Собрание сочинений. Том 8. Чертово болото. Она и он. Исповедь молодой девушки - Жорж Санд
Леди Вудклиф показала мне ваше письмо с отказом от имени и наследства, и я стал еще больше восхищаться вами, поклоняться вам и горевать, что вы не моя. Как я клял себя – ведь несчастье было делом моих собственных рук: я недостаточно ценил вас, не сумел победить, слишком верил в себя. Надо было еще сильней ревновать к Фрюмансу, бороться с ним, вытеснить из вашего сердца этого скромного и смиренного соперника, который сам готов был уступить мне дорогу и, ни на что не притязая, все же оттеснил меня! Мне следовало быть подозрительным, эгоистичным, страстным, во что бы то ни стало влюбить вас в себя, а я оказался банкротом! Я был слишком стар для вас, но эта старость сказалась не столько в отсутствии внешнего обаяния, сколько в недостатке пламенной настойчивости.
Я был подавлен, строил самые безрассудные планы – поехать за вами, похитить вас, убить Фрюманса, – безумствовал, бессильно склонялся под тяжестью приговора: «Она его любит! Что я ни сделаю, ей все будет противно! Надо отказаться от встречи с ней и навсегда остаться ее другом».
Когда явился Джон, я был болен, лежал в жару. Не желая вверять столь щекотливую материю письмам, он дилижансом приехал в Париж и рассказал мне о происшедшем. В моем несчастье он винил себя, но повторял, что, зная о моих былых отношениях с леди Вудклиф, не будучи уверен, действительно ли они порваны, не посмел клятвенно заверить Женни в моей нынешней безгрешности. Я простил его и тут же отправил в Тулон, а затем в Соспелло, дав наказ инкогнито часто наведываться в ваши края и подробно писать мне о вас. Я было обрел надежду, но снова утратил ее, услышав о недуге Женни и приписав его тайной любви к Фрюмансу, на борьбу с которой ушли все ее жизненные силы. Мне казалось, что и вы догадываетесь об этой любви и уже никогда не выйдете за Фрюманса, но именно поэтому навсегда сохраните ему верность.
Потом я подумал, что если вы утратите Женни и не захотите принадлежать человеку, так сильно ею любимому, вас ожидают одиночество и отчаянье, и дал себе слово навсегда быть вашим другом и опорой, даже и питая к вам неразделенную страсть.
Готовый ко всему, я тайно приехал в Бельомбр, дал знать о моем приезде Фрюмансу и встретился с ним ночью на полдороге к Помме. Тут я понял, что он любит Женни и только Женни, а если и любим вами, то как не догадывался об этом прежде, так не догадывается и теперь.
О выздоровлении Женни, о ее браке с Фрюмансом я узнал в Соспелло и поймал себя на том, что опять полон надежд. Я поехал в Тулон, снова встретился с Фрюмансом, и он поведал мне, что вы любили меня, любите, быть может, до сих пор, но, считая себя дочерью господина де Валанжи, никогда не сможете преодолеть отвращения к бывшему любовнику его жены. Он множество раз спрашивал вас об этом, убедился, что вы непреклонны, и теперь потребовал, чтобы я либо оправдал себя в ваших глазах, либо больше не тревожил душевный покой, обретенный вами в самоотречении. Я не мог отрицать своей былой связи с леди Вудклиф. Ваша щепетильность казалась мне чрезмерной, но все же достойной уважения. К тому же я был любим! Любим несравненным существом, чья душа была так возвышенна, тверда, непобедима во всех житейских испытаниях! Неужели же мне отказаться от вас? Прекратить борьбу, искать забвения – жалкого лекарства, которое природа приберегает для людей слабосильных, или рассеяния – детской игрушки низменных сердец и охладелых умов? Нет, это не по мне! Вначале меня привязывали к вам долг, самоуважение, потребность в вашем уважении; теперь я чувствовал, что люблю вас настоящей любовью, страстно, без тени недоверия или ревности. Я не понял вас, оскорбил подозрениями и ревностью и вот всю жизнь должен искупать этот грех безграничной любовью и безмерной преданностью. Я дал себе клятву, что вы будете моей, – но как этого достичь? Только одним путем – разгадать тайну вашего рождения. Я ни минуты не верил, что вы дочь этого смехотворного лжемаркиза, и, помнится, уже говорил вам – между вами нет ни единой черты сходства. Внутреннее чувство редко обманывает меня. Я отправился в Бретань, поставив себе целью разыскать вашего похитителя. Мне удалось найти кое-какие подтверждения тому, что обнаружила Женни. Тогда я поехал в Америку и в квебекском архиве лист за листом прочитал все свидетельства о смерти. Ансом действительно сошел с ума и умер в этом городе, но никаких признаний он не сделал. Я вернулся в Англию с намерением вновь завоевать доверие леди Вудклиф и добиться доступа к бумагам, оставшимся, быть может, после смерти господина де Валанжи; я и раньше просил ее об этом, но она всегда мне отказывала. Перед самым моим приездом леди Вудклиф умерла, и ее сын передал мне семейные архивы.
Вы знаете, что я там обнаружил, – Женни взяла на себя сообщить вам об этом. Эдуард ничего не знает и не должен знать, поэтому вам надо снова принять имя де Валанжи и не отказываться от законной части наследства. Будьте спокойны, она очень незначительна, а для детей маркиза вообще ничтожна, меж тем, подчинившись установленному обычаю, вы навеки похороните тайну вашей матери. Вот доказательства того, о чем я поведал Женни. Прочтите эти бумаги, и мы их сожжем. Я решил купить Бельомбр еще в ту пору, когда не знал,
