Елена Ткач - Проша
Сеня, оказывается, даже не представляла как сильно любит папу! Она привыкла, что о нем все близкие, сослуживцы всегда отзывались тепло, по-доброму. Исключение составляла, пожалуй, только бабушка Инна. Но она почти со всеми так… А тут… ничего себе, друг! В глаза — сюсюкает, а за спиной говорит с таким гнусным презрением! Сеня впервые ощутила всю горечь предательства…
Разговор в беседке между тем продолжался, она заставила себя сосредоточиться и вся обратилась в слух.
— Ты должен, — говорил Нукзар тоном, каким повторяют урок нерадивому ученику, — ты должен получить фотографии. Свезти их в город и передать экстрасенсу. Тот определит место, где находится клад, ты расплатишься с ним, вернешься и передашь фото мне. Все! Больше от тебя ничего не требуется. Дальше — мое дело. И дело моих ребят…
— А может… не надо так круто? У Коли семья ведь… Он же не знает, что это за съемка на самом деле…
— Это не тебе решать: что надо, а что не надо. Твое дело маленькое. Да, вот ещё что… Где-то ведь существуют эти пропавшие фотографии. Кто-то их взял, подобрал на дороге — я не знаю, что…
— Ну, положим…
— Так вот, вывернись наизнанку, но узнай у кого они. Кто их взял? Эти фото нигде всплывать не должны.
— Но ведь все проверили, все обыскали. Наверное, твой Мамука где-то по дороге их обронил. А там — как теперь найдешь?
— Мамука уже наказан. Но мне почему-то кажется, что они где-то поблизости, так что ты ещё поищи. Но главное — нужны новые. Дело стоит, а ты дурака валяешь…
— Все будет, Нукзар, обещаю. Не сегодня — так завтра Коля фотографии привезет.
— Вот и хорошо. Иди, нечего тебе здесь светиться.
Из беседки вышел Нукзар, швырнул окурок за забор в заросли хрена, и тот приземлился прямо Сене на голову. Она дернула головой, стряхнув окурок на землю, так что он не успел опалить ей волосы — только пепел на них просыпался… Едкий дым от окурка поплыл в лицо, наполняя ноздри омерзительной вонью. Сеня сморщилась и зажала нос пальцами.
Нукзар не спеша прошествовал в дом, а немного погодя из беседки появился Валет. Какое-то время он стоял, понурясь и что-то обдумывая. Вздохнул, пробормотал сокрушенно: «Ох, Коля, Коля…» — торопливым шагом пошел к воротам, где под навесом стояла его машина — серебристый Форд Скорпио, сел в нее… Хмурый мужик — наверно, охранник, распахнул настежь ворота, машина выехала, подняв легкий шлейф пыли, и умчалась.
Сеня ещё какое-то время оставалась в своем убежище, переводя дух и обдумывая услышанное, а потом выбралась на дорожку и, стараясь вести себя как ни в чем не бывало, вернулась к своим.
Однако, вид у нее, похоже, был перекошенный, потому что Валентин Трофимович аж руками всплеснул и кликнул жену: мол, негоже молодежь голодом морить после трудов праведных — пора чего-нибудь перекусить и чайку выпить.
Но Сеня от еды отказалась и, вцепившись в Костину руку, умоляющим голосом попросила отпустить её восвояси.
— Слушай, ты и правда вся белая! — встревожился Костя. — У тебя по-моему даже волосы побелели… Может, съела чего? Давай я тебя домой отведу.
И они отправились к себе на участок — Костя на ходу крикнул Слону, что отведет сестренку и тут же вернется назад. Так и не выпуская руки брата, Сеня семенила рядом, едва за ним поспевая — тот шел как журавль, «икая» при каждом шаге всем корпусом и не замечая, что сестра волочится за ним как муравей на веревочке…
Но Сене было только на руку, что брат так спешил, — ей самой нужно поскорей оказаться дома. Надо предупредить папу. Мысли в её голове сталкивались и мчались как листья, гонимые ветром.
«Значит, я все угадала правильно — этот Нукзар — злодей! Он замышляет что-то ужасное и надо держаться от него подальше. Так, задание Проши я выполнила — узнала про клад. Он есть! И где-то поблизости. И если какой-то там ясновидящий может по фото определить место, где спрятан клад, то уж Проша-то и подавно! Это ему просто раз плюнуть! Надо срочно с ним встретиться, рассказать про клад и про Нукзара этого… Интересно, нашел он хоть одну из моих записок? И что делать с папой? Ему ни в коем случае нельзя ввязываться в эту историю. Этот Нукзар — страшный человек, просто чудовище! Как он сказал: в этом деле свидетели не нужны… А что с ними собираются сделать? И что значит „концы убирать“? Явно что-то плохое. Очень плохое! Такое, что хуже некуда… Надо папу спасать. Только бы он был дома!»
