Анатомия предательства, или Четыре жизни Константинова - Геннадий Русланович Хоминский
Полковник встал и начал ходить по кабинету. Пройдясь пару раз от стола к двери и обратно, он подошёл, взял блокнот и подал его Анатолию: «Об этом инциденте никто не должен знать, так же, как и о нашем разговоре. Это понятно?»
– Конечно, спасибо, – тихо ответил Анатолий.
– А Вам, Юрий Иванович? – полковник посмотрел Константинову в глаза так, что по спине побежали мурашки.
– Конечно, всё понятно, – пролепетал он.
– Вы люди молодые, как говорят, талантливые учёные. Не хочется ломать Вам жизнь. Надеюсь, это первый и последний разговор на эту тему в моём кабинете. До свидания.
Они попрощались и вышли из кабинета.
– Как же я мог его забыть? А ты? Ты же был трезвее меня, – Анатолий укоризненно поглядел на него.
«Ну вот, опять я виноват, что не доглядел за этим пьяницей. Что-то не понравился мне взгляд этого полковника. Вдруг он что-то знает о моей работе? Ерунда, ничего знать он не может. Никто не может знать о моих делах», – размышлял Константинов по пути домой.
***
И сейчас в тюрьме, вспоминая все свои допросы, которые проводил следователь Александр Александрович, Константинов понял, что ни на одном допросе не прозвучали вопросы по тому происшествию на полигоне двухгодичной давности.
1.11. ДЕНЬГИ
Константинов хорошо помнил тот вечер, когда вернулся домой после первой встречи с дядей Колей. Зайдя домой, он прошёл на кухню вытащил термос из корзины и поставил на стол. Затем вынул из кармана куртки завёрнутый в газету пакет. Тоже положил на стол. Только после этого вернулся в прихожую, разделся и пошёл в ванную. Руки у него тряслись, и не только руки, дрожь была во всём теле. Мысли бились в голове, и он никак не мог собрать их воедино. Разделся и встал под горячий душ. Обжигающие струи воды постепенно привели его к нормальному состоянию. Сколько времени он так простоял? Пять минут или полчаса он не знал. Постепенно дрожь в теле прошла, и он смог сосредоточиться на прошедшем дне. Мысли переключились к термосу и пакету, которые были на кухонном столе. В красивом термосе с цветами лежали инструкции, что и как ему нужно будет делать. В пакете из газетной бумаги, перемотанном нитками, лежали деньги. Тысяча рублей. Он их ещё не видел, но знал, что они там.
Константинов выключил душ, вылез из ванны и насухо вытерся большим банным полотенцем. Надев на себя махровый халат, пошёл на кухню. Термос и пакет были на столе, где он их оставил. Он подошёл к окну, плотно задёрнул занавески на окнах и включил свет, так как на улице уже темнело. Затем прошёл в зал, включил свет и тоже задернул шторы. То же самое он проделал в спальне. Только после этого сел за кухонный стол и отвернул нижнюю крышку термоса. Она поддалась без усилий. Затем вынул из него пенопластовую прокладку и заглянул внутрь. Между металлической стенкой термоса и стеклянной колбой лежал полиэтиленовый пакет. Вытащил и аккуратно развернул его. В нём лежали листки бумаги. Четыре листочка, размером с блокнотные. На них были мелко напечатаны на машинке колонки цифр. Отложив листки в сторону, он распутал нитки на пакете и развернул газету. В ней были новенькие фиолетовые двадцатпятирублёвки. Пересчитал. Ровно сорок штук. «Боже, целое состояние. Зарплата за три месяца», – пронеслось в голове. Все страхи и нервные переживания сразу улетучились. Взяв деньги и листки с шифрами, он прошёл в зал. Деньги положил в коробку, где хранилась вся его зарплата. Листки положил на стол и, подойдя к книжной полке, вытащил девятый том Большой советской энциклопедии. Раскрыл на пятой странице. Чтобы страница не перелистывалась, прижал её статуэткой слоника, которая стояла на столе. Взяв чистый лист бумаги и простой карандаш, он начал расшифровывать первый листик. Никакой сложности это не представляло, единственное, что требовалось – аккуратность. Но тем не менее дело продвигалось очень медленно. Первый листок он закончил примерно за час. От напряжения начали слезиться глаза и затекла спина. Константинов встал со стула и прошёл на кухню. Налил воды в чайник и поставил на газ. Открыл холодильник, вытащил оттуда батон докторской колбасы, блюдечко с маслом и булку хлеба. Хлеб он всегда хранил в холодильнике, этому его научила Люда. Сделал себе бутерброд и съел его, не дождавшись, пока чайник закипит. Оказывается, он очень проголодался. Прогулка по лесу и нервные переживания вызвали в нём зверский аппетит. Перекус на поляне с дядей Колей были не в счёт. Да и съел он там всего одно яйцо и пару помидоров. Когда закипел чайник, Константинов сделал ещё один бутерброд. Закончив с ужином, он вновь принялся за расшифровку. Отложив в сторону последний листок, Константинов глянул на часы, стоящие на серванте. Был уже первый час ночи. Он встал, прошёлся по комнатам. Выключил свет на кухне, затем зашёл в спальню, тоже погасил свет и раздвинул шторы. С высоты пятого этажа был виден большой двор перед домом. Там уже никого не было. Он раскрыл окно и в комнату тихо начал входить прохладный осенний воздух. Расправил постель и вернулся в зал. Сел на стул и взял в руки исписанный им лист бумаги. Читать было тяжело. Слова были записаны без пробелов. Тогда он взял карандаш и стал отделять их друг от друга вертикальными чёрточками. Некоторые слова были записаны с непонятными ошибками. По-видимому, он всё-таки, несмотря на свою аккуратность, допускал ошибки при расшифровке. Такие слова он исправлял. В прочитанном послании были поздравление с началом деятельности, направленной на поддержание мира на планете, а также уверения в полной безопасности его работы. Для этого требовалось строго следовать инструкциям, которые он получит от дяди Коли при следующей встрече. Были указания, как нужно действовать при получении аварийного сигнала. Также описывался способ определения очередного места встречи. Сообщалось, что при правильном выполнении заданий ему будет повышена сумма выплат. К следующей встрече с дядей Колей ему необходимо будет начертить очень подробный план квартиры, план дома и двора. Всё это передать ему. Также было напоминание о необходимости тщательно уничтожить переданные ему инструкции и расшифрованный текст.
Прочитав текст несколько раз, он, собрав все бумаги, вышел на кухню. Вытащил из духовки противень, поставил на пол и зажёг спичками один листик. Положил на противень, от него поджёг следующий. Когда всё было сожжено, он взял большую ложку и размял весь пепел.
