Человек маркизы - Ян Вайлер
Перед тем как отправиться за покупками, Папен составлял подробный список товаров, чтобы не пропустить их, идя своим обычным маршрутом по супермаркету. В первую очередь овощи и фрукты. Потом сделать петлю к вареньям и продуктам для завтрака, потом кофе и чай, а также мучное, а после – колбаса и сыр, молочные продукты. Управившись со списком, он спрашивал о моих желаниях и обнаруживал, что список надо переписывать заново, потому что первый вариант не предусматривал дорогу к дополнительным товарам, и маршрут надо было менять. Кроме того, его приводила в отчаяние неопределённость заказа «погрызушки-хрустяшки». Это могли быть чипсы, а могли быть и орехи или сухари. Он всерьёз задумывался над этим и бормотал мне свои догадки, пока наконец не сообразил записывать хрустяшки на полях своего списка. Без конкретного указания отдела.
Мы выезжали с ним со двора на его «комби» и сворачивали налево к центру. Но не центру города Дуйсбурга, а к центру Рура. В супермаркете он толкал перед собой тележку с привычной скоростью и сосредоточенно собирал записанные товары, ни на что не отвлекаясь. Он не был спонтанным покупателем, и в этом тоже резко отличался от своей бывшей жены и её супруга, которые любую покупку превращали в хомячью запасливость и не могли успокоиться от восторга, если в продаже появлялась новинка типа туалетной бумаги с банановым ароматом.
– Чёрт возьми, ты только посмотри! Туалетная бумага с банановой отдушкой. Почему я сам до этого не додумался? – ликовал Хейко в таких случаях, покупал шестнадцать рулонов, которые потом так и оставались в гараже, потому что воняли обезьяньими экскрементами, как он с негодованием обнаруживал дома. А в гараже ему это не мешало, он эту бумагу время от времени использовал, вытирая масло, которое капало из его пятисотого «мерседеса» 1979 года выпуска.
Супруги Микулла покупали до тех пор, пока не иссякала кредитная карта. У моего отца вообще не было карты. И он был нечувствителен к соблазнам потребительства. Более того, наличие выбора его, казалось, сердило. Когда я импульсивно подбегала к нему с ананасом, а он в это время стоял перед молочной полкой, он реагировал несдержанно:
– В отделе фруктов мы уже побывали, – говорил он.
– И что?
– Ничего, я просто сказал. Фрукты всегда в самом начале. Иначе ты попадаешь в ловушку психологии супермаркета.
– Как это?
Мой отец положил литровый пакет молока в тележку и наклонился ко мне. Переключил тон на заговорщицкий и прошептал:
– Всякий раз, когда мы что-то забываем и из-за этого возвращаемся, нам бросается в глаза что-нибудь такое, что мы будто бы пропустили, а нам оно может понадобиться. И так мы покупаем гораздо больше, чем нам, собственно, надо. Такова система. Надо понимать систему, если хочешь её победить.
– Какая ещё система? – не поняла я.
– Система потребительского соблазна. Она заставляет нас покупать всё больше всё более ненужного.
Я глянула на предметы, которые уже набросала в тележку, сильно надеясь, что мой отец не сочтёт ненужными мини-салями в тесте и сливочный йогурт с вкраплением шоколадных слёзок принцессы Какау. Это были продукты, которые я считала не только исключительно целесообразными, но и прямо-таки жизненно необходимыми. Он строго посмотрел на меня своими водянисто-голубыми глазами и продолжил:
– Когда я составляю точный план покупок, я тем самым препятствую умножению глупостей. И тем самым побеждаю систему. Я наношу ей урон, так сказать, выверенным потреблением.
– Но иногда бывает, что хочется, скажем так, мясного салата, – попыталась я выставить гедонистическую концепцию, а он среагировал на это совершенно неожиданно, обрушив на меня такую волну любви, что я чуть не разревелась.
Это был первый раз из множества последующих случаев, когда он в миллисекунды сдавал свою прямолинейную позицию, чтобы окутать меня своей пятнадцать лет не востребованной любовью. Он улыбнулся и сказал почти озабоченно:
– Если ты хочешь мясной салат, мы его купим. Система нас не победит, если мы купим тебе мясной салат.
Мне так и не удалось выяснить, была ли его критика системы священным делом или всего лишь придурью, но он по крайней мере побежал искать для меня мясной салат. Когда он положил его в тележку, я не посмела сказать ему, что не ем это. Что просто ляпнула для примера. Он потом всегда покупал мясной салат, и я его храбро поедала. Как и все годы потом.
По дороге домой он объяснял мне психологию супермаркета. Он в эту тему хорошо вжился и подкреплял собственные наблюдения фактами из газетных статей. Он рассказал, как покупателей обводят вокруг пальца, направляя их всегда влево. И это имеет следствием то, что интересные полки по ходу продвижения всегда находятся справа. Поскольку большинство людей праворукие, им удобнее брать товары справа. Овощи и фрукты всегда находятся на входе, потому что создают хорошее настроение, если первыми в тележку попадут здоровые и полезные продукты. Молоко и масло, которые покупают всегда неминуемо, находятся поэтому дальше всего от кассы. К ним придётся пройти через все соблазны. Алкоголь и чипсы расположены ближе к концу, чтобы не слишком долго мозолить глаза.
Рональд Папен объяснял мне своим спокойным голосом, что товары на уровне глаз и груди всегда дороже, чем продукты на нижних полках. Он сам был очарован такими взаимосвязями. И я тоже была зачарована, слушая его.
Когда мы въехали в наш двор, машина прошлась правым передним колесом по луже и расплескала её.
– Зачем ты поехал через лужу?
– Чтобы скорее высохла. Хочу, чтоб хотя бы однажды её тут не было вообще. А такого ещё никогда не случалось. А тебе это кажется ребячеством?
Я помотала головой, потому что вовсе не считала это ребячеством. Но я знала, что этого триумфа ему никогда не дождаться. Во всяком случае нынешним летом.
Когда он уехал на работу – в Везель и Клеве, никогда не слышала и не знала, где они находятся, – я пошла с полотенцем на берег, где уже лежал Алик, глядя, как я в бикини направляюсь в его сторону. Мне нравилась эта картина. Сам он тоже смотрелся хорошо.
После того как мы некоторое время полежали и позагорали, Алик сказал:
– На пляжах Мальорки и Майами, поди-ка, есть бары, в которых можно расслабиться в блаженном ничегонеделании и
