Лев Овалов - Январские ночи
Сразу же по приезде в Берлин Землячка отправилась на Александерплац.
Неподалеку от этой площади находился зубоврачебный кабинет доктора Грюнемана.
Землячка легко нашла улицу, дом...
Вероятно, доктор Грюнеман имел неплохую практику, если мог снимать квартиру в таком респектабельном доме, лестницу украшала узорная чугунная решетка, а мраморные ступени покрывала ковровая дорожка. Землячка позвонила.
Горничная распахнула дверь.
- Могу я видеть доктора Грюнемана?
Обычная приемная солидного врача. Стулья по стенам, круглый стол с журналами, на стенах олеографии в позолоченных рамах.
- Одну минуту.
Девушка упорхнула, и в приемную вошел господин с черными усиками, в не слишком свежем костюме в мелкую коричневую клеточку - Землячка так и не поняла, то ли это сам доктор Грюнеман, то ли кто-то еще.
Господин с усиками бросил на пациентку небрежный взгляд и как бы между прочим спросил:
- Вы, кажется, записывались на среду?
- Это так, но я предпочла бы быть принятой во вторник, - заученно ответила Землячка.
- Вторник меня не устраивает, - сказал господин.
Что ж, пароль и отзыв, все сходилось, можно было переходить к делу.
Господин с усиками не хотел терять времени.
- Карточка у вас с собой? - без лишних слов спросил он.
Землячка раскрыла сумочку и подала свою фотографию, об этом ее предупредили еще в Париже.
Господин бросил на карточку беглый взгляд, еще раз взглянул на ее владелицу, деловито кивнул и небрежным жестом обвел рукой комнату.
- Придется подождать.
- Понимаю...
Он тут же удалился, и Землячка осталась одна. Она подошла к столу, взяла один из журналов, села.
Ее всегда удивляла эта немецкая педантичность. В России, приди она на нелегальную явку, обязательно задали бы какие-нибудь не относящиеся к делу вопросы, посочувствовали бы предстоящим трудностям, поинтересовались личностью нового знакомого...
А здесь даже намека нет на какую-то общность интересов - пароль, отзыв, фотокарточка, "подождите"...
Что ж, может быть, так и лучше.
Через полчаса незнакомый господин появился вновь.
- Получите, - только и сказал он, протягивая паспорт. - Проверьте. Вы теперь Шарлотта Магбург, уроженка Лифляндской губернии.
Землячка внимательно перелистала паспорт. Все точно: Шарлотта Магбург... Возраст, приметы, все совпадало. Остзейская немка, возвращающаяся из-за границы к себе домой. Отметки, визы... Все в порядке.
Господин с усиками разговаривал по-немецки, но русский текст в паспорте написан без единой ошибки.
- Благодарю. - Землячка положила паспорт в сумочку. - Я что-нибудь должна?
- Нет, нет, - поторопился прервать ее господин с усиками. - Все, что следует и кому следует, уже уплачено. Я лишь уполномочен предупредить вас. На последней станции перед границей вы будете выходить из вагона. Зайдите в буфет и спросите себе... ну, чашку кофе... или там сельтерской воды. Это на тот случай, если станет известно, что на пограничном пункте вас ожидает русская полиция. Если к вам никто не подойдет, можете спокойно следовать дальше. Но если к вам подойдет человек и заговорит по поводу лошадей, вам следует вполне ему довериться и следовать за ним. Тогда вам предстоит более опасный переход. В таком случае, еще до перехода границы, я покорнейше прошу уничтожить этот паспорт, чтобы как-нибудь не подвести здешнюю экспедицию...
- Отлично, - согласилась Землячка, не выражая каких-либо опасений. - А что должна я буду сказать тому, кто ко мне подойдет в буфете?
- О, предложите ему пива.
Господин с усиками еще раз педантично повторил свою инструкцию, внимательно следя, как посетительница повторяет вслед за ним его наставления.
- Sehr gut, очень хорошо, - наконец говорит он и распахивает дверь в переднюю. - Счастливого путешествия. Лорхен!
Горничная появляется, как по команде.
Землячка одевается, дает горничной несколько пфеннигов.
Та любезно улыбается.
- Danke schon, большое спасибо.
С этой минуты она - Шарлотта Магбург. Надолго ли?
Вечером Землячка снова села в поезд, с собой у нее только небольшой саквояж, любопытным попутчикам можно сказать, что ее чемоданы сданы в багаж.
Ночь она провела спокойно, подполье отучило ее нервничать попусту.
Как и следовало по инструкции, на станции перед границей Землячка вышла на перрон и прошла в вокзал.
