег сроду не было. Но тебе же непременно надо быть на виду и трясти именами! Сколько ты хочешь? Чтоб бросить все остальное?
– Мне семьсот тысяч в месяц обещали, – Корнелия вспомнила магната, с которым переговоры у нее тлели уже год.
– Обещать – не значит жениться, таких зарплат давно нет. Мои четыреста по нынешним временам это ах… афигенные деньги!
Тут Корнелия вбросила, что ей давно пора искать квартиру. Та, которую Мотя ей снимал, хороша, конечно, но это ж мука таскать детей в школу по утренним пробкам. И вообще – сколько можно жить по чужим углам? Ей уже скоро сорок…
– Что я, лишенец? – скорчила она умильную гримаску. – Надо где-то в районе Арбата, ближе к школе. Продам однушку на Речном, мама одолжит… Моть, четыреста в месяц – мало, хотя бы пятьсот.
– С квартирой я помогу. А за работу готов платить только четыреста, это рынок. Хочешь, я тебе кольцо с бриллиантом подарю в благодарность за Дагестан? Не хочешь за Дагестан, просто так подарю…
– Нафиг мне кольцо, лучше приплюсуй его к квартире. Ты же не маленькое кольцо мне хочешь подарить, правильно? Вот прямо о-очень большое, карата на два, и приплюсуй.
– Куки, шалею от тебя… Иди ко мне, дура, хочу, как маленький, свернуться, и чтоб ты меня гладила по головке. Люблю тебя нах…
Матвей потянул Корнелию на диван, свернулся, как младенец, в утробной позе, взялся за молнию ее свитера на спине… «Можешь хоть на секунду оставить в покое айфон…» – «Ага, ща, сек…» Отклеившись, наконец, от айфона, Куки стала стягивать с Матвея фуфайку: «Я тоже тебя люблю, но почему ты всегда одет как пугало?»
Уже в ночи Корнелия обнаружила в айфоне шесть Зоиных посланий. Нужно поговорить, Зое нужна квартира… Какая квартира? У всех все одинаково. Кармические вопросы «кто виноват?» и «что делать?» Виноват – это о войне, а война у всех. Что делать – квартиру и второй паспорт. Квартиру делать надо быстро, пока Матвей помнит, что наобещал. Как-то надо уломать Клячина, чтобы согласился сделать израильские паспорта детям.
Сон пропал, Куки уселась в кресло, открыла Мас. Первый пункт имидж-билдинга – презентация на Питерском форуме, это сейчас обязаловка. Пункт второй – затащить к Моте на завод официалов, может, Собянина? Дальше, пресса… Нужно интервью, скажем, в Лондоне. История российского производственника от сохи. Нафиг ей кольцо с бриллиантом?
Ого, уже светает, надо подремать хоть немного, – Куки залезла под одеяло. Там было тепло, посапывал Мотя, – «все-таки он чудный, хоть и без царя в башке…» Тут Матвей потянулся к ней: «Ты меня бросила, всю ночь один, маленький и беззащитный». Корнелия была на таком адреналине, что предрассветный секс зашел на пять.
«Обед, ага?»
«В три, Сыроварня на Стрелке», —
текст Наумова пришел, когда
Корнелия рулила на первую встречу.
На стрелку Корнелия опоздала – увязла с риелторшей, которую уже озадачила поиском квартиры, – но Миша встретил ее без упреков.
– Коротаю время в обществе телефона! Тебя не было у Белкина, это как понимать? Что-то стряслось? Пока не забыл: не в лом сделать два приглоса на джаз-фестиваль? Лучше четыре. Ася шлет приветы… С Зоей давно общалась? У нее после беременности сдвиг в психике, я не понимаю, что мне делать…
Корнелия вставляла «угу», «два приглоса – хорошо», «неделю назад звонила».
– Миша, у меня к тебе вопрос.
– Конечно, дорогая, я даже знаю какой: правда ли это, что у рыжей ведьмы с азербайджанцем большое, но чистое чувство?
– С каким азербайджанцем?
– Любимая, сама говорила, что его зовут Байрам! Приятель Матвея.
– Никакой не приятель, просто знакомый! Знаю только, что он любит Зою прям навеки, а она в себе еще не разобралась…
– То есть не решила, достаточно ли он дает ей денег?
– Злой ты, Зоя вообще не про деньги…
– Она не про деньги? Ну-ну… Так что у нее с этим мужиком?
Спихнуть Мишу с этой темы было сложно, а время шло. «Все, давай обо мне, – взмолилась Куки.
– У меня план сложился! Ты делаешь нам с детьми репатриацию, мы летим в Тель-Авив…
– Алию, – Миша не мог упустить случая кого-либо поправить. – Дам тебе девочку, сходишь с ней в МВД, сдашь документы на дарконы. Оттуда прямиком в банк открыть счет и в больничную кассу – это медицинская страховка. Все одним днем. А дарконы еще через пять дней, курьер вам домой принесет.
– Миша, я знаю, что паспорт на иврите это даркон! Знаю про больничную
