Владимир Чивилихин - Шведские остановки
Некоторые виды птиц не могут высидеть птенцов, так как скорлупа их стала слишком хрупкой. Вредные вещества концентрируются иногда в таких количествах, что представляют опасность для человека.
Почти неотвратимую угрозу морю несет сброс фосфора в соединениях (четырнадцать тысяч тонн в год) и смесей различных веществ, поглощающих кислород (миллион двести тысяч тонн!). Эти вещества приносятся в море с неочищенными отходами целлюлозно-бумажной промышленности, столь развитой в северной Европе. Положение усугубляется тем, что Балтийское море имеет, на свою беду, жесткий, отлаженный тысячелетиями гидрологический режим. Глубинные течения, льнущие ко дну датских проливов, снабжают море тяжелой соленой водой, а отток идет поверхностными — опресненными и легкими — струями через пролив Эресунн. Таким образом, море состоит как бы из двух не смешивающихся между собой водяных слоев. И когда кислородопотребляющие отходы достигают донных вод, они превращают нижний слой в совершенно безжизненную мертвую среду. Между этой отравленной водой и атмосферой лежит легкий, бедный солями поверхностный слой, который не дает придонным водам Балтики обогащаться кислородом. В конце шестидесятых годов отравление Балтики достигло какой-то критической точки, и в ее придонных водах был впервые обнаружен сероводород.
В гидрологии Балтики есть еще некоторые особенности, ухудшающие ее состояние. Здесь, как на всех полузакрытых морях, слабо выражены приливы и отливы, а обширные балтийские отмели гасят большие волны. Зимние льды еще больше затрудняют перемешивание морских вод. Правда, иногда по невыясненным причинам происходит прерывистое вторжение в море значительных масс свежей соленой воды. Последнее такое живительное поступление было в 1968 году. К сожалению, неочищенных стоков к этому времени вливалось в Балтику уже столько, что весь поступивший с водой кислород быстро и невозвратимо заместился сероводородом, убивающим всякую высшую жизнь, включая придонную растительность. И вот печальный, если не трагический итог: омертвлено уже более сорока тысяч квадратных километров балтийского дна, и граница этой отравленной зоны постепенно расширяется и поднимается вверх…
В последние дни моей шведской командировки в Стокгольме проходило очередное заседание международной конференции по Балтийскому морю. И когда я ознакомился с состоянием Балтики, то спросил сам себя — пессимист я или оптимист? Вот есть непреложная реальность — Балтика стала самым грязным морем планеты, количество неочищенных и неконтролируемых сливов и сбросов в нее непрерывно возрастает. Нет, я все же не верю, что люди когда-нибудь начнут пахать Балтику, однако допускаю, что она скоро может стать первым морем на Земле, распространяющим зловоние. И еще поневоле думается: не наступят ли времена, когда понятие "охрана природы" уже забудется, а вместо сегодняшней так называемой защиты окружающей среды человек вынужден будет защищаться от окружающей среды?
Не принадлежа к убежденным пессимистам, я, однако, не хочу быть причисленным и к ряду беспочвенных утопистов, закрывающих глаза на тревожную и трудную действительность.
Вспоминаю свой разговор о Балтике с заместителем генерального директора шведского Управления по охране среды господином Уве Хённингером, который спокойно заверил меня, что он оптимист — иначе не сидел бы в этом учреждении. Но давно назрела, считает он, необходимость заключения международной конвенции, хотя имеется немало сложностей и противоречий. Господин Хённингер с восхищением, помнится, отозвался об очистке сточных вод в ГДР, с которой делегация шведского управления по охране среды познакомилась во время своего визита туда.
— Представляете, службу охраны и контроля за чистотой сбросной воды у них несут двести специализированных катеров! Двадцать из них постоянно обслуживают район Берлина.
