Игорь Свинаренко - Москва за океаном
Нанять дополнительных работников Джимми не может ввиду кризиса, который переживает общепит последние лет десять. Начиная с того исторического рубежа, когда американские власти — видимо, по примеру советских — решительно взялись бороться с пьянством. Это было слегка похоже на гонку вооружений: кто кого. Стороны изматывали друг друга бессмысленным противостоянием… Хотя в Америке борьбу развернули только с теми пьяными, которые за рулем, за неимением пеших мера приобрела тотальный характер. Так вот, полиция тогда начала решительно преследовать пьяных водителей и создавать для них нестерпимые условия. Водителей довели до того, что они резко снизили доходы общепита. Джимми Кеноски, к примеру, вынужден был сократить одну барменскую ставку и лично стал за стойку… Только к вечеру его сменяет кто-то из девиц. Второго повара уж некем было заменять, жена же у Джимми одна. А дети еще не подросли. Но уже довольно много времени проводят в баре. Джимми считает, что это имеет большой воспитательный эффект. Во-первых, дети получают жизненный опыт, приучаются к общественно полезному труду и подготавливаются к тому, чтоб унаследовать папашин бизнес. Во-вторых, они одновременно с этим отучаются от стеснительности и делаются, напротив, общительными. В-третьих, по убеждению Джимми, они так развивают в себе чувство юмора, полезное как в баре, так и во внешнем мире.
Очень ловко решил Джимми и проблемы наглядной агитации. Он в туалете над писсуаром привесил доску наподобие школьной и на подставку уложил кусочек мела. То есть свободной рукой человек может белым по черному выразить какую-то умную мысль, или слово, или желание; впрочем, чаще это что-нибудь насчет fuck кого-нибудь.
Лирическое отступление. По части наглядной агитации с нашим баром может соперничать только ресторан Round Ground, что в райцентре Скрэнтон (и по этой причине нами органолептически не исследуется). Там, не могу смолчать, в мужской restroom всегда вывешиваются — в рамках, под стеклом — полосы свежей местной газеты. Над левым писсуаром — первая полоса с международными и главными районными новостями для интеллектуалов. Над правым — спортивная страница, для средних американцев.
В пяти минутах ходьбы от Джимми размещается китайский ресторан China delight. Как правдиво сообщала одна рекламная заметка в местной газете, заведение размещается в downtown, то есть в самом центре Москвы. Это оттого, что в пенсильванской Москве отсутствует свойственный многим городам chinatown, китай-город (в переводе на русский — площадь Ногина).
Китайский ресторан — полная противоположность бару Doc's. Еда тут подается всегда, а выпивки, наоборот, нет. Это происходит не от злого умысла! Просто в американском сознании еда и выпивка не связываются в одно целое — как, например, первобытные люди не видели связи между половым актом и рождением ребенка. Однако китайская администрация готова пойти навстречу самым неожиданным пожеланиям клиента — например, потребности и пить и есть одновременно. И неустанно повторяет: приносить и распивать разрешается.
Как и везде, тут китайцы гордятся дешевизной своих услуг: 4,95 доллара стоит обед, проведенный методом шведского стола. В выходные полно народу, который посемейно отдыхает, наслаждаясь не столько самой едой, сколько радостью от экономии денег. Там на эту пятерку люди объедаются: пирожки с капустой, суп с пельменями, курица, креветки, мясо, дыни, апельсины и прочее. Что интересно, по причине дороговизны (12 долларов) никто не берет порционную "утку имперскую"; а она на самом деле настолько обильна, что и втроем не съесть. И эту утку китайцы намеренно не афишируют…
К недостаткам китайского заведения надо отнести отсутствие рыбы и, как выше указывалось, выпивки. Рыба, причем живая, имеется, но она плавает в здоровенном аквариуме и в отличие от омаров, которые в таких же емкостях проживают в московских (русских) универсамах, в пищу почему-то не употребляется.
Проблема наглядной агитации тут решена путем бесплатного полого печенья (его приносят на блюдечке со счетом за обед), содержащего в этой полости бумажные полоски с цитатами.
Market Street Inn. Здесь предоставляются комплексные услуги, а именно:
1) Еда (до закрытия). Обычная, как во всяком баре.
2) Питье (стандартный набор).
3) По выходным — концерты местных музыкантов живьем, за что берут 2 доллара дополнительно.
4) Живая музыка сопровождается танцами.
5) Танцы привлекают девиц.
6) Наверху имеются номера за очень скромную плату (166 долларов в месяц).
