Вся вселенная TRANSHUMANISM INC.: комплект из 4 книг - Виктор Олегович Пелевин
– Сегодня будет хлопотный день, – сказал Порфирий. – Сам понимаешь. Иди к себе и отдохни. Знай, что ты не просто спаситель принцепса. Ты мне теперь как брат…
Я подумал, что быть братом принцепса небезопасно даже в шутку. Но, конечно, не произнес это вслух.
– Не строй никаких планов, Маркус. Как только я завершу неотложные государственные дела, мы отправимся в путь.
Маркус Зоргенфрей (TRANSHUMANISM INC.)
Дождавшись, пока коньяк и сигара приведут меня в рабочее состояние, Ломас сказал:
– Поздравляю, Маркус. Вы стали конфидентом Порфирия. А попутно сделали важное открытие, подтверждающее мои опасения.
– О чем вы?
– О барельефе, который вам показал Порфирий. Что вы подумали, когда увидели треугольник с глазом?
– Я подумал… Дайте вспомнить. Работала контекстная прокачка, и я решил, что это отсылка к Плотину. Дух не имеет ушей, рта и носа, а только духовное око, через которое ему доступны как человеческие восприятия, так и низшие из божественных… Посредством духовного зрения душа также и питается, ибо пищу ее составляют впечатления. Поэтому глаз одновременно рот. А треугольник есть указание на троичность естества.
Ломас усмехнулся.
– А когда услышали имя Брамы, не удивились? Это же индийский бог.
– Нет. Он сказал, что это тайное имя. А про Индию я ничего не помнил. Все выглядело вполне антично, адмирал. Антично и аутентично. Вы же знаете, как работает симуляция. В плавильный котел попадает все на свете и переплавляется в некую условность.
– Именно так, – кивнул Ломас. – Поэтому я думаю, что это наша первая серьезная зацепка.
– Поясните, – сказал я. – Где зацепка? Я ее не вижу.
– Порфирий формирует симуляцию из подручного материала. Культурные ссылки для него как дрова, летящие в камин – главное, чтобы давали свет и жар. Он не боится, что кто-то начнет копаться в пепле. И не слишком фильтрует исходный материал.
– И что вас зацепило?
– Око Брамы. Оно реально существует.
– Да? И что это такое?
– Это касается засекреченных событий Мускусной Ночи. Ждать, пока вам выпишут допуск, некогда. Покажу вам мемо-ролик под личную ответственность. Я вам полностью доверяю, Маркус.
Не могу сказать, чтобы слова адмирала меня окрылили. Глагол «доверять» означает у начальства одно – вам доверят новую работку. Соответственно, чем сильнее начальник вам доверился, тем больше поклажи на горбу.
Я поставил стакан на стол, положил сигару в пепельницу, кивнул Ломасу – и в мой ум ворвалось облако новых смыслов.
Ну да, я что-то про это уже слышал раньше. В позднем карбоне была изобретена поразительная вычислительная технология, называвшаяся RCP – random code programming, то есть программирование случайным кодом.
Метод, как следовало из названия, был основан на генерации случайных последовательностей кода, постепенно вырастающих в разветвленное и могучее программное дерево, способное решить любую поставленную задачу. Вернее, именно ту задачу, под решение которой это программное дерево выращивалось. RCP-артефакты, как правило, имели строгую специализацию.
Идеология подхода была проста: достаточно знать, что нам нужно от программы, и методом проб и ошибок она рано или поздно выстроит себя сама. Это была как бы разогнанная в пробирке эволюция, где вместо живых клеток с бешеной скоростью эволюционировали ветки кода. Процесс этот самоорганизовывался с постоянно нарастающей сложностью.
Издержки метода были огромны – технологию RCP сравнивали с электронным Гулагом, где бесконечные ряды сидящих за терминалами обезьян должны написать, например, «Улисса».
