Константин Станюкович - Том 8. Похождения одного матроса

Казалось, судьба покровительствовала Блэку. До сих пор «Динора» плыла счастливо и ловко скрылась при двух встречах с американскими крейсерами.

«Динора» уже огибала Антильские острова, нарочно в далеком расстоянии, и теперь взяла курс на Нью-Орлеан. Но именно здесь, недалеко от берегов, и предстояла большая опасность встречи с крейсерами.

И Блэк в эти дни был в особенно нервном настроении.

Озабочен был и Чезаре.

Заботы эти вызывались его упорным желанием отправить на тот свет ненавистного ему капитана Блэка.

Испанец лелеял эту мысль. Он обдумывал с упорством маньяка, как бы незаметно подкрасться к капитану сзади и всадить ему нож между лопатками. Словно тигр, сторожил он капитана по ночам, притаившись у выхода из капитанской каюты, но ни разу не представлялось удобного момента, чтобы напасть сзади. Чезаре, разумеется, был слишком трусливым человеком, чтобы напасть открыто, и знал, чем рискует.

А между тем «Динора» уже была недалеко от цели плавания. Еще дней пять-шесть попутного ветра — бриг войдет в порт, и груз, на который так рассчитывал Чезаре, минует его рук. Не достанутся ему и деньги, которые, по расчетам Чезаре, должны были находиться в капитанской каюте.

И Чезаре негодовал, точно у него отнимали его собственность.

Убедившись наконец, что капитан так осторожен, что его никак не поймать врасплох, Чезаре жадно ухватился за мысль, которая внезапно осенила его.

Мысль, казалось, действительно была превосходная, и капитан будет в его руках.

И Чезаре весело улыбался в тот темный теплый вечер, когда его осенила идея, казавшаяся ему великолепной.

Он вышел наверх и направился к Саму, который, свернувшись, лежал на баке.

Заметив Чезаре, негр вскочил.

— Не бойся, Сам! — прошептал Чезаре.

Но Сам подозрительно вращал своими белками.

— Говорю: не бойся! У меня в руках ничего нет, а ты, скотина, сильнее меня… Пойдем вниз. Мне надо с тобой поговорить!

— Если ты пойдешь вперед, я пойду за тобой.

— Ладно.

И Чезаре двинулся. Сам осторожно пошел за ним.

Когда они спустились вниз, в маленькой матросской каюте не было никого.

— Хорошенько слушай, Сам, что я тебе скажу.

— Буду хорошо слушать, Чезаре.

— Я знаю, что ты предатель… Я видел, как ты выходил тогда ночью от капитана. За это я и хотел отправить тебя к акулам. Это не удалось, но я могу рассказать всем, что ты предатель, и ты знаешь, что значит суд Линча!.. Знаешь, чем это пахнет?..

Сам вздрогнул.

— Но я этого не сделаю, если ты захочешь.

— Не сделаешь? — радостно воскликнул негр.

— Не сделаю, но, разумеется, если ты устроишь со мною одну штуку.

— Какую?

— Дать мне случай всадить нож капитану. Тогда груз будет наш, и деньги капитанские наши. Деньги за груз разделим между всеми поровну, а деньги — с тобою пополам. Хочешь сразу разбогатеть и жить джентльменом со своей семьей?.. Хочешь, Сам?

— Но как это сделать, Чезаре? — спросил Сам, радостно оскаливая зубы.

— Ничего нет проще… Сегодня же ночью постучись в капитанскую каюту. У тебя ведь условленный стук… Не так ли?

Сам мотнул головой в знак согласия.

— И когда ты войдешь, я шмыгну за тобой, и мы в одну секунду покончим с Блэком.

— А собака? — испуганно прошептал Сам.

— Ты всади ей нож в горло, а с капитаном прикончу я… Дельце будет хорошее. В несколько минут все будет сделано чисто… И ты, Сам, искупишь этим свою вину и наживешь деньги…

— Дело хорошее, Чезаре, но…

— Жалко тебе, что ли, этого дьявола?

— Его не жалко, я сам задушил бы его, а страшно.

— Чего?

— Как бы капитан не прикончил нас самих, Чезаре, — вот чего страшно.

Чезаре набожно перекрестился и промолвил:

— Он не будет ждать смерти, и она придет… Он не успеет вскочить с места, как нож будет в его сердце… Понял, Сам?

— Понять-то понял…

— И согласен?

Сам в нерешительности молчал.

— Или ты находишь более выгодным попасть в наши руки, Сам, как шпион?

— О нет, нет… не хочу.

— Стало быть, согласен?

— Согласен.

— Вот это умная игра, Сам… Ты не такой дурак, как я полагал.

— Когда же сделать эту штуку, Чезаре?

— Сегодня ночью, после полуночи, как вступим на вахту.

— Так скоро?..

— Чего же ждать?.. Ждать, когда придем в порт, что ли? — засмеялся Чезаре.

