Любовь в Сочи, мопс и белые ночи - Женя Онегина
Я отрицательно качнула головой.
– Здоровый такой. Водитель.
– Водителя помню, – со смехом произнесла я и оглушительно чихнула. Сново стало холодно.
– Ты что-то расклеиться решила, да? – Свят потерся носом о мой висок. – Потерпи немножко, и будем в тепле.
– Все в порядке, – ответила я и положила голову ему на плечо.
Свят снова попытался дозвониться до друзей, но связи не было. Гроза закончилась, хотя до нас еще доносились слабые раскаты грома. Но дождь лил плотной стеной, и Святослав никак не мог решить, что делать дальше. Воланчик, заторможенный и вялый, ни в какую не хотел выходить под дождь по своим собачьим делам. Зато пил теперь сам.
А мне было холодно. Спину ломило уже серьезно, и вообще накатила какая-то безумная слабость и апатия. Вдруг все стало бесцветно и неинтересно. Хотелось пить, но я помнила, что вода у нас в дефиците. А еще спать. Свернуться клубочком на кровати под кучей теплых одеял и уснуть.
– Алис, эй? – Святослав слегка потряс меня за плечи. – Ты чего? И пальцы почему такие ледяные?
– Холодно очень, – пожаловалась я.
Голова внезапно закружилась, а зубы начали отбивать барабанную дробь.
– Ого! – встревожился Свят. – Это еще что за новости? Алиса! Не спи!
– Я не сплю. Знаешь, так хочется горячего чая. Может, ну его, этот дождь? Ты же сам сказал, что тут недалеко!
– Недалеко, – пробормотал Святослав и слегка похлопал меня по щекам. – Алиса? Ты еще здесь? Только давай сейчас не будем засыпать, обещаешь?
– Обещаю… – ответила я. – Так холодно, Свят…
Он обнял меня крепче и прошептал:
– Потерпи еще немного, ладно?
А потом вдруг раздался телефонный звонок. Свят непослушными пальцами принял вызов.
На том конце послышался резкий, встревоженный голос:
– Ремизов, что у вас случилось?
– Уже все хорошо, Дань, – выдохнул Свят в трубку и улыбнулся. – Теперь все хорошо. Нам нужна машина к ГЭС, прямо сейчас, теплые вещи, термос и ветеринар. Как можно скорее, Дань. Нас двое. И собака.
– Святик, ты что, все-таки утопил бедное чудовище? – спросил парень, но услышав яростный, почти звериный рык, торопливо произнес: – Все будет, Свят. Но мне нужен минимум час, чтобы добраться до тебя, помнишь?
– Мы будем у обноса через полчаса, не раньше. Царевич, я на тебя очень надеюсь…
Глава пятнадцатая
Святослав
Данька приехал быстрее, чем я ожидал. А вместе с ним и донельзя злая и активная Воронцова, которая тут же набросилась на меня с обвинениями:
– Ремизов, что ты натворил? Что с девушкой?
– Девушка замерзла и очень устала, – ответил я, устраивая спящую Алису на заднем сиденье пикапа. – Мы пережидали грозу на острове.
– А что с Воланчиком? Я позвонила маме, она сегодня дежурит в клинике и ждет нас.
– Воланчик утопился, – признался я. – И вот не надо на меня так смотреть!
– Ремизов! – возмутилась Зоя.
– Ребят, все расспросы потом, – вмешался Даня. – Нам нужно ехать. Поругаться успеете в машине.
На то, чтобы разобрать и уложить в багажник байдарку, у нас ушло еще минут пятнадцать.
– Тебе бы переодеться. И Алисе тоже, – заметила Зоя. – Есть сухие вещи?
– Есть, но будить ее не хочется.
– Все равно придется, – пожала плечами Зоя. – Мы сначала в город, а только потом на базу. Простудишь ее.
Алиса просыпалась нехотя. На бледных щеках девчонки горел румянец. Она смотрела на меня с удивлением, плохо понимая, что происходит.
Потом увидела Зою и улыбнулась.
– Мы добрались, да? – спросила она тихо.
– Да, мы с тобой молодцы, – ответил я и не удержался и поцеловал ее в макушку. – Нужно переодеться, Алис. Чтобы быстрее согреться. Зоя тебе поможет.
– Я сама справлюсь.
– Хорошо, – легко согласился я. – Я сейчас вернусь. И будем пить чай.
Пока я переодевался, Даня стоял рядом и недовольно щелкал пальцами. Я чувствовал себя хаски, который из любви к прекрасному сожрал дорогущие конверсы.
Наконец, я не выдержал:
– Ну что тебе, Царевич! Признаю, был не прав! Каюсь! И смиренно молю о пощаде! Но это ты отказался оставить чудовище в “Медвежьем углу”! А я предупреждал!
– Да что же у вас там произошло?! Я все равно не верю, что ты мог утопить мопса, Святик! И девушку заодно. Только не ты!
– Все расскажу по дороге, – пообещал я и спросил: – А что-нибудь съедобное ты не захватил?
– Думаешь, Тема выпустил бы нас без пайка? – усмехнулся Даня.
– И ты молчал?!
– Иди в машину, Ремизов. Зоя и так не в настроении.
– Я заметил, – усмехнулся я. – Бить будет?
– А ты сразу к Алисе садись. Тогда она не дотянется.
Мы расхохотались.
– Собака никакая, Алиса с температурой, а им весело! – тут же набросилась на нас Воронцова.
– Зоя, солнце мое, не ругайся! – взмолился я. – Даня проговорился, что у вас есть еда. Пока не дадите поесть, ни слова не скажу.
– Садись в машину, Свят, и нужно ехать. Я говорила с мамой. Скорее всего у Воланчика сотрясение мозга. И еще наглотался речной воды. Они нас ждут. И Алисе тоже желательно как можно быстрее оказаться в теплой постели.
Сэндвичи с индейкой и термос с кофе вернули меня к жизни. Я съел два и мужественно отказался от добавки, вернул ланч-бокс Зое. Алиса же с трудом справилась с одним. Она выглядела очень бледной, под глазами залегли тени. Я дождался, пока она доест. Строго проконтролировал, чтобы чай был выпит, и только после этого обнял завернутую в плед девушку и притянул к себе.
Она доверчиво свернулась клубочком у меня под боком, прижав к животу колени. Когда мы выбрались на шоссе, она уже спала.
Я рассказал ребятам и о том, как рискнул и нелепо перевернулся на пороге, и том, как Алису чуть не унесло течение. И про мальчишек и чудовище тоже рассказал.
– А я был уверен, что ты параноик, – усмехнулся Царевич. – А нет, ты такой же раздолбай, как и все мы.
– Прости, Даниил Денисович, что разрушил твои идеалы. Я не специально. Просто… Все в кучу как-то. Дети, мопс. Это вы, кстати, виноваты!
Даня хохотнул, но тут же примолк под строгим взглядом Зои.
– Прости меня, мой сладкий малыш, – пробормотала она и, приподняв сонного мопса, уткнулась лицом в его плоскую недовольную морду. – Я думала, он взрослый и ответственный. А он…
– Терпения тебе, Даня, – с чувством проговорил я и осторожно погладил спящую Алису по щеке.
– Горит? – спросила Зоя шепотом.
– Ага…
– Да уж, Ремизов, ты влип! А