Но надежды не оправдались. Оказалось, едва показалось солнышко, папа быстренько собрался и ушел снимать. Просил передать Ксении, что её дожидаться не мог, потому как дело не ждет, и, отсняв свою пленку, он сразу направится в город — проявлять и печатать. Если все будет в порядке, завтра с утра он вернется с готовой работой. А если зайдет Валет — об этом ему рассказать и успокоить — мол, все тип-топ!
Эти новости обрушились, как снег на голову! Она прямо-таки остолбенела, услыхав их от мамы. Эффект усугубился бодрым маминым голосом и надеждой, которая светилась в её глазах! Мама даже не подозревала о грозящей опасности!
— Папа просил передать, чтобы ты не расстраивалась. Как только он разделается с этим заказом, мы все вместе отправимся на реку позагорать и вы там с ним поснимаете. Как только папа деньги за эту работу получит накупит пленки побольше и будете снимать до упаду! И я с вами — давно ведь поучиться хотела.
— Угу, — буркнула Сеня и без сил опустилась на стул.
У неё было странное чувство, точно кто-то невидимый и очень страшный запустил движок особой машины, которая надвигается с мерным гулом, цепляет их и тянет к краю какой-то ужасной пропасти…
Вот беда так беда! Что же делать?
Глава 8
ПРОГУЛКА ПО ЛЕСУ
— Ксанка, ты что как в воду опущенная? — встревожилась мама, убедившись, что Сеня совсем не радуется и сидит молча как истукан. — Тебе нездоровится?
— Нет, мамочка, просто… я наверно не выспалась. Ночью плохо спала.
— Что, плохой сон видела?
— Да, плохой сон.
Мама разволновалась, стала допытываться, что Сеня увидала во сне. А та уж и не рада была, что сдуру наболтала про сон лишь бы объяснить свое плохое настроение. И не подумав, брякнула первое, что пришло в голову: мол, приснилось, что бабушка тяжело заболела…
— Надо же, и тебе про бабушку плохое приснилось… — задумалась мама. — Я тоже про неё дурной сон видела. Знаешь, Ксенечка, ты уж будь к ней повнимательней, не нравится она мне в последнее время. Видно, что-то её тревожит, места себе не находит, даже ворчать стала меньше… ничто ей не в радость! Я надеялась, что хоть тут, на природе бабушка наша повеселеет… Поди к ней, узнай: не надо ли чем помочь. Помоги ей, девочка. Хорошо?
— Ладно. Только, мам…
— Ну что?
— Я думала в лес сходить. Говорят, уже грибы появились. Маслята! Так в лес хочется! Только дождь кончился, а то все шел и шел…
— Ну хорошо, иди в лес. Только далеко не ходи — краешком, по опушечке…
— Так мне можно одной?
— Можно, можно! Только сначала…
— Что, мамочка? — от радости Сеня была готова на все — запрет снят, её отпускали на волю!
— Надо бы в деревню сходить за молоком. Или уж мне… — мама Леля неуверенно поглядела на дочь: заставить её прежде всего сделать дело или отпустить на все четыре стороны…
— За молоком… — эхом повторила разом скисшая Сеня.
— Бабушка молока хотела. То ли блины затеяла, то ли ещё что… Только просила принести обязательно до обеда. А у меня работа срочная, сама знаешь — к июлю доделать нужно. А я все прыгаю как белка в колесе: то одно, то другое… Может, ты сходишь?
— Ну мам! — умоляюще глядя на мать, законючила Сеня. — Ну, пожа-а-луйста!
— Ладно, иди в лес! Сама за молоком схожу. Что поделаешь? — в маминых глазах появилось растерянное выражение. — Видно, и здесь не видать мне покоя!
— Мамочка, я потом, после леса схожу, хорошо? — затараторила с облегчением Сеня. — Ты не ходи, я мигом — туда и обратно. Сейчас в лесок сбегаю — и бегом в деревню!
— Да нет уж, схожу, бабушка молока к обеду просила… Все, пошла!
Мама тяжело вздохнула, поднялась и, накинув на плечи легкий шифоновый шарфик, прихватила бидон и отправилась в деревню за молоком. Концы легкого шарфика слабо вздыхали и опадали на её плечах, точно мечтали взлететь, но сил не хватало…
Сеня с сожалением поглядела ей вслед — ну вот, выклянчила свое, а что толку? И дался ей этот лес — как будто трудно было в деревню сбегать… Ей было жаль маму. Не надо было цепляться за мамино великодушие, лишь бы добиться своего. И бабушке надо помочь… Но раз уж её отпустили, надо этим воспользоваться, а то того и гляди взрослые передумают и опять чего-нибудь запретят.
«Вот вернусь из лесу и помогу бабушке, — решила Сеня. — И за молоком схожу. Завтра…»
И прихватив корзинку, она отправилась в лес. А по пути попыталась отвлечься от слабых уколов совести — и без них голова кругом идет. Надо расслабиться и хорошенько во всем разобраться — дела-то творятся нешуточные, тут не до молока и не до мытья посуды! Ей надо о важном подумать…