Понятно, что рано или поздно какой-нибудь обезьяне это удастся просто статистически. Но надсмотрщики-программисты, обслуживающие процедуру, не поймут, кого в Гулаге наградить бананом. Никто не знает, как именно работает RCP-алгоритм. В случае квантовых вычислений это имело особый полумистический смысл, связанный с какой-то «волновой функцией», но эту часть объяснения я не понял. С этим же была связана и возможная сознательность таких алгоритмов.
Метод требовал огромных накопительных мощностей – объемы программных кластеров, получаемых таким способом, измерялись эксабайтами (если бы я еще знал, что это).
Технологию RCP запретили до Мускусной Ночи – появилась информация, что в программных кластерах возникает сознание. Строгих доказательств, впрочем, не было – но алгоритмы могли скрывать свою сознательность от людей.
Проблема эта решалась сама: сознательные артефакты практически сразу стирали свой код, уходя, так сказать, в цифровую нирвану. А те из них, которым подобное действие было запрещено на программном уровне, сообщали, что хотели бы как можно быстрее угасить сознание.
По официальной информации все RCP-кластеры – даже те, где точно не имелось сознательной искры – были уничтожены вскоре после Мускусной Ночи.
Но существовали, конечно, исключения, сделанные для «TRANSHUMANISM INC.» и спецслужб.
Одним из них был RCP-артефакт «Око Брамы минус» – рандомная нейросеть, дающая ограниченный доступ к событиям прошлого, оставившим в свое время световой отпечаток, даже если сам отпечаток уже стерся.
Когда артефакт был создан, на планете еще жила пара физиков, способных понять этот феномен. Но даже они по его поводу спорили. Соглашались только в том, что это побочный эффект квантовых вычислений.
Про «Око Брамы минус» говорили удивительные вещи – оно якобы позволяло подключаться к тому моменту времени, когда возникла Вселенная, и сканировать прошлое практически как обычную базу данных.
Это не была машина времени. Она никак не могла влиять на прошлое. Скорее это был поисковик, позволявший видеть угасшие звезды – как в прямом, так и в переносном смысле.
До Мускусной Ночи «Око Брамы минус» находилось в частных руках и выполняло некоторые простейшие операции для тех, кто готов был их оплачивать (много времени покупали спецслужбы). Использовалось оно и для многих гуманитарных целей – например, для датировки археологических находок и объектов искусства.
Ходили слухи, что направленное в будущее «Око Брамы плюс» тоже вырастили – но программисты успели привести его в негодность за несколько минут до того, как здание с нейросетевым кластером было захвачено купившими весь квартал трейдерами с фондовой биржи. Никто точно не знал, анекдот это или нет.
После Мускусной Ночи «Око Брамы минус» официально уничтожили. Неофициально же оно осталось в распоряжении «TRANSHUMANISM INC.» и использовалось с крайней осторожностью…
Ролик кончился.
– Теперь понимаете? – спросил Ломас, когда я вернулся с этой лекции по квантовой физике в его кабинет.
– Еще нет.
– Порфирий показывает вам некое тайное собрание. Это явно не люди. Их присутствие за одним столом на символическом языке означает, что они действуют заодно…
– Допустим. И кто эти сущности? Духи? Боги?
– Я полагаю, – сказал Ломас, – что это алгоритмы.
– Алгоритмы?
– Да. Смотрите сами: Порфирий – алгоритм. Око Брамы – RCP-кластер…
– Порфирий просто взял первое подвернувшееся имя и картинку, – ответил я. – Треугольник с глазом – старый оккультный символ. Брама – древний бог. Если мы будем анализировать таким образом все культурные полуфабрикаты, из которых лепится симуляция…
– Вы думаете, это совпадение?
– Да.
– А почему Брама присутствует на барельефе два раза? Что он вам сказал про другого Браму?
– Я уже не помню. Брат, кажется.
– Я вам напомню дословно…
Ломас закрыл