— Нельзя ждать! — согласился и негр.

— Так дело сделано?

— Сделано.

— Но только смотри, Сам, от меня не отходи… Мы до окончания дела не расстанемся ни на минуту… Понимаешь?

— Понимаю, Чезаре.

— А чтобы нам не было скучно, сыграем в карты… Хочешь?

— Давай…

— И по доллару партия…

— А на какие деньги?

— На настоящие… Надеюсь, после полуночи будет чем расплатиться проигравшему! — значительно проговорил Чезаре.

С этими словами он вынул из кармана штанов засаленную колоду карт.

Негр увлекся игрой, горячился, проигрывал и удвоивал ставки, и когда пробило восемь склянок (12 часов), Чезаре имел на Саме сто долларов.

— Ну, теперь пойдем другую игру играть! — проговорил Чезаре и тихо прибавил: — Остер ли нож у тебя? Возьми лучше мой!

И Чезаре подал негру хорошо отточенный нож.

— А ты с чем, Чезаре?

— Вот с этой игрушкой! — ответил с жестокой усмешкой испанец, вынимая из кармана штанов другой нож, длиннее и уже того, который дал Саму.

— Хорошенькая игрушка! — почтительно прошептал негр.

— Особенно если после удара повернуть ее в чужом сердце! — сказал Чезаре, опуская игрушку в карман. — Ну, идем!

Капитан Блэк спал тем тревожным сном, каким нередко спят моряки в море, особенно когда есть какая-нибудь опасность для судна. А для «Диноры» опасностей было немало, и они казались еще страшнее ввиду близости порта назначения.

Вероятно, капитану «Диноры» снились американские военные крейсеры, потому что по временам он вскрикивал, ругался и командовал к поворотам. Однако он не проснулся, когда в первом часу ночи раздался тихий и осторожный стук в двери его каюты. Зато Тигр, лежавший у порога, поднял уши и тихо заворчал.

Стук повторился, а капитан Блэк громко храпел на диване в своем желтом халате.

Тогда собака поднялась, подошла к дивану и осторожно коснулась лапой ноги своего хозяина.

Блэк мгновенно проснулся и, нащупывая в кармане револьвер, вскочил с дивана.

В двери постучали снова три раза.

Капитан, оторванный от сна, был раздражен. «Чего этому мерзавцу надо?» — подумал он и, прежде чем отворить двери, отдернул занавеску с одного окна, выходившего на палубу, и прислушался. На бриге все, казалось, было благополучно. Царила тишина. Только раздавались шаги Гаука над каютой.

Блэк задернул занавеску и, подойдя к двери, повернул ключ и тихо сказал:

— Входи, Сам!

И с этими словами быстро отскочил к дивану и, обращаясь к Тигру, прошептал:

— Смотри хорошенько, Тигр!

Негр вошел и, поклонившись, стал у дверей, испуганный и растерянный.

Тигр продолжал глухо ворчать.

— Запри двери, скотина, и говори, зачем пришел!

Едва капитан произнес эти слова, как из-за громадной фигуры негра нырнула маленькая, приземистая фигура Чезаре с ножом в руке и бросилась на Блэка.

Блэк едва успел отскочить в сторону и, не теряя хладнокровия, выстрелил в испанца.

Тот с проклятием упал, пораженный в голову.

Сам между тем старался избавиться от Тигра, который вцепился зубами в ногу негра и не пускал его.

— Простите, капитан! Это Чезаре… заставил меня… Он уговорил…

— Я тебя прощу! — промолвил капитан.

И с этими словами в упор выстрелил в негра. Сам, шатаясь, опустился на пол.

Тогда капитан отворил двери и крикнул:

— Эй! На вахте! Выбросить этих двух мерзавцев за борт!

— Я… жив… я не хочу за борт! — прохрипел Чезаре.

— И я… жив… я поправлюсь… Пощадите, капитан! — простонал негр.

Боцман и два матроса стояли в нерешительности.

— Боцман! Слышали приказание? — холодно проговорил Блэк. — Или вам жаль этих двух негодяев, которые хотели убить меня и не сумели?

Боцман и матрос подняли Чезаре. Он уже был мертв.

Через минуту труп его был за бортом.

Сам продолжал молить не бросать его в воду. Он лучше умрет на бриге, где-нибудь в трюме… Он никому не будет мешать…

— Берите этого предателя и в море его!..

— О капитан… сжальтесь… Ради миссис Диноры сжальтесь! — вдруг сказал негр.

— Бросить его в трюм! Пусть околевает на бриге! — вдруг переменил решение Блэк, услышав имя невесты.

Негра унесли в трюм.

Блэк поднялся на ют и несколько минут ходил взад и вперед, не роняя слова. По временам он всматривался в мрак ночи и взглядывал на белевшуюся за кормой ленту воды. Бриг шел хорошо при свежем ветре.