Домик в деревне - Алла Экем
В конце первого лета у нас гостила племянница уже со своей дочкой младшего школьного возраста и бабушкой — второй сестрой мамы. Всё им у нас в селе нравилось. Природа, свежий воздух, вода, натуральные продукты…. Прикинули, что они остаются гостить у нас до череды. Мы вспоминали детские приключения в деревне у тетки и предвкушали приятный спокойный день на поле. Надо сказать, что у нас уже был опыт — несколько раз мы пасли сами. И все благополучно. А вообще, все, кто к нам приезжал в гости и попадал на череду, с восторгом вспоминали этот день. Всё было с точностью, как когда-то в детстве, только теперь мы были со стороны тетки: с раннего утра собранные, ответственные, и нам уже это не казалось такой экзотикой. Когда это становится обязанностью, новизна и диковинность исчезают. Зато у гостей было море удовольствия. У них это воспринималось как квест — уведи коров на поле, дай им наесться и приведи назад, не потеряв ни одной. Трудность заключалась в том, что их надо в обед пригнать на дойку. И через два часа собраться на месте общего сбора и опять — через лес на поле. Но коровы почему-то уже не сильно хотели вторично идти на пастбище. Шли после обеда вяло и неохотно, постоянно с надеждой оборачиваясь в сторону дома, как и пастухи.
Накануне череды к нам позвонил предыдущий чередник и сказал, что завтра надо будет погнать коров уже на целый день, а не с разрывом на обеденную дойку и отдых. И не на то поле, что за первым и вторым, а пройти чуть дальше и левее на «тёщин язык», потом вниз к воде. Предложил — может сходить, показать, куда обычно из года в год гоняют коров пить, когда на целый день уходят? Ха, зачем? Не надо! Ну, что мы — маленькие что ли, не разберемся? Найдём! Если бы мы знали, чем потом нам обернётся это «зачем?» — бегом наперегонки побежали, чтоб посмотреть новое место. Но…знал бы заранее, где упадешь, соломку постелил бы.
Собирались основательно. Хотела с нами маленькая дочка племянницы, однако взрослые были против — ногами топать далеко. Да и за ней следить некогда будет. Ночью прошел дождь — может, маслята и рыжики будут. Поохотимся.
Утром погода была ясная. Роса на траве сулила жаркий солнечный день. Набрали воды. Одну большую двухлитровую бутылку я взяла себе в рюкзак, муж и племянница — литровые бутылки себе. Обычно этого всегда хватало. Запаслись бутербродами с сыром и колбасой, подложив между ними дольки помидор и огурцов, конфетами (обязательный атрибут нашей череды). И выдвинулись на «работу». Три пастуха слаженно прогнали коров до первого поля, а потом разбрелись. Племянница ушла в лес, что граничил с полем, собирать зверобой. Мы с мужем недалеко друг от друга бдили за стадом.
Из леса веселой компанией вышли туристы. Несколько человек. Я подошла к мужу, и мы сразу приняли стойку охранников. Те немного стушевались, подходя поближе. Обычно спрашивают: «Ваши коровы смирные?», чтоб пройти мимо. Всегда отвечаем с улыбкой: «Это смотря, как проходить будете. Главное — в глаза не смотреть». И городские несведущие люди опускают голову и бочком- бочком, цепочкой, тихонечко, без лишних телодвижений минуют стадо.
Надо сказать, что быков в нашем стаде уже не было. От последнего избавились после того, как он дисквалифицировал себя. Прямо на месте сбора боднул пастуха на лошади. Ударил в бок конягу ощутимо. Исподтишка, без предупреждения. Видимо, старые счеты имелись. Пастух вместе с лошадкой упал, завалившись на бок, как статуэтка — всадник на коне, оставаясь при этом в седле, и так же быстро на скакуне поднялся. Хоп! Как профессиональный каскадер. Мы даже не успели на подмогу подоспеть. «Казака таким не завалишь!» — ответил пастух на испуганные и удивленные взгляды «зрителей», гордо восседая в седле. Видимо, он свято уверовал: кто быстро поднялся — упавшим не считается. Оторопь и испуг у нас сменились улыбками. После этого вынесли первое предупреждение быку и его хозяину. Вторым предупреждением стал забег вокруг березки. Бык знатно погонял вокруг дерева очередного пастуха и заставил его быстро вскарабкаться на ствол. Мужичок и не подозревал, что умеет так ловко и высоко взбираться на деревья. Подоспевший напарник дрыном объяснил неразумному животному, что нельзя так с людьми. Бык впечатлился, упал на пару минут и больше так не делал. Ровно до нашей череды. Нам он устроил настоящую корриду. Я невольно стала тореадором. Но быка я не дразнила, клянусь! Даже в мыслях не было! Я от него бежала к мужу и орала. И красного на мне не было. Вранье это все, что бык кидается на красное. На движение он бросается! Я это знала. Но стоять столбиком, когда на тебя несется крупный племенной бык, не получилось. Удирала, пытаясь сбить со следа и петляя, как заяц, между пасущимися коровами. Рогатые поднимали головы и проворно сторонились, открывая для нас финишную прямую. Муж, видя мою громкую стремительную пробежку, на ходу схватил большую увесистую палку и побежал наперерез. Бык отвлекаться на мужа не стал. Я его привлекала больше. Зря. Мой матадор сбоку так шарахнул дурака по голове, что палка сломалась, а бык уткнулся мордой в землю. Вот даже жалко не было. Он очухался, но рядом с ним теперь был суровый муж, а я старалась не попадаться быку на глаза. Хозяину дурня этим же вечером поставили ультиматум — либо быка не выгоняет в стадо вообще, либо мы не будем соглашаться на череду. Все поддержали нас. Эта скотина, оказывается, всех терроризировала.… Теперь у нас в стаде только спокойные, послушные коровы.
Туристы с небольшой заминкой, бочком подошли к нам и, поздоровавшись, ошарашили вопросом: «А можно на фоне ваших коров сфотографироваться?» Мы с мужем переглянулись. Разыгрывать путников расхотелось. Скорее всего, нам попались такие же любители пошутить. У них в вопросе явно читалось веселое — «на фоне ваших коров и вас».
— На фоне коров — можно, — милостиво разрешил супруг. Но мы все равно попали в кадр. И муж позировал с колоритным кнутом, который сам мастерил. Замечу, что кнутом мы щелкали только в воздухе. Раздавался такой залихватский громкий щелчок, как выстрел. Этого умным буренкам хватало, чтоб обратить на нас внимание и выполнять нужную команду — «Пошли!» «Стой!» «Домой!». То есть при нашей череде можно смело говорить, что ни одна корова от кнута не пострадала. До этой
