Родом из сердца. Добрые истории о людях и животных - Ольга Станиславовна Назарова
Специалист, увидев нас, не обрадовался… ещё меньше оптимизма у него было, когда он увидел результаты КТ.
– Ну, что я вам могу сказать… да, гидроцефалия, да череп у неё хрупкий чрезвычайно – толщина стенок, как скорлупка у куриного яйца… и ко всему прочему, перелом атланта. Что это такое? А вот видите, первый позвонок, на котором, собственно, и держится череп. Вот такой должен быть, а у неё… сами видите.
Я видела. Каждое слово было приговором, но она так хотела жить, так радовалась этой жизни… Я как приклеенная сидела, преданно глядя на врача.
– Скорее всего, её сильно примяли более крупные щенки, повредили ей шею, перелом атланта… возникла киста, наполненная жидкостью, она давит на мозг, а у неё и так вес критический – гидроцефалия обеспечена. Счастье ещё, что родничок не зарос. При увеличении количества жидкости, из-за не заросшего родничка слегка снижается давление.
Все зайцы деда Мазая не могли бы сравниться со мной во внимательности и проникновенно-умоляющим взглядам.
– Шансы? Ну, какие тут шансы… разве что… атлант гм… подкорректировать… Но вы же понимаете, да?
– Да, шансов никаких! Но без операции их и вовсе нет, да?
– К сожалению, их вообще нет – крохотная она. Да, в таких случаях делается шунтирование – выводятся канальчики из кисты в носовую полость. Кстати, поэтому у неё и насморк постоянный – где-то через микротрещинки сочится лишняя жидкость, а как только её становится слишком много, увеличивается давление на мозг… ну и… короче, вы сами видели, что с ней происходит.
– Видела, но…
– Операция дорогая! Шансов минусовое количество. Вам, вообще-то, чудо надо!
– Чудо? Ну, значит, будем просить о чуде!
Благо, я знаю у кого его просить… Много лет в нашей семье есть к кому обратиться – Святитель Спиридон Тримифунтский. Когда у меня на руках умирала кошка – я просила его, и она, вопреки всему, выживала, до изумления поражая нашего ветеринара. Когда я тащила в клинику ротвейлера, которой поставили неправильный диагноз и мне честно сказали, что шансов крайне мало – я ревела в коридоре и просила его – через два часа увозя домой живую и практически здоровую собаку.
Он был пастухом. Не очень-то грамотным, совсем неучёным, простым пастухом, который на Вселенском соборе в диспуте победил всех своих соперников, а потом вернулся домой – к стаду овец и коз. Простым пастухом, который, помимо всего прочего – великого, мудрого и удивительного, вовсе не гнушался любить и помогать животным – к кому ещё-то обращаться за чудом, а? К кому, когда тебе уже прямым текстом сказали, что шансов нет?
Я, видимо, мрачновато выглядела, когда ответила врачу, что операцию мы делать будем, а чудо… ну, и о чуде будем просить!
Я первый раз видела, как у человека тряслись руки и колени, когда после операции он вышел и безнадёжно прислонился к стене.
– Она жива и это уже чудо, но… если сейчас начнётся отёк…
– А может и не начнётся! – почему-то я была в этом уверена.
– А если…
– Вот не надо «если», даст Бог, всё будет хорошо! – обложенная льдом Бусинка выглядела просто страшновато – шея залита серебрянкой, оттуда торчат дренажи, короче, ужас жуткий.
– Вы же понимаете, что это, скорее всего, безнадёжно? – ну, что взять с катастрофически уставшего и перенервничавшего человека, который на ногах едва держится? – Я никогда не оперировал ещё такую кроху. Чудо, что она там не умерла. Чудо, что перенесла наркоз. Чудо…
– Ну, вы же сказали, что оно нужно? Вот его и дают!
Везла я её домой и просила-просила-просила… о следующем чуде. Нам и его дали!
Отёка не было… и не только его. Не было ни воспаления, ни всех прочих побочек.
Нет, разумеется, всё это было крайне непросто! Микродозы гормонов, которые надо было колоть ежедневно, не очень-то хорошо действуют на организм, а резко перестать их колоть нельзя – собака погибнет. Надо было снижать дозу крошечными шажочками, и мы это делали полтора месяца. За это время сняли трубки дренажей, швы, начала расти шерстка, а потом…
А потом Бусинка начала вставать и пошла! С трудом, покачиваясь на тонких неуверенных лапочках, но с такой безмерной радостью и жизнелюбием. С таким счастьем от края до края и прекраснейшим настроением!
Знаете, я ни разу ни у кого не встречала такой воли к жизни и любви к ней, как у крохотной собаки весом аж в семьсот грамм! Да, бывали дни, когда вставать у неё сил не было. Она лежала на подушке и вздыхала от слабости.
Зато в другие дни у неё бывали не только силы, но и настоящий характер со всеми прилагающимися к нему чихуашными приёмами – поднятая и дрожащая от крайнего возмущения левая лапка толщиной в карандаш, моментально наполняющиеся слезами укоризненные глазища, ворчание от того, что дали не то, не так, и вообще…
А потом на даче выяснилось, что она не то, что ходить сама может, но и бегать! Да, забавно, да, довольно быстро уставая, ещё бы, после такого количества «шансовнет», но с таким азартом и счастьем.
Что ни говорите, но это самое настоящее чудо. Чудо для Бусинки, и для нас, вымоленное и дарованное!
О словах, собаках и кошках
Странное дело – наши слова… Ими можно уничтожить, растереть в мелкий и безнадёжный порошок, из которого человек будет долго и мучительно себя собирать, а можно удержать даже на самом краю отчаяния и боли, вытянуть из безнадёги, вернуть и помочь. Это когда они обращены к людям. Тут всё понятно. Правда, не всегда об этом помнится, как это ни жаль.
А вот со зверьём интересно. Вы можете рассказывать кошке занудную теорему, и будет она вас презирать от всей своей кошачьей души за то, что вы тратите время на такую ерундовую штуку. А попробуйте-ка рассказать ей о том, какая она красивая и умная. Даже имя можно не называть, всё равно сообразит, что это ей говорят и о ней. Ушки поставит так, чтобы лучше слышать и в глазах сразу же томность возникнет, а то! Хвалят же её умницу-красавицу! А то и ответит. По-кошачьи, разумеется, и не факт, что о вас в хвалебном ключе, но разговор состоится.
Ещё слово для них значит невероятно много, когда они в беде, в боли или в страхе. Наверное, так же, как и для нас, а может и больше. Не знаю… Можно остановить мечущуюся от ужаса собаку, можно уговорить кота, плачущего под капельницей, можно