Все для вас - Ким Хоён
– Что там, интересно, подают? – пробормотала жена, введя в поисковик название заведения. – Меню нет, а с улицы ничего не видно.
В интернете она прочитала, что в ресторане, который назывался «Корейский фьюжн-бар», подавали и мясо, и морепродукты, а вдобавок ко всему – традиционный алкоголь с оригинальными закусками. Описания всех блюд сопровождали отличные фотографии.
Чхве принялся ворчать: «разве можно наесться такими порциями?» да что «еда наверняка только на снимках хороша, но не на вкус».
– В этом и секрет, – грустно пробормотала жена, и они отправились дальше.
Чхве же все никак не мог утихомириться и понять, что это за мода такая пошла. Вдобавок он уже изрядно проголодался и вспотел от жары, поэтому предложил определиться. Жене захотелось хве, и они решили вернуться в знакомый им ресторан возле университета Сунмён. Внезапно на глаза им попалась толпа: казалось, будто люди собрались на демонстрацию. Они стояли у входа в ресторан: офисные служащие, молодежь с сигаретами во рту, влюбленные парочки – все разных возрастов и мастей.
Как оказалось, это был мясной ресторан. Сквозь открытое окно Чхве увидел, как посетителям готовят свинину и люди наслаждаются едой. И это притом, что в такой знойный летний вечер помещение пылало жаром и от решеток поднимался дым.
– Видимо, твой гость говорил про это место, – сказала жена.
Чхве молча кивнул. Отрицать не было смысла. Несмотря на пандемию и другие сложности, возле этого ресторана собралась целая толпа, готовая терпеливо выжидать своей очереди.
Сначала Чхве смутился. Затем позавидовал и, наконец, ощутил стыд. Вот о чем говорила жена. Ее голос ясно звучал в его голове. А он-то вел себя как старый хрыч, продолжая упрямиться и винить во всех бедах пандемию. Мысли в голове смешались, и Чхве занервничал. Заметив это, жена крепче сжала его руку и повела ужинать супом из хве.
– Не есть же в такую жару мясо, – сказала она.
– Да уж. Давай, что ли, тогда откроем рыбный ресторан.
– Зато во все остальные времена года есть мясо очень хорошо. Особенно говядину.
Слова жены возродили в нем ростки уверенности. Перейдя через дорогу, супруги оказались у хорошо знакомой им улицы. Внезапно жена остановилась, заметив новый рыбный ресторан. Внутри совсем не было посетителей, и она предложила зайти. Чхве согласился.
Они заказали ассорти из хве, суп, пиво и сочжу. Неожиданно супруга попросила его сделать коктейль и для нее. Чхве слегка растерялся, но в то же время обрадовался, что она решила разделить с ним его любимый напиток.
– Значит, в поисках хорошего ресторана молодежь идет в Намён-дон.
Чхве понурил голову, сосредоточившись на супе.
– Возле университета тоже есть пара популярных мест. Кстати, везде сейчас придумывают новые названия для своих блюд из вырезки, добавляют ее в известные блюда – поккымпап из сирлойна[16], рамён на кости ноги.
«Что же ты не предложила нам сделать что-то подобное, раз такая умная?» – пронеслось в голове у Чхве, однако совесть не позволила ему озвучить эту мысль, и он молча продолжил пить сочжу с пивом.
– Сынмин тоже работает в мясном ресторане.
Рука Чхве с бутылкой сочжу внезапно застыла над бокалом с пивом.
– Он находится в Ханнам-доне. Говорят, туда часто заходят разные знаменитости. Там готовят только корейскую говядину, и у них всегда стопроцентная посадка.
«Вот как, значит… Хорошо устроился».
Чхве ощутил, как к горлу подступает ком.
– Мм. И что же он там делает? Официантом работает? Или посуду моет?
– Мясо жарит, по кухне помогает – в общем, учится всему.
– Я этому тоже мог бы научить!
– Да нет же! Бизнесу. В наши времена все было по-другому. Мы мыслим не так, как нынешняя молодежь. Я думаю, поэтому Сынмин и не захотел работать с нами.
– А что же мелкий негодяй сам мне это не скажет? Что я, совсем ничего понять не способен?
– Ты сразу обижаешься и не хочешь слушать.
– Вот опять за свое.
– Да ты даже меня не слушаешь. Перед уходом в армию Сынмин предлагал сделать барную стойку, разнообразить меню, добавить сашими из мяса или новые вырезки. Помнишь, что ты ему тогда ответил?
– Нет. Что же?
Жена выжидающе посмотрела на него, призывая вспомнить самостоятельно, но Чхве лишь закатил глаза.
– Уже забыл, сколько обидного наговорил детям? Зато они не понимают, почему отец от них отдаляется, – сказала жена, положив палочки на стол.
– Ясно. Мне жаль.
Внезапно его глаза покраснели. Чхве ощутил, как подступают слезы, однако больше всего на свете он не любил показывать свою слабость перед женой, которая сидела и смотрела, как муж, сжав губы, сдерживается.
– Не стоило затевать этот разговор сейчас… – произнесла она.
– Мне страшно.
Жена приготовилась внимательно слушать. Впервые Чхве решил рассказать, что у него на душе.
– Я все время тревожусь. Раньше жил своими убеждениями, считая, что они помогут мне сохранить семью и наше дело… а теперь вижу, что все не так уж удачно, и мне страшно…
Жена крепко сжала его руку, и Чхве изо всех сил постарался не заплакать.
– Не бойся. У тебя есть я и дети. Мы всегда на твоей стороне. Ты идешь впереди, а мы всегда за тобой. Ты устал, передай эстафету следующему. Перестань упрямиться.
– Тогда дела пойдут в гору? Нам не придется закрывать ресторан?
– Я думаю, все наладится. Давай не будем сдаваться ни с детьми, ни с рестораном, – призвала жена и подняла за это бокал.
Они просидели в ресторане до самого закрытия, выпивая и обсуждая то, что так долго замалчивали. Кроме них, в заведении никого не было. Хозяйка постоянно подносила добавки, а пока она следила за залом, ее муж трудился на кухне – совсем как в их мясном ресторане.
Рассчитавшись, Чхве внезапно заговорил с хозяйкой:
– Должно быть, вам приходится нелегко.
– Сейчас такие ограничения для малого бизнеса – как тут проживешь?
– Понимаем, у нас тоже свой ресторан, – добавила жена.
В глазах хозяйки появилось сочувствие, будто она случайно подслушала, о чем пожилая пара говорила весь вечер.
– Разве мы одни получаем эти деньги? А арендодатели – нет? Почему они не страдают из-за социального дистанцирования? – стала жаловаться хозяйка.
– Согласен. Они тоже должны помогать. Пусть закрывают часть точек, чтобы соблюдать социальное дистанцирование, и не взимают аренду после десяти вечера! Даже фабрики останавливают станки в это время, а в офис все ходят через сутки.
– Поддерживаю! – подошел хозяин ресторана и с готовностью присоединился.
– Пусть автобусы, метро, такси перестают работать в десять вечера! Там, что ли, коронавируса нет? А политики? Проводят по вечерам
