Фанаты. Сберегая счастье - Юлия Александровна Волкодав
И когда объявляют начало съёмки, без всяких дублей, без шпаргалки начинает шпарить, как они все благодарны каналу, любимым спонсорам и лично дорогому Леониду Ильичу за счастливое детство. В смысле, директору канала за приглашение в этот проект. Он и оркестр не забывает поблагодарить, и всех своих коллег в креслах наставников, и зрителей, и участников.
Модераторы размахивают табличкой «аплодисменты», Сашка позёвывает, Петренко и Тамара ёрзают в креслах, участники томятся за кулисами с самого утра, и только Туманов бодр и весел. Отрабатывает официальную часть. Наконец объявляют начало финальных состязаний. Участники один за другим выходят со своими номерами. Смотреть выступления Сашке уже неинтересно, насмотрелась за все дни. Но вот наблюдать за Всеволодом Алексеевичем любопытно. Он без микрофона постоянно подпевает своим. Дирижирует рукой, показывает, как дышать, а с Тореадором так вообще всю песню пропел, беззвучно. Сам же говорил, что вокал роли не играет, что зрители голосуют, исходя из личных симпатий.
В первом раунде вылетают цыганка и Николай Николаевич. Сашка внимательно следит за сокровищем. Он сейчас ни на что не влияет, голосуют телезрители. Как, интересно, они голосуют, если эфир идёт с отставанием? Но Сашка не успевает обдумать эту мысль, потому что сокровище вдруг встаёт из своего кресла, идёт пожимать руку Николаю Николаевичу и обнимать цыганку. Напрягают Сашку его хождения по студии с её скользким прозрачным полом. И она только надеется, что на монтаже успеют обрезать его выходы с ковылянием до сцены. Впрочем, тут ковыляют вообще все, кроме Тамары и Тореадора. Ну и ведущий неприлично молодым козлом скачет, чем бесит ещё больше.
В финал из команды Туманова выходит бабушка «Шульженко». Сашка никак не может запомнить, как её на самом деле зовут, да и неважно. Она поёт голосом Шульженко про «Синий платочек», а Сашка всё равно не помнит, как выглядела Клавдия Ивановна под конец жизни, так что вполне можно и перепутать.
— Спасибо, мы очарованы вашим пением, — комментирует её выступление Туманов. — Не устаю поражаться, как вы сохранили голос!
Угу. Как будто не он вчера рассказывал про шаткость голосового аппарата и про то, что учить их всех уже бесполезно.
— Коллеги, вы заметили, какой сегодня чудесный вечер? Какая атмосфера! Я чувствую себя как на школьном выпускном вечере!
М-да. Ещё бы ты помнил свой выпускной вечер, сокровище. Но Сашка рада, что он сегодня в ударе. По крайней мере, не будет комментариев в Интернете, что Туманов спит в кресле наставника.
От команды Петренко в финал выходит вполне ещё молодой дядька с академическим вокалом, явно всю жизнь занимавшийся пением. От Тамары — та самая казачка, народница, которую она взяла первой. Только в финале она поёт не казачью песню, а «Оренбургский пуховый платок», не оригинально в тот самый платок на сцене и кутаясь.
Троих финалистов выстраивают на сцене и объявляют последний этап зрительского голосования. Сашка следит за Тумановым. Спокоен как удав. Чёртиков в теперь уже бесполезном блокноте рисует, щурясь. Ну да, очки надеть, чтоб чёртиков рисовать, как-то неудобно.
— И побеждает Галина Леонидовна! — орёт в микрофон ведущий.
Сашка переводит взгляд на сцену. Это кто? А, «Шульженко». Даже странно, что она Галина Леонидовна. Всеволод Алексеевич ехидно улыбается. У него прямо на лице написано «я же говорил». Дядька от Петренко объективно пел лучше. У казачки народный голос пока без всяких признаков «шатания». А победила бабулечка божий одуванчик. Потому что ей почти девяносто, и она милая. Она ещё и волнуется, чуть стойку микрофона не уронила, ведущему приходится её придерживать за локоть. Сашка даже прикидывает, есть ли у неё в сумке что-нибудь успокоительное на случай, если стресс для бабушки окажется слишком сильным.
— Но прежде, чем наградить победителя, мы должны наградить её наставника! — вещает ведущий. — Всеволод Алексеевич, пожалуйте на сцену, мы вам статуэтку вручим.
Довольный Туманов резво ковыляет на сцену, получает статуэтку в форме золотого микрофона, обнимает победительницу, которая едва достаёт ему до плеча.
— Я очень рад, что Галина Леонидовна победила! И счастлив получить эту награду! — торжественно выдаёт он.
— И мы рады, Всеволод Алексеевич. Только вы в статуэтку говорите, — ехидно замечает ведущий.
Туманов и правда держит статуэтку как настоящий микрофон, у рта. Чисто машинально. Сашка знает, что он и в стакан может говорить, и в бутылку с шампунем. У него уже рефлекс за столько лет выработан.
— А как же… — на секунду теряется Туманов.
— У вас радиомикрофон, — напоминает ведущий.
Зрители смеются. Не зло, скорее, умиляются. Все рады, что бабулечка победила, что Туманову статуэтка досталась. Такой классический финал, какой и должен быть у шоу с меткой «шестьдесят плюс». Но Сашка провожает ведущего очень недобрым взглядом. Потому что видела, как смутилось сокровище.
Финальная песня, аплодисменты, цветы, занавес. Съёмка окончена, всем спасибо. Сашка тут же срывается к Туманову. С ним всё в порядке, он пока ещё даже бодрячком, улыбается, жмёт руки своей команде, желает всем творческих успехов и потихоньку отступает к выходу. Потому что зрители уже сошли со своих мест и стремятся к нему и другим артистам.
— Всеволод Алексеевич, можно с вами сфотографироваться? — звучит откуда-то сбоку.
— Простите, ребята, очень спешу на следующие съёмки! — машет он рукой и, приобнимая Сашку на ходу, скрывается в проходе.
Через минуту они уже в гримёрке, и Туманов закрывает за собой дверь на щеколду. Сашка даже забыла, что он может так быстро ходить.
— А до машины как доберёмся? — уточняет Сашка.
— Да сейчас модераторы зрителей выгонят на улицу, и мы спокойно выйдем. Как раз есть десять минут переодеться и водички выпить.
— А какие у вас могут быть следующие съёмки в половине двенадцатого ночи?
— Саша, не придирайся.
Он всё-таки устал. Пытается расстегнуть бабочку, а пальцы не слушаются. Сашка подходит, помогает.
— И что дальше будет с участниками шоу?
Смотрит на неё удивлённо через зеркало гримировального столика.
— А что с ними должно быть? Разъедутся по домам. Петь в своих сельских клубах и на городских праздниках. Может быть, местные газеты про них напишут.
— И всё?
— А ты думала, телеканал возьмёт их в ротацию и будет снимать в «Голубом огоньке» и финале «Песни года»?
— Ну… Если звёзды зажигают, то это кому-нибудь нужно. А звёзды зажгли…
Туманов фыркает.
— Я тебя умоляю, Сашенька. Молодые-то никому не нужны, а этот пенсионный фонд…
Цинично. Но в целом справедливо. Сашка хочет ещё что-то спросить, но замечает, как он откидывается на спинку кресла, прикрыв глаза, и понимает, что он очень устал. И что вопросы ему не нравятся. И что
