Лиа. Жизнь не по нотам - Бекки Алберталли
– Эбби и Ник в ссоре?
– Да. Не знаю. – Саймон морщится и пожимает плечами. – Мы с Ником буквально парой слов перебросились, но, кажется, они поругались.
– Из-за чего?
– Ника вчера приняли в университет Тафтса.
– Ничего себе.
– Да, он вне себя от радости, – кивает Саймон. – Но это значит, им с Эбби пришлось поговорить.
– Да о чем?
– Будем-мы-сохранять-отношения-на-расстоянии-или-что.
– Упс. – Я снова ощущаю в груди комок. – И?
– И все прошло не очень гладко.
Я бросаю быстрый взгляд на Эбби, которая идет впереди меня, укутавшись в свободный кардиган. Держится она так близко к Брэму, что кажется, будто это один человек.
– Переведи?
– Что перевести?
– «Прошло не очень гладко» – это что значит?
– Не знаю, – хмурится Саймон в ответ. – Ник хочет, чтобы они сохранили отношения, а Эбби отказывается быть с ним, если он далеко.
– Паршиво.
– Не то слово.
Какое-то время мы молчим. Дом Мартина уже совсем рядом. Слышно, что в подвале гремит музыка, саундтрек к «Иосифу». Слишком очевидный выбор для прощальной вечеринки труппы – но кто я такая, чтобы возражать?
– Боюсь, они расстанутся, – едва слышно говорит Саймон. – И это все разрушит.
– Ты о Брэме?
– Нет. Боже, нет, у нас все отлично. – Он улыбается, затем широко взмахивает руками. – Я имею в виду нас. Нашу компанию. Нашу команду.
– Команду? – фыркаю я.
– Я серьезно. Что, если они разойдутся и нам придется ехать на выпускной в разных лимузинах?
– Ой, всё. Разные лимузины. Этому не бывать. – Я пытаюсь сдержать улыбку.
– Да ну тебя. Сама же знаешь, что это будет паршиво.
– Эй, Спир. Ты чего такой грустный? – Между нами вклинивается Гаррет, обнимая обоих за плечи. – Не грусти. Мы идем на ту-усу!
– Ты что, уже напился? – спрашиваю я.
– Нет, я всегда такой, – усмехается он в ответ.
– Верю.
– Шутница. – Он поворачивается к Саймону. – Она такая шутница. Я ей нравлюсь. Ты знал, что она приходила к нам на игру в воскресенье?
Я холодею.
– Да-да, Спир. Лиа Андромеда Берк пришла ко мне на игру, а не к тебе на мюзикл. И она шла туда не для того, чтобы болеть за Гринфелда, если что.
– Андромеда?
– Это не твое второе имя?
– Нет.
– Теперь будет. – Он треплет меня по плечу. – Лиа. Андромеда. Берк.
Он точно напился. Не знаю, когда успел, разве что по дороге от машины к дому Мартина, но сомнений у меня не возникает. Алкоголь чувствуется в его голосе, улыбке, дыхании. Я стряхиваю его руку и поднимаюсь на крыльцо, где нас уже ждут Эбби и Брэм.
– Бе-е-ерк! Подожди!
– Когда он успел напиться? – спрашиваю я Брэма.
– Взял с собой в машину.
– Он что, вел машину пьяный?
– Нет, ты что, он бы такого не сделал. Похоже, они с Ником успели напиться, пока сидели на парковке.
– Естественно. – Эбби выразительно закатывает глаза.
– Это глупо. Как они поедут домой?
– Видимо, со мной, – вздыхает Брэм.
На двери приклеен листок бумаги, на котором витиеватым почерком выведено: «Добро пожаловать, египтяне и ханаанцы! Направьте свои стопы в подвал!» Мы с Эбби переглядываемся, и на ее губах появляется едва заметная улыбка. Я опускаю глаза, а когда снова поднимаю их, вижу, что Саймон, Гаррет и Ник уже толпятся на крыльце. Эбби открывает дверь и первая входит в дом.
Подвал тут огромный. Меня поражают эти дома в Шейди-Крик. Эддисоны даже не богачи какие-нибудь. «Дорогая-Дживс-проводит-вас-в-приемную» и все такое – этого нет. Обычная богатая семья из местных: трехэтажный дом, телевизор с плоским экраном и автомат для игры в пинбол в подвале.
Маленькие сэндвичи на нормальных (не пластиковых!) тарелках выдают участие родителей Мартина в организации вечеринки. Диван занят десятиклассниками: переплетение рук, ног и коленей. Гремящему из динамиков саундтреку подпевает пара человек, кто-то танцует. Кэл и Нора дружно смотрят в один телефон, забившись в кресло. Похоже, не из труппы здесь только я, Брэм и Гаррет.
– Вы все-таки пришли! – Мартин бросается к нам с энтузиазмом щенка ретривера (без обид, Бибер Спир!). – Мы тут зависаем вроде как. Скажите мне, если вам что-то будет нужно. Мама может дойти до супермаркета. – Он понижает голос и неловко пихает меня локтем: – А еще у нас есть водка. В туалете.
– В туалете? – удивленно приподнимает брови Саймон.
– Да. Это… ну… Родителям не говорите. Она под раковиной, за ершиком. Одна бутылка. Из подставки для ершика не пейте.
– Водка – это та жидкость, что в бутылке водки. Все понятно.
– Отлично, – кивает Мартин и какое-то время так и стоит рядом с нами, продолжая кивать. – Да, так вот, я должен… ладно…
Он уходит, пятясь и едва не сбив
