Немой набат. 2018-2020 - Анатолий Самуилович Салуцкий
Вера рассмеялась:
– Да-а, круто проучил.
– Синягин мне и говорит: тот поучительный случай у меня на заметке; грязь, она не только под ногами, знаю, куда и как своих управленцев носом сунуть. Чтоб не дремали.
– Кто бы теперешних бюрократов так проучил. Помнишь, как с мамой вышло? Ещё до эпидемии.
– Конечно, помню. Я водителю велел куда-то в конец Москвы её к врачу везти.
– Представляешь, хотела записаться в райполиклинике, где тридцать лет на учёте, а ей говорят: вас открепили, езжайте на Автозаводскую. Почему, отчего? Это страховщики: где пациентов мало, туда они живые души и подбрасывают, чтоб платить за них. И главное, не считают нужным ставить в известность! Люди, считай, без врачебной помощи, не у всех зять с машиной, чтобы везти куда-то на кулички. Наворотили, наоптимизировали! Койки сократили, врачей поувольняли. О чём говорить, если бывший министр Скворцова утверждала по ТВ, что сто лет назад наши предки массово лечились подорожником – как ей орден за такие речи не выдали, не понимаю. Вот и пришлось в эпидемию из кожи вылазить. Но никто не ответил за прежние ошибки. Ник-то!
– Знаешь, Вера, эти люди… Я ведь часто имею дело с чиновниками, пусть и не высшего разряда. Чугунные зады! Но стиль-то, он с верхов идёт. Наш бюрократ твёрдо знает, что безнаказан – за безделье и ошибки. Если на взятке подловят, – да, тогда погорит. Эти люди… Это особая каста, они пришли ниоткуда и уйдут в никуда. Все, снизу доверху. Останутся Синягины, люди дела. Только их добром поминать будут.
– Пришли ниоткуда и уйдут в никуда… Сильно сказано, даже мощно. Но вот на счёт «снизу доверху», тут надо подумать. На мой-то взгляд, твоя раздача как бы адресная, под неё только самые «достойные» попадают. В моём понимании это те чубайсы со строчной буквы, которые под шум перестройки вынырнули и впрямь ниоткуда, иногда без прошлого, даже с вымышленными биографиями. Словно мухи, засидели Россию, нагадили, испохабили чужие жизни и уйдут в никуда. Это их девиз, но также и их клеймо: «Ниоткуда в никуда». Ничто никогда не превращается в не́что. – Она сделала акцент на местоимении «их». – В общем, заслуженные проходимцы, носители вируса народофобии. Люди случайных происхождений, если глубже взглянуть, – партия госсмуты.
Зацепившись за край одеяла, на него, вякнув, упал Ярик, и Вера подхватила сына на руки: «Ушибся?» Ярик молча обнял её за шею.
– Не ушибся, а испугался. Давай-ка его сюда, пусть на папиной груди полежит.
– А знаешь, что тревожит? – Вера продолжила разговор, но глядела глубже. – Прочла в фейсбуке у госсекретаря Помпео про великую идею Запада. Сегодня «великая идея Запада» – это что? Демократия с ракетами? Фарисейская политкорректность? Диктатура толерантности с гендерной битвой? Митутки? И тем не менее, они используют её на всю катушку, словно кофе навынос. Как мы раньше – социализм. А что несёт миру Россия? Сформулируй… А-а, не получается. А Россия ещё с Третьего Рима предлагала человечеству великие идеи. Но теперь на пьедестале стяжательство и пороки, подумаешь, невидаль. Даже при Ельцине искали нацидею, а сегодня – патриотизм и точка. Но это же не идея – чувство! И хуже всего, об идеях уже никто не думает. Путин – по макушку в текучке, а идеологов за версту не видно. Чертоги разума не при деле. Политтехнологи на коне, теоретическую мысль копытами топчут. Извини за едкие слова… Благодаря Савве Васильевичу Ямщикову я живопись лучше узнала и как бы сопоставляю её с политической жизнью. Вот эпоха Возрождения! Художники поняли, что такое перспектива в живописи, на перспективе всё классическое искусство зиждется. А в ХХ веке пришёл кубизм. Что он принёс? Изображение одного предмета с разных точек зрения. Да, шедевров и в кубизме немало, великое не сравнивают. Но политика наша сегодня напоминает именно кубизм: перспективы нет, по одному и тому же вопросу без устали хлещемся.
– Это, Веруня, разговор долгий.
– Именно что долгий. А ведь самое время предложить Западу нашу народную нравственность – от традиционной семьи до межнационального мира. Если по-крупному, Россия – последний оплот классических европейских ценностей, о которых миллионы людей на Западе мечтают. Человечество-то ныне гниёт с Запада. Но Путину – не до того. Даже позволяет внутри страны над российской духовностью издеваться. Демократия! Великая идея Запада! Э-эх! А у нас: больше цифры – меньше духа. В вопросах теории, я бы сказала, полная беспечность, какое-то стратегическое безмыслие. Нельзя по их правилам играть, они – шулеры. – Засмеялась. – Помню, по ТВ показали юмориста Галкина, – дебаты Путина с Путиным. Один только раз мелькнуло, и всё. А ведь Галкин самую суть ухватил: такое впечатление, что Путин без конца сам с собой дебатирует. Ты ведь понимаешь, что это значит.
Выговорившись, умолкла.
Потом все трое со смаком, с чувством, со счастливым смехом очень вкусно перекусили. Видя, с каким удовольствием уплетают мама и папа, Ярик «составил компанию», не капризничал, сам тянулся ртом к ложке с овощным супчиком, с творожком и даже отпробовал свежепросольного огурчика. А пообедав, послушно позволив маме влажной салфеткой отереть ему губы, уставший от падений и вставаний, «наетый и напитый», сразу уснул на приготовленном для него мягком одеяльце.
Глядя, как она бережно, со словом «Любимка» укрывает сына простынкой, сколько радости на её лице, Донцов сходил с ума от нахлынувших трогательных чувств и, хорошо зная и понимая Веру, был уверен, что сейчас услышит именно тот вопрос, какой вертелся на языке у него самого.
И услышал.
– Витюша, думаю, на следующий год надо рожать второго, а?
Он жарко обнял её, повалил на одеяло и долго целовал губы, щёки, глаза, шепча между поцелуями:
– Да… Да… Да. Надо, надо, обязательно надо второго.
– Мальчика или девочку? – засмеялась она.
– Двойню!
Когда угомонились, Вера принялась аккуратно раскладывать по пакетам блюдца, ложки, вилки, конечно, и пищевой мусор, говорила:
– Как жизнь меняется, Витюша! Третьего дня мне Антонина сказывала, что раньше деревенские бабы полиэтиленовые пакетики сберегали, мыли их в тёплой воде и снова пускали в дело. А сейчас они стали экологически вредными, идёт возврат к бумажной упаковке. Но мясорубки ручные добром
