Нормальная женщина - Татьяна В. Смыслина
«Вот тебе и интеллигентные», – досадовала Таня. Ей нестерпимо хотелось подойти к ним и разбить фотоаппарат о голову мужчины. А кувшинки засунуть в девушку со словами «я щас вам сделаю ваш лучший кадр».
Но по мосткам, в обход, было далеко. А в водоём вой ти она так и не решилась. В рюкзаке лежало «средство вспоможения», но докинуть сапёрную лопатку до цели она бы не смогла.
Таня схватила рюкзак и размашисто зашагала по зыбкой сплавине в сторону цивилизации. Она шла энергично, не разбирая дороги, и то и дело проваливалась в грязь, отчего злилась ещё сильнее.
«Чтоб вы, суки, батрахоспермумом этим осеменились, – шипела она сквозь зубы. – Романтики штопаные».
Нога подвернулась на кочке, и Таня взвыла от боли.
«Чтоб вы жрали эти кувшинки, как жабы, всю оставшуюся жизнь», – не могла остановиться Таня.
Несмотря на боль, она шла так быстро, что уже начала задыхаться. Вдоль тропинки росли щедрые кусты бузины. Таня кинула рюкзак на землю и остановилась, чтобы отдышаться.
Бузина созрела и влекла своими яркими красными гроздьями. Тане остро захотелось дотронуться хотя бы до них, ведь в красоте они почти не уступали кувшинкам, и она полезла в заросли.
До бузины хотела дотронуться не только Таня, но и разного вида мухи и жуки – тут пригодилось масло лаванды. Таня вспомнила, как бабушка рассказывала ей в детстве, что если драть кору бузины сверху вниз – будет слабительное. А если снизу вверх – рвотное.
Таня прищурилась и посмотрела в сторону карьера. А затем начала драть кору в обоих направлениях.
Вентиляция
«Хуем своим теперь её затыкай!» – кричала Таня и хлестала тапочкой по физиономии Аль Пачино. Аль был виноват лишь в том, что очень нравился Таниному прорабу Денису. В тот злополучный день Денис пришёл в майке с изображением актёра, чтобы сообщить Тане «о смешном недоразумении».
О «смешном недоразумении» Денис решил сообщить с самого утра.
Серьёзный с виду сорокалетний мужчина мялся у ворот, прежде чем нажать кнопку домофона. «Опять, наверное, орать будет», – прикидывал он. Денис специально надел майку с кумиром – идти на встречу с Таней в компании «Лица со шрамом» ему было не так страшно.
Мысль о том, что он сам скоро может заполучить шрам, Денис старательно игнорировал.
– Добрый день, – вкрадчиво поприветствовал он.
– Привет, заходи, – радушно сказала Таня.
Денис переступил порог и застыл на коврике. Он выжидающе смотрел на Таню и, не получив никакой реакции, нервно засмеялся.
– Вы были в комнате Павла? – спросил Денис и на всякий случай сделал шаг назад.
– Не-ет, а что случилось? – Таня начала волноваться. Нервные смешки Дениса не предвещали ничего хорошего.
– Ты чего-то накурился, что ли? – спросила Таня и решительно открыла дверь в комнату мужа.
На полу и рабочем столе Павла красовались оранжевые разводы. Тяжёлые бархатные портьеры цвета зрелого табака были усыпаны странной бурой пылью. Светло– голубое покрывало пестрело серо-оранжевыми пятнами.
Таня открыла рот и инстинктивно потянулась к дубовому шкафу с белоснежными рубашками. Шкаф был с «вентилируемым фасадом», и белоснежные рубашки оказались хорошенько «провентилированы» слоем кирпичной пыли.
«Наверное, был взрыв», – на секунду подумала она и поднесла обе ладони ко рту. За спиной снова раздались нервные смешки.
– За шторкой поглядите чо.
Таня рывком отодвинула тяжёлую портьеру и увидела крону соседского дерева. В стене, в спальне Таниного мужа, обнаружилась приличная дыра с неровными краями. «Интересно, почему Павел ничего не сказал?» – подумала Таня.
Накануне Павел пришёл домой раньше обычного. Он открыл дверь в свою комнату и был несколько ошарашен. Комната выглядела как после бомбёжки: кругом пыль, мелкие камни и кирпичные обломки рассыпаны по полу. «Не зря Таня просила окно закрывать», – подумал он и отправился за ведром и тряпкой. В доме шли работы по отделке фасада, поэтому жена не раз просила его закрывать окна перед уходом.
Он как мог убрал комнату и к приходу Тани предпочёл забыть об инциденте. «Ведь всю плешь проест из-за этой пыли», – решил Павел. А дыры размером с телячью голову за портьерой он и не заметил.
Автор дыры, бригадир по прозвищу Рукослав, которому Денис поручил просверлить отверстие для приточной вентиляции в котельной, чесал голову. Вроде труба справа, а сверлить начальник велел слева. «Неужели у них котельная наполовину первого этажа?» – думал он, заправляя за ухо остро наточенный карандаш.
– Денис Вадимовищ, тощна дырка там делать, где ви паказаль? – аккуратно переспросил он по телефону.
– Да бурите уже, мне надо установку на другой объект везти. Нормально всё будет.
Денис был уверен. Он лично замерял все размеры и хорошо представлял расположение комнат и подсобных помещений, когда был внутри. Казалось, что и снаружи должно быть просто.
Правда Таня эта была какой-то необычной, не такой, как другие заказчики. Денис никак не мог понять, хочет ли он сбежать от неё или, наоборот, основательно остаться. Это непонимание и «отставание по срокам готовности объекта» и стали причинами погрешности в три с половиной метра. А ещё новый Танин халат.
– Денис, мне кажется, у нас в котельной слишком жарко, – сказала Таня. – Вы сможете сделать там приточную вентиляцию?
– Да не вопрос, сделаем, – бодро ответил он, поправляя ремень на джинсах.
И сделал.
Быть добрее
«Здравствуйте, меня зовут Максим, мы проводим социологический опрос…»
Таня не дала Максиму договорить. В современном мире любой звонок от незнакомых людей, особенно утром, особенно выходного дня, считается моветоном. Таня взглянула на часы – девять шестнадцать.
– Пошёл ты на хуй, Максим, – сказала она и от раздражения не сразу смогла попасть по клавише «выкл.»
– Всего вам доброго, – вежливо ответил Максим.
А Таня неожиданно для себя почувствовала укол совести.
«Добрее надо быть. Вот Максим молодец, а я нет», – упрекнула себя Таня и мысленно вставила пункт «быть добрее» в список дел выходного дня.
Несколько часов спустя она выходила из магазина «Азбука вкуса» на Рублёво– Успенском шоссе в приподнятом настроении. Таня только что успешно выдержала испытание собственного терпения – в кафе при магазине. Женщина, что стояла перед Таней в очереди, заказала «латте– куркума декаф на безлактозном молоке». И пока бариста ходил в торговый зал за сиропом топинамбура, Таня стоически шептала мантру для успокоения нервной системы «Ом Прам Преем Проум Сах Шанайе Намах». Когда молоко было взбито, куркума размешана, а сироп добавлен, оказалось, что заплатить за кофе можно только на
