Пока есть юность - Артем Каренович Галустов
Метель всё завывала над нашими головами. Ещё несколько секунд стояло молчание, но потом, как по накатанной, до меня дошла волна воинственного возгласа. Они подняли свои кулаки вверх и кричали: «В бой». В этот момент я увидела настоящую силу. Я подняла руки, чтобы они услышали меня ещё раз.
— Тогда приготовьте свои биты. Пусть половина спрячется в кафе и на верхних этаж. Мы их заманим и прижмём. Те, кто будут наверху, налейте холодную воду в ведра. Сделайте, и это приведёт нас к победе.
И снова эти красивые лица, молодые и старые, исказились яростным возгласом. Все стали подготавливаться, а я пошла на баррикаду. На ней, стоя на машинах, меня ждали три офицера в бронежилетах и четыре полицейских в полном обмундировании. Один, который впереди всех, был в обычной форме. На его плечах сверкали большие звёзды. А за чередой автомобилей построились целые скопища полицейских, которые пойдут на нас в бой. Они ждали лишь приказа.
Когда я спускалась, офицер с большими звёздами подошёл ко мне. За его чёрной кепкой была видна седина на висках. Вокруг глаз синяки, а под ними мешки. Он был очень широкий телом, но мал ростом. Руки он держал все время перед собой. Разминал кулаки.
— Я полковник Волков, командир первого отдельного полка полиции специального назначения. — он наскоро показал мне своё удостоверение и замолчал, а я ждала, что он скажет. — Представьтесь! — рявкнул он.
— Меня зовут Тина, я дочь Эреба и Никты. — сказала я ни с того ни с сего, мне захотелось быть в последнюю ночь той, кто я есть.
Он посмотрел на меня, как на умалишенную. А люди сзади него ухмыльнулись.
— А я император планеты земля, — внезапно сказал он, — приказываю вам сдаться или уроню на вас солнце. — полицейские позади рассмеялись, а он кивнул головой на баррикаду. — Там тоже все такие же одаренные?
— Да. Все дети богов. — сказала я спокойно.
Он обернулся.
— Слыхали мужики, гляди, всё же веселея ночь будет, а ты, Серый, идти не хотел, смотри, какая пляска. — он повернулся обратно ко мне. — Обычно мы не разговариваем с мятежниками, но тут пришло указание сверху. В общем, сдавайтесь или будете перебиты. Вроде бы ничего не забыл. Сразу говорю, жалеть вас не станем. Можешь идти к своим долбоящерам и передать им, у вас десять минут, чтобы начать выходить нахрен оттуда.
— Вот вам предложение восставших…
— Ты ебнутая, что ли? — перебил он меня. — Меня не волнуют твои предложения, я тебе всё сказал. Время, кстати, уже пошло, советую поторопиться…
— Я вам советую на нас идти без оружия. — они посмотрели на меня вопросительно. Я поняла, что нужно говорить более провокационно. — Если не хотите умереть более страшной смертью. Мы вас голыми руками раскромсаем. Да даже я любого из вас могу победить.
Я увидела, что им на этот раз не до смеха. Ржали они только по команде полковника.
— Послушай, деточка, тебе головку продуло. Совсем, видать, всё херово. Во-первых, неплохой ход, да, послал я своих бойцов, а вы на них с оружием, а во-вторых, даже если представить, что будем голыми руками, ты вообще, хоть интуитивно, понимаешь, что им ваши удары? Да они их даже не почувствуют. Они в броне, если ты не заметила. А вот ты от одного взмаха палки согнёшься.
— Неужели вы думаете, что какие-то подонки могут победить детей богов. Сегодня всё кончится. Вы проиграете этой ночью. Я вам лишь предлагаю лучший вариант. То, что вы жалкие трусы, это мы все знаем. Я решила вас показать ребятам с лучшей стороны. Вы же навряд ли хотите умереть, как псы? — было видно, что они злятся. Я уже не знала, что говорить, чтобы спровоцировать. — Ну вот ты… — показала я пальцем на полицейского в обмундировании, — подойди.
Я поманила его пальцем, а он посмотрел на полковника. Тот вздохнул и кивнул ему головой. Полицейский отдал своё оружие рядом стоящему и пошёл на меня. На секунду я действительно не поняла, что мне делать, но внезапно передо мной оказался отец. Как всегда в своём чёрном костюме. Высокий и устрашающий. Он зажал свой кулак, я стала повторять за ним. Когда полицейский подошёл, мы одновременно замахнулись. Рука отца раздробила шлем и ударила его в голову, отчего здоровой мужик рухнул на капот соседней машины, и она взвизгнула сигнализацией. Её фары стали отбрасывать свет на нас.
Глаза у всех остальных вытаращились сначала на него, а затем на меня. Я увидела, что они смотрят на мою руку. На ней не было ни царапины. Я стояла в скрученной позе, сжав её. Сама прибывала в шоке от увиденного. Он не вставал, другие подбежали его поднимать. Строй вдалеке замешкался.
Я пристально посмотрела на полковника. Всем своим звериным лисьим взглядом. Глазами матери, которая сейчас разорвёт жертву. Волков испуганно посмотрел на меня. Я знала, что он увидел — преобладающий красный оттенок в глазах. Теперь я и сама верила в то, что произношу. Я перетянула на себя инициативу переговоров.
— Повторяю тебе в последний раз. Либо они идут к нам с чем угодно, но без огнестрельного оружия, либо сдохните все. Сегодня вся страна узнает, какие вы слабаки. И никто больше не будет бояться.
— Посылайте без оружия! — рявкнул полковник. — Вам же хуже.
Я ничего не ответила, лишь повернулась и стала вскарабкиваться на баррикаду.
В переулке тишина. Половина уже спряталась за колоннами, в кафе, выключив свет. Другие встали в строй чуть поодаль. Они всё слышали и были готовы. Когда я спустилась, те, кто стоял на улице, встретили меня своим воинственным кличем. Я хотела присоединиться к ним, но Миша, приоткрыв дверь сбоку, позвал меня к себе. Я пришла в темное место. Все сидели тихо на полу. Были видны только блеск их глаз и пар изо рта.
Мы затаились. Снаружи остались самые
