Конец сезона - Лена Шумная
Выругавшись, я убрал камеру обратно, завел машину и вырулил на трассу. Проезжая мимо того места, где олень вышел на поле, я напряженно всматривался в лесную чащу в надежде увидеть его острые рога среди деревьев, но тщетно. «Может, и хорошо, что я не успел его заснять, – сказал я себе, – это навсегда останется только моим воспоминанием».
* * *
Ветер забирался под полы моего шерстяного пальто так настырно, будто бы хотел укрыться в них от дикого ноябрьского холода. Я ничем не мог ему помочь – только плотнее кутался и придерживал воротник руками, пытаясь сохранить хоть немного тепла. Настроение было крайне паршивое. Только что я послал своего начальника и ушел из офиса, демонстративно хлопнув дверью, о чем не жалел. Мне надо было сделать это давным давно, но я тянул до последнего. Дурацкая привычка, ничего не скажешь. Постепенно накалять обстановку – это я умею, а вот так, чтобы собраться с духом и резко покончить со всем, что меня не устраивает – не умею. Хотя, рано или поздно любого человека можно довести до такого состояния. Нужно просто понять, когда наступит переломный момент.
В офисе, кажется, даже осталось кое-что из моих личных вещей. Они, пожалуй, все спокойно уместились бы в коробку из-под тостера (и это за столько лет!). Но среди них не было ни одной вещи, которую нельзя было бы заменить. Пусть остаются в этом проклятом месте и хоть огнем горят – мне все равно.
Из-за чего мы поспорили с начальством – не очень-то и важно. Просто не сошлись во мнениях, как это часто бывает. Но если несколько лет назад я бы, скорее всего, молча такое проглотил, то сегодня это стало последней каплей. Будто водохранилище не смогло вместить больше ни миллилитра, вот дамбу и прорвало. На свет вылилась вся грязь, оседавшая на стенках день за днем, проблема за проблемой.
Кровь во мне бурлила негодованием, виски́ сжимало от ярости и внезапно наступившей свободы. Я буквально несся по улице, разрезая пространство вокруг себя острозаточенными краями пальто. Со стороны, наверное, выглядел я крайне решительно и рассерженно, но мне было все равно. Вот оно, долгожданное освобождение от неуважительного отношения. Ноздри щекотало от морозного воздуха и удовлетворения. Наконец-то я мог делать что хотел. Вот уж теперь-то я найду время на то, чтобы стать собой. Тем, кем я должен быть. Жаль было только впустую потраченного времени. Но больше я не собирался ждать ни секунды. Мне так хотелось сбежать подальше от всего, но я пока не понимал куда. Могу ли я вообще так сделать?
«Почему бы и нет?» – раздался в голове мой собственный голос. Тот, каким я его слышу сам, конечно же, а не тот, что слышат окружающие. Ну вы и без меня, наверное, знаете, что человек слышит свой голос не таким, как другие. Это все из-за вибраций внутреннего уха или типа того. В общем, этому точно есть какое-то медико-научное объяснение. В любом случае я тут не для того, чтобы вам что-то доказывать – мне бы с самим собой договориться. Себе я еще могу доверять. Кому иначе, да? Если уж тут контакт будет потерян, то все, пиши пропало.
Мне осточертел большой город. Его вечный бешеный ритм, яркие огни и перманентное чувство, что ты соревнуешься с теми, кого даже не знаешь в лицо. Будто чувствуешь себя никем по-умолчанию. Мегаполисы съедают тебя, растворяют в своих желчных водах и выплевывают, не подавясь ни косточкой, на обочину жизни. По крайней мере, таких историй навалом.
Я вполне спокойно чувствовал себя среди пульсирующих артерий города и научился даже игнорировать чудаков в метро. Они просто были. Жили своей странной жизнью, творили какие-то безумства всем напоказ и людям не было до них особого дела. Потому что у всех – такие же странные жизни и свои безумства. Иногда я заряжался этой энергией. Так много людей, так много историй, так много жизни. Это ведь просто немыслимо. Вот идешь ты такой по своим делам, а вокруг тебя – тысячи людей, которые также, как и ты, проснулись сегодня, а может быть, и не ложились вовсе. У всех свои печали, свои радости. Кто-то сегодня станет отцом, а кто-то – попадет под машину. Один получит повышение, другой – попадет в больницу с сердечным приступом. Но ты об этом никогда не узнаешь, потому что это, по сути, дело-то не твое. Так я и проживал дни в городе, занимаясь своими делами и не вмешиваясь в дела других.
Все когда-то наскучивает. Вот и мне стало невыносимо тошно среди всех этих нерассказанных историй. Город давил на меня, не вызывал такого восторга, как прежде, и будто намекал, что нам с ним надо на время расстаться. Прямо не говорил, нет. Но кто любит говорить о таком прямо в лицо? Просто все стало не так, как раньше, как я помню. Подружки не было, сестра переехала, с работой было покончено. Я понял намек. Нужно было подыскать себе новое место, в котором хочется жить. Хотя бы на время, пока мы с городом не выясним все проблемы и не решим, что делать дальше
Забравшись в машину и отдышавшись, словно только что пробежал марафон, я набрал одному старому приятелю, у которого имелась кое-какая недвижимость за городом. В деревушке, расположенной у самого подножия гор. То, что мне было сейчас нужно. Хотелось уехать из осточертевшей квартиры на природу, и это было бы отличным вариантом.
– Хочешь, значит, сбежать? – хмыкнул мой приятель, когда я задал ему вопрос о том, могу ли я снять их дом на всю зиму.
– Еще как. И чем скорее – тем лучше. Деньги не проблема.
– Хм.., – он ненадолго задумался. – По рукам. Но имей ввиду, что там никого не было уже года полтора, так что дом, наверное, успел обветшать.
– Ну вот как раз и приведу его в порядок, – обрадовался я.
– Поселение там совсем небольшое, но продуктовый и бар имеются, – продолжал мой приятель, – электричество, насколько помню, работает исправно, но в подвале есть генератор на всякий случай. Ах да, есть еще камин. Эх, помню как проводил там вечера с книжкой.., – пустился он в воспоминания.
– Продуктовый. Бар. Генератор. Камин, – повторил за ним я. – Все понятно. Можем встретиться вечером. Заберу ключи и сразу заплачу всю сумму вперед.
– Неожиданно, конечно, ты это затеял. Не боишься оставаться там один на всю зиму?
– Ничуть. Только что