Мы же на днях спустили на воду лищь первое такое судно… Ценный опыт Германской Демократической Республики по охране среды, конечно же, должен стать общим достоянием. Мы надеемся, что к совместной работе Советского Союза и Швеции, которая в этом году столь успешно начата, постепенно подключатся все страны Балтики…
Весной 1972 года в Стокгольме произошло одно негромкое, но очень важное международное событие. Последние годы экономическое и научно-техническое сотрудничество Советского Союза и Швеции успешно развивалось, и вот на одной из своих сессий межправительственная комиссия создала советско-шведскую рабочую группу по проблемам окружающей среды, и состоялось ее первое заседание, разработан план. Представители двух стран договорились об обмене делегациями и лекторскими группами, о взаимных консультациях, симпозиумах, совместной разработке научных методов охраны среды и контроля за ее состоянием. Сейчас наши и шведские данные о том, например, как загрязняется Балтийское море, как изменяется химическое состояние его вод и какое влияние это оказывает на всю жизнь моря, взаимно сопоставляются и анализируются. Намечены меры по охране воздушного бассейна, обоюдное знакомство с измерительной аппаратурой, совместная разработка методов прогноза, обмен опытом заповедания и многое другое, чего не опишешь в беглых зарисовках. Хочется лишь вместе со всеми, кто болеет за природу, порадоваться началу большого, очень нужного дела.
И все же трудно оставаться спокойным под гнетом негативных фактов. Очистные сооружения Чаппалы внушают вроде бы некоторую надежду. Это хорошо, конечно, что в ее выпускных водах может жить рыба, но другие-то районы Стокгольма травят эту рыбу неочищенными своими сливами. И Чаппала исключение, если взглянуть на огромное по протяженности балтийское побережье. Почти все заводы на берегу Ботнического залива спускают в море промышленные отходы, убивающие морскую живность. Весь Копенгаген и другие датские города сбрасывают сточные воды в Балтику безо всякой предварительной очистки. У добережий ФРГ и Финляндии фекалии и прочие коммунальные стоки оттесняют чистую воду в море грязными, вонючими расплывами. А вот несообразности иного толка. Шведы, затрачивая большие средства, выращивают в своих рыбоводных хозяйствах и выпускают в море мальков лосося, а датчане только ловят. Несмотря на то что уже вот сколько лет действует международное соглашение об охране балтийских вод от нефтяного загрязнения, южные и западные берега Швеции все сильнее страдают от него.
Хотя во многих странах, в том числе и в Швеции, приняты законы об охране среды, до сего дня каждые сутки в Балтику спускается два железнодорожных эшелона веществ, поглощающих кислород. Таким образом, в районе Балтики создалась опасная дилемма: стремясь сохранить в чистоте корабли, внутренние воды и города, вырастить повышенный сельскохозяйственный и лесной урожай на родных землях, снизить в конкурентной борьбе себестоимость промышленной продукции и выловить побольше рыбы для себя, люди губят общее, принадлежащее всем, наше море.
Конвенция прибалтийских стран по защите морской среды должна предотвратить дальнейшее загрязнение его вод, категорически запретить сброс в море ядовитых веществ, лов рыбы для технических целей. В самое последнее время всеобщая тревога и озабоченность начала вызывать конкретные реальные меры. Один за другим начали создаваться в прибалтийских городах современные проекты очистки стоков.
На эти работы стали отпускаться немалые средства. Шведские целлюлозники, например, в ближайшие два-три года запланировали потратить на цели очистки стоков сотни миллионов крон. Сто миллионов марок выделено в ГДР. В Ленинграде строятся очистные сооружения, способные перерабатывать в сутки семьсот пятьдесят тысяч кубометров сточных вод.
Финны создают новую технологию, при которой наиболее вредные отходы целлюлозной промышленности сжигаются на берегу и не попадают в море. На судах некоторых стран устанавливаются водно-нефтяные сепараторы… Но все это, однако, лишь первые подступы к великой программе спасения Балтийского моря.
Впереди очень много работы, и она неизбежна.
Чистота и биологическое равновесие Балтийского моря нужны для того, чтобы человек пользовался его дарами сегодня, а сотни миллионов будущих людей могли вечно добывать из него продукты питания, отдыхать на его пляжах, использовать природные богатства его воды и дна.
Какие нужны соглашения ради спасения Балтики, какие национальные и региональные капиталовложения необходимы, какие службы по контролю за физическим, химическим, биологическим состоянием балтийской воды, какие запретительные охранные меры потребны — see это неотложные заботы для политиков, дипломатов, ученых, юристов, экономистов всех прибалтийских стран. Их задача куда сложней и ответственнее, чем это выглядит в моем кратком и поэтому далеко не Полном освещении громадной проблемы международного природопользования, и я почтительно склоняю голову перед их заботами, знаниями, сегодняшними и завтрашними трудами. Очень бы не хотелось мне ассоциировать ныне слово "Балтика" с тревожными эмоциями, с тягостными ощущениями бессилия, с неопределенными и едва теплящимися надеждами, но что я могу поделать?
