68 дней - Елена Калугина
Со мною вот что происходит,
Ко мне мой старый друг не ходит,
А ходят в праздной суете
Разнообразные не те…8
Она угощала девчонок на работе чаем с тортом, туда же пригласила и Наташу. Затевать празднование дома не было никаких сил. И втайне она надеялась, что к ней домой, может быть, придёт Макс. А ей хотелось остаться с ним наедине, чтобы никто не мешал, чтобы объясниться, наконец, устранить, уничтожить ужасное, нелепое недоразумение. Вернуть то, что стремительно утекало из её жизни – смысл.
Макс не пришёл и не позвонил. Последняя надежда рухнула.
Метельным февральским утром Лина подскочила рано: она придумала, что делать! Позвонила мам Вере, попросила разрешения немного задержаться с утра. Тщательно перебрала гардероб, остановилась на германской джинсовой юбочке ниже колена и новом меланжевом шерстяном кардигане – его недавно связали на заказ в трикотажном ателье на Советской. Кардиган удался, сочетание синих, зелёных и бирюзовых нитей дало очень красивый цвет, который удивительно шёл Лине, она точно знала. Под кардиган надела яркую бирюзовую водолазку. Комплект получился – отпад. Макияж, причёска, высокие черные сапожки. Внимательно оглядела себя в большое, до пола, зеркало. Была бы мужиком, сама бы в себя влюбилась!
В восемь утра Лина стояла у окошечка кассы большого зала кинотеатра "Победа". Взяла два билета на лучшие места и побежала на остановку троллейбуса.
Она решила, что не будет звонить. Просто подождёт, когда Макс выйдет из лаборатории на обед. Он обычно ходит в кафе примерно в половине первого. Осталось выбрать момент и как бы случайно столкнуться с ним нос к носу.
***
Максу удалось довольно быстро справиться с собой. Он почти не думает о Лине, старается смотреть не в прошлое, а в будущее. Узнал, когда начинаются занятия на подготовительных курсах, достал учебники по экзаменационным предметам, стал всерьёз готовиться к поступлению. Решительно разорвав тяготившие его отношения с девушкой, он ощутил себя мужчиной, сделавшим по-настоящему мужской шаг. Может быть, первый в жизни. Пора закрыть эту страницу и двигаться дальше. О новых отношениях он пока не думает, надо дать себе отдышаться, осмотреться и правильно расставить жизненные приоритеты. Всё по-взрослому.
Серёга всё время крутится рядом, как будто следит своими пронзительными глазами-буравчиками, ждёт, что Макс сорвётся. Не дождётся, не на того напал. Получается, Макс сделал всё так, как советовал Сергей. Но благодарности не испытывает, тёплыми дружескими чувствами к нему не проникся. Странное ощущение, похожее на брезгливость, удерживает Макса от сближения со "старшим товарищем", и он инстинктивно держится на расстоянии, не подпускает его близко.
Вышел на обед и вдруг… Сердце ухнуло куда-то вниз. Лина. Очень эффектно выглядит – причёска, макияж, наряд. Красавица, без дураков. Подошла, улыбается. Не могу улыбнуться в ответ. Надо держать лицо, как учил Серёга. Подошла близко, обдала дразнящим запахом духов… Зовёт сходить в кино, сегодня вечером, в "Победу", на "Экипаж" – первый советский фильм-катастрофу. Смотрю ей в глаза и вижу, что за улыбкой прячется что-то незнакомое, неприятное. Жалкое. Наконец, дошло: она просит. Нет, она не просит – умоляет побыть с ней, хотя бы один вечер. Бог ты мой, что с ней стало?.. Не верю, что совсем недавно терял голову и готов был бежать за ней, куда бы ни позвала. Даже больной, еле стоящий на ногах. Только бы с ней… Теперь в её глазах отчаяние и мольба. Ещё немного, и она на колени рухнет передо мной. Нет, не эта девушка увлекла меня тогда, в ноябре, целую вечность назад. Та не смогла бы так унижаться. Этой девушки я не знаю. И я её не хочу. Не стоит у меня на неё, вот так.
На лицо сама собой наделась ухмылка. Теперь можно поиздеваться, отомстить за все подколки, которыми она меня изводила. Не могу уделять тебе много времени, дел много. Если очень просишь… Может быть, раз в месяц увидимся, не чаще. Устроит? Согласна и на это?.. Нет, в кино не пойду. Некогда. Всё, надо бежать. Пока.
А ведь Серёга был прав.
***
Из Лины как будто выпустили воздух. Руки трясутся от внутреннего озноба. Лютый холод пробрался внутрь и вымораживает душу. Это всё. Так больше нельзя. Нельзя становиться половой тряпкой и предлагать вытереть об себя ноги. Самой себя противно, хочется немедленно снять наряд, пропитавшийся унижением насквозь.
Умная Лина подняла голову. Её слова рубят по живому, как острые ножи: "Как ты могла опуститься до такого? Почему решила, что можешь так цепляться за человека, который тебя оттолкнул, выкинул из своей жизни, как кусок использованной туалетной бумаги? Позволять ему насмехаться над тобой, упиваться твоим жалким видом! Нищенка на паперти имеет больше гордости и достоинства, чем ты!" На этот раз Лине нечего возразить. Умная Лина оказалась права во всём, от первого до последнего слова. Торжествуй, альтер эго, пришёл твой звёздный час!
Ты не плачь о том, что брошена…
Ты не плачь о том, что брошена…
Только и остаётся, что без конца повторять, пропевать про себя первую строку песни. Сейчас главное – не плакать.
Лина проснулась среди ночи от собственных рыданий. Внутренняя заморозка стала отходить, оттаивать, и Лину захлестнула боль. Она никак не может остановить судорожные всхлипы. Уткнулась в подушку, чтобы не разбудить папу. В голове странный звон, грудь сжимает спазм и больно, как же больно!.. Уже не хочется ничего, никого, даже Макса, только бы перестало болеть. Но Макс и есть лекарство. Только он способен утихомирить боль и залечить её рану. Только он. Больше никто. Но его рядом нет. И не будет. Никогда. Слово, к которому придётся привыкнуть.
Что остаётся Лине? Она честно думала о том, чтобы навсегда покончить со всем этим. Разом прекратить боль. Даже таблетками запаслась. Надо выпить очень много, чтобы подействовало. Уснуть и не проснуться. Останавливает одно: папа не заслужил такого. Не для того он растил дочь один, после развода с мамой не женился на любимой женщине, чтобы не ущемлять интересы дочки. Посвятил жизнь ей, Лине. Она не может отплатить ему вот так – решив свои проблемы столь эгоистичным способом. Так что, придётся как-то выбираться из засасывающей беспросветности, справляться с болью. Как-то жить дальше.
***
Сессия у дневных факультетов закончилась, каникулы пролетели, и Институт зажил прежним ритмом – лекции, лабы, семинары. Пока студенты-очники отдыхали, у заочников шла сессия. Лина как-то умудрилась проскочить – контрольные и курсовики сдала в последний момент, но не опоздала. Пару зачётов получила автоматом, экзамены спихнула, и даже оценки