Тесный станционный буфет радовал глаз своей чистотой. Свежие бутерброды, аккуратно разложенные по тарелкам, возбуждали аппетит. За одним из столиков два толстяка сосредоточенно пили кофе. Розовощекая кельнерша подошла узнать, не нужно ли чего даме. Землячка заказала кофе. Поезд на станции стоит четверть часа. Прошло пять минут. Никто к Землячке не подходил. Прошло еще пять минут. Землячка с облегчением вздохнула. Все в порядке, можно спокойно следовать дальше.
Тут в буфет кто-то заглянул. По всей видимости, рабочий. В куртке, покрытой пятнами масла или мазута, в грубых брезентовых брюках, заправленных в сапоги. Он поглядел на кельнершу, на двух толстяков и неторопливо подошел к Землячке.
- Вам не нужны лошади? - негромко спросил он.
- А вы не хотите выпить кружку пива? - сказала она в ответ.
- Не откажусь, - согласился человек в куртке. - Очень вам благодарен.
- Тогда поторопимся, - сказала Землячка. - Поезд уходит через несколько минут.
- Ну и пусть уходит, - сказал человек в куртке. - Нам торопиться некуда.
Он с аппетитом выпил кружку пива, обтер губы тыльной стороной ладони, взял ее саквояж и пошел к выходу.
Значит, меня все-таки ждут на границе, подумала Землячка и тоже направилась к выходу.
У станции стояла бричка, запряженная парой лошадей.
Человек в куртке подошел к бричке, неторопливо взобрался на козлы и не оборачиваясь, громко и деловито сказал:
- Садитесь.
Не успела Землячка сесть в бричку, как ее провожатый тряхнул вожжами.
Сколько раз уже приходилось ей вверять себя незнакомым людям, обменявшись с ними лишь одной-двумя условными фразами. Кто он, этот человек, который везет ее? Она привыкла распознавать людей по мало уловимым признакам, на которые менее искушенные люди не обратили бы внимания.
Рабочий?.. Да, мастеровой, рабочий с какой-нибудь небольшой фабрики. Нет в нем той подтянутости, той выправки, какая свойственна промышленному пролетарию. Возможно, работает в какой-нибудь мастерской или даже в деревенской кузнице. Но несомненно рабочий человек, и он внушает Землячке доверие. И не немец, хотя находились они еще в Германии, а поляк, говорит по-немецки неплохо, но его выдает произношение.
Возница упорно молчал, лишь изредка односложным цоканьем подгоняя лошадей.
- Нам далеко? - не выдержала, спросила Землячка, чтобы хоть как-то нарушить молчание.
Возница отрицательно помотал головой.
- Не так чтобы...
Лошади неторопливо бежали по широкому шляху, а по сторонам пестрели низкие аккуратные домики под серыми шиферными крышами.
Неожиданно возница свернул в узкий проулок и, натянув вожжи, остановил лошадей возле одного из домов яркого канареечного цвета.
- Вот, - сказал возница, спрыгивая с козел. - Побудете здесь до вечера.
Он вошел в сени. Землячка послушно последовала за ним.
Они очутились в сиявшей чистотой кухоньке. Блестели на полках начищенные кастрюли, на стенах висели разрисованные тарелки. Даже стол на кухне был накрыт накрахмаленной синей скатертью. Тотчас навстречу им в кухню вошла молодая белокурая женщина с пышно взбитой прической.
- О, gnadige Frau, - быстро заговорила она по-немецки. - Мы ждем вас, будьте как дома, здесь вам придется находиться до вечера.
- Располагайтесь, пожалуйста, - подтвердил возница. - Здесь хорошие люди, не подведут. Мое дело доставить вас сюда, отсюда все пойдет уже заведенным порядком... Бывайте!
Он кивнул своей спутнице и пошел прочь, и уже через минуту Землячка услышала, как бричка отъезжает от дома.
- Будете завтракать или сначала отдыхать? - заботливо осведомилась хозяйка. - Я приготовлю кофе.
Через пятнадцать минут Землячка сидела за столом, перед ней стояли эмалированный белый кофейник, кувшин с молоком и посыпанные тмином булочки, а спустя полчаса она лежала уже в постели на белоснежных простынях и пыталась заснуть, хозяйка настоятельно советовала ей отдохнуть, потому что ночь будет не очень спокойной и гостье надо собраться с силами.
Собраться с силами... Сколько их осталось позади, таких дней и ночей, когда приходилось держать себя в напряжении, мобилизуя все физические и душевные силы, быть мужественной и сильной, готовой преодолеть любые опасности, и сколько их еще будет впереди...
Но она старалась об этом не думать. Следовало хорошенько выспаться, отдохнуть, чтобы никакая случайность... И она заснула. Чувство самодисциплины оказалось сильнее всего, спала крепко, но едва хозяйка притронулась к ее плечу, Землячка открыла глаза и спросила:
