Серый волк - Мэри Черри
Хотя рабочий день еще не закончился, Андрей взял свои заметки и фотографии, сунул все это в прямоугольную сумку на молнии, повесил ее на плечо и пошел домой.
Идти было недолго. Уже через десять минут он поднимался на одиннадцатый этаж в недавно установленном лифте фирмы OTIS. Всем домом скидывались на этого жеребца, что не мешало лифту раз в месяц застревать.
Он повернул ключ в замке, вошел в квартиру и в темноте споткнулся о сапоги жены, которые стояли прямо перед дверью. Неслышно выругался, отшвырнул сапоги в сторону. Отодвинув со скамеечки две женские сумки, расчистил себе, таким образом, место, уселся и переобулся в тапочки. Сумку, за неимением свободного пространства на полках, поставил на пол. Потом тихо подошел к детской, приоткрыл дверь и заглянул. В детской было убрано, кроватка застелена, кукольный домик сложен.
Андрей рассерженно закрыл дверь и пошел в спальню. Там царил обычный беспорядок. Поверх наброшенного на незаправленную постель покрывала валялся шелковый пеньюар его жены, на прикроватной тумбочке журналы вперемежку с бутылочками, какими-то таблетками, витаминами, кремами. Шкаф-купе открыт настежь, на полу и в кресле груды одежды – следы поспешных сборов. Всё как обычно.
Андрей чуть раздраженно зарычал и пошел на кухню. Вымыв руки средством для мытья посуды, он вытер их о свежее полотенце. Судя по полотенцу и отсутствию грязной посуды в раковине, в квартире побывала бабушка. Значит, Пелагея у нее.
Андрей цыкнул, достал из холодильника яйца и быстро пожарил себе яичницу.
Когда он вытирал тарелку хлебом, вошла жена.
– Лиза, какого черта, почему Пелагея у бабушки? – заворчал он с набитым ртом.
Лиза шумно сняла пальто, запихнула его в переполненный шкаф, потом села на расчищенное Андреем место на скамеечке и расшнуровала изящные сапоги, облегченно вздохнув, вытянула ноги, после чего протопала на кухню, заглянула в сковородку, в холодильник.
– А что, мама ничего не приготовила? – спросила она вместо ответа.
Жена достала колбасу и сделала себе два бутерброда, успев при этом включить полупустой чайник.
– Тебе мама что, вместо кухарки? – огрызнулся Андрей.
– Ой, Андрей, не начинай, пожалуйста.
– Я не начинаю, я просто пытаюсь понять, почему ты отправила Пелагею к бабушке? И мне даже не сказала, – обиженно заметил он.
– Я ее не отправляла. Мама сама приехала, – безразлично объяснила Лиза.
– Ну, это я уже понял. Ты бы к посуде не притронулась.
Жена вскипела одновременно с чайником.
– Слушай, я не меньше твоего работаю, ладно? Я, знаешь, не железная. И ребенок, и посуда, и готовка, и работа. Совесть должна быть?
Андрей пристально посмотрел на жену и чуть остыл.
– Ладно. Я просто спрашиваю, почему ты не спросила меня, можно ли ребенка отправить к бабушке? – допытывался он уже спокойнее.
– А почему я должна тебя спрашивать? – не унималась она.
– Ну, например, потому, что у меня сегодня более-менее свободный день, и я хотел с ней погулять.
– А, то есть ваше величество соизволило, наконец, погулять с ребенком. Звоним бабушке, пусть везет обратно, – ответствовала жена.
Она огляделась, ища телефон, потом с бутербродом в руке вышла в прихожую, прижала сумочку ногой, достала из нее телефон.
Глядя в экран, держа бутерброд на уровне уха, она вернулась на кухню.
– Мама звонила. А я телефон в сумке оставила. Ты ее застал?
– Нет.
Она быстро засунула остатки бутерброда в рот, вытерла руки о полотенце, и, дожевывая, стала звонить. С телефоном ушла, расчесывая пальцами свои длинные завитые волосы. Сегодня они были рыжие. А еще вчера – какого-то непонятного карамельного оттенка.
Андрей посидел за столом, барабаня пальцами возле пустой тарелки. Услышал голос жены, приближавшийся к кухне.
– На недельку, да, нормально, я думаю. Ну, тебе-то несложно? Ну и хорошо.
Она вошла в кухню, рассеянно глядя на Андрея и слушая, что ей говорят в трубку.
– Да знаю я, – раздраженно процедила она.
Она положила телефон на стол, подошла к Андрею и поцеловала его в щеку.
– Велела тебя поцеловать.
Взяла его тарелку и поставила в раковину.
Он слегка усмехнулся.
– Я так понял, Пела уехала на неделю, – подытожил Андрей.
– Угу, – кивнула жена, убирая колбасу и хлеб.
– Ясно, – он раздражённо хлопнул себя по коленям и встал.
Жена не обратила на него никакого внимания, снова убежав в спальню.
Андрей прошелся по кухне, открыл окно настежь и посмотрел на улицу, вдыхая холодный сентябрьский воздух.
С одиннадцатого этажа открывался прекрасный вид на Ильинское шоссе, особенно сильно шумевшее после дождя. Двойные стеклопакеты глушили звук, и когда Андрей открыл окно, шум ворвался в кухню, заполоняя собой пространство.
На той стороне дороги из начинавших желтеть облаков осенней листвы поднимались бело-голубые многоэтажки. Андрей задумчиво оперся ладонями о подоконник и смотрел на то, как машины группируются на светофоре, поблескивая мокрыми кузовами в мерцающем из-за облаков солнце. Взял сигареты, лежавшие рядом и закурил.
Затушив полсигареты в пепельнице, он принес из прихожей свою сумку, вытащил из нее материалы по делу о маньяке и разложил на кухонном столе фотографии.
Ничего особенного он не искал в них. Здесь все было предельно понятно, и все схожие черты жертв ему были известны. Фотографии просто помогали размышлять, подстегивали ход мыслей.
Андрей сидел, потирая верхнюю губу, глядя на фотографию последней жертвы, найденной прошлым летом. Задушенный менеджер магазина автозапчастей.
Чуть больше года прошло. Осень. Самое время.
Но ведь необязательно в этом районе. Можно и рядом.
Эх, карта на стене в кабинете удобная. Зря ушел. Хотел с дочкой погулять.
Андрей достал смартфон, чтобы открыть карты.
Вошла жена. Она скривила театральную гримаску отвращения при виде фотографий.
– Андрей, тебе что, на работе мало этой мерзости?
Он неторопливо собрал фотографии и убрал в карман.
Она включила вытяжку над плитой. Та противно загудела.
– Я же просила тебя не курить. Неужели нельзя выйти на лестницу? Ребенок в доме.
– Ребенок у бабушки, – напомнил Андрей, водя пальцами по экрану, чтобы разглядеть соседние районы.
– Ну, какая разница? Что хорошего будет, если она вернется в прокуренный дом?
– Лиз, может, перестанешь меня пилить? – попросил он.
– Я тебя не пилю. Просто прошу не курить в доме.
Андрей поднял глаза на нее и несколько секунд задумчиво смотрел.
– Так, ладно, – сказала она несколько неуверенно. – У меня спектакль через два часа, мне надо там всех загримировать. Так что я побежала.
Она посмотрела по сторонам, ища телефон, потом с некоторым подозрением, как будто удостоверяясь, нормальный ли он, посмотрела на Андрея, и быстро ушла в спальню.
Андрей вышел в коридор. В открытую дверь спальни было