К недостаткам заведения надо отнести то, что номера тут заселены всегда, и разгоряченным танцорам негде пристроиться, и они и дальше продолжают утратившие всякий смысл танцы. А заняты номера главным образом постоянно проживающими пенсионерами, которым танцы мешают отходить ко сну.
Наглядная агитация представлена здоровенным телевизором.
Строго говоря, больше заведений общепита в Москве нет. И на этом рейд можно было бы и закончить. Однако я как проверяющий счел, что в отчет необходимо внести и ресторан Fox and hound ("Лиса и гончая"). Он хотя и находится официально в близлежащем поселке Ковингтон, но почтовый адрес имеет московский и от мэрии Москвы до него идти пешком 20 минут.
Дело ведут вдова Энн Мэй Форкони и ее сыновья — Джо и Чезаре. Они потчуют посетителей спагетти, вареными овощами, разной рыбой и мясом — часто с пармезанским сыром, по ценам от 8 до 12 долларов. Насколько, до какой степени эта еда итальянская, притом что никто из хозяев и поваров никогда не был в Италии, откуда когда-то приплыли их предки? И здесь не подают граппу, так что мне пришлось принести из магазина собственную бутылку, отдать ее на хранение бармену и отпивать из нее потихоньку…
Дела вроде идут… Содержать заведение не так уж и обременительно: официант получает 3 доллара в час, бармен — 5, а повар и вовсе берет только процент от прибыли.
Чтоб показать мне размах и успешность бизнеса, Джо хвастается сильно пьющими клиентами.
— А много — это сколько?
— Ну, четыре-пять порций.
— А велика ли порция?
— Более трех унций!
То бишь 40 граммов. Помножим на 5 — будет стакан. Непонятно, как в таких условиях люди ведут ресторанный бизнес…
Глава 11. Москва под порнозвездами
Главное развлечение московских эротоманов — периодически повторяющиеся гастроли порнозвезды Стефани Эванс из Флориды. Гвоздь ее программы такой: она пускает организмом струю воды на 30 футов (почти 10 метров), набрав ее предварительно не скажу куда. Вот одно из доказательств народной любви к умелице: за неделю гастролей Эванс собирает 20 тысяч долларов. В промежутках между гастролями, которые обычно проходят в единственном злачном месте Подмосковья — джентльменском клубе Grandview, — московские ценители женской красоты и ловкости довольствуются местными девицами, уж какие есть. Впрочем, из них некоторые очень хороши.
Клуб увешан фотоизображениями девицы Эванс, сделанными в тот самый волнующий момент, когда струя начинает свой сверкающий полет. Сама Эванс никакая не красавица, но с лица ж воду не пить. И потом, любую красавицу она легко переплюнет…
На эту Эванс, говорят, всегда столпотворение, притом что клуб и в будние-то вечера полон! Я когда, бывало, проезжал мимо по пути из Москвы в Нью-Йорк — ну, знаете, это на юг по 435-му шоссе, уже после развилки с 307-й дорогой, где заправка, и после еще мили две надо проехать, и будет там по левую сторону серый двухэтажный дом, — так замечал, на паркинге редко есть свободное местечко. Вообще-то там левого поворота нет, сплошная двойная желтая, но все заезжают.
Grandview иногда называют русским клубом. Не из-за клиентов, а из-за хозяина: Семен (можно просто Сэм) Хробучак — наш земляк. Впрочем, никаких корней, кроме характерного русского широкого лица с носом картошкой, у него не осталось. По-русски, как это обычно бывает со вторым поколением, ни слова. На чужбине русские люди часто утрачивают самобытность, вот как, например, Сэм: он не пьет водку, не ругается матом, никогда не состоял в партии, не сдавал стеклотару, не мучился над проклятыми вопросами, не знал ностальгии, не желал ни спасать, ни обустраивать мир, не искал правды и не занимал трешку до получки. Вместо всего этого он тихо, мирно и честно трудился и трудится в сфере обслуживания, управляя голыми девушками. В отношениях с девушками у него не бывает никаких проблем, поскольку в заведении неотлучно присутствует его жена Тина.
— Сэм! Как вы обычно готовитесь к гастролям? Охрану берете дополнительную, металлоискателей пару небось думаете поставить, а? У каждого ж дома арсенал.
— Да ну, такого у нас отродясь не бывало, приличное ж заведение! Там дядечка на входе собирает с посетителей по десять долларов, вот и все предосторожности, — обижается Тина. Сэм, как почти всегда, молчит и послушно кивает.
