Три книги про любовь. Повести и рассказы. - Ирина Валерьевна Витковская
А красавцы!.. Даже описывать не буду. Бабы-то, правда, у них так себе. Так что наша сестра – сами понимаете – вне конкуренции.
Мне этот Марко, водитель наш, сразу приглянулся. Кудри, очи. Одет – картинка. Улыбнётся, в глаза заглянет – душа в пятки. Пятьдесят с гаком, представьте. На вид – от силы тридцать восемь. Ну, может, проседь красивая выдаёт только…
– Не женат. И не был пока, – вполголоса сказала гид и брови подняла так, со значением. На меня глянула.
А чего глядеть? Красавец такой… Бизнес собственный, хоть и небольшой: транспортные услуги туристическим компаниям. Микроавтобус марки «мерседес» – намытый, щегольской. Руки мужские на руле. Обожаю! Парфюм – в обморок упасть можно. Шапка модно подстриженных кудрей. Белоснежный воротник рубашки.
Я-то в свой полтинник тоже товарный вид вполне сохраняю, но чтоб настолько… А он, подпевая сан-ремовским голосам, голову время от времени назад повернёт и взглядом показывает: мол, настолько, настолько…
Ну, сами понимаете, что у меня внутри творится. Дыхание перехватывает, в сердце – май. Сто лет уж как… Еду, улыбаюсь как дура, а у самой в голове – чтоб дорога никогда не кончалась.
Погода, правда, дрянь, хоть и весна – небо хмурое, дождичек сеет… Трасса серая, узкая, две полосы всего – наша и встречная. Это я уж потом поняла, что водитель деньги экономил по платной везти.
Короче, сижу я, как гимназистка в амурном облаке, сладкий голос поёт, дорога в лицо летит. Впереди – туннель, что неудивительно; трассы в Италии сплошь через горы проложены.
Вдруг из жерла туннеля навстречу вылетает длиннющая гусеница – грязный трейлер с прицепом. Извивается: мотает его по мокрой дороге. Чуть притормаживает, проносясь мимо нас – и!.. Как в замедленной съёмке, мы все видим, что заднюю часть его хорошо заносит в нашу сторону…
Что делать водителю? Вправо выкрутить руль нельзя – каменная стена, обочины почти нет… Он резко увеличивает скорость, пытаясь уйти от прицепа – почти получается!
И всё-таки, на излёте, задним левым углом проклятая гусеница по касательной чиркает по боку нашего автобуса. У двух последних окон. Рядом с которыми сидим мы с Татьяной…
Опять как в замедленной съёмке оторопело видим: оба оконных стекла втягиваются внутрь шляпкой гигантского гриба – и тут же со звоном опадают, осыпая нас прозрачным колючим дождём.
Останавливаемся. Тишина. Сидим. Потом выходим из машины, осматриваем друг друга, стряхиваем осколки. Они везде – в волосах, шарфах, белье, туфлях. Маленькие такие, микроскопические кубики.
Мы вполне целы, руки-ноги не пострадали, но вот лица… Лица посечены мельчайшей стеклянной пылью. Они вздулись, как красные оладьи, из крошечных порезов стекают капельки крови, оставляя на коже яркие следы. Как будто вампир вонзал одинокий зуб, прикладываясь ко лбу, вискам и скулам… Татьяна вынимает прозрачный кубик, застрявший в правом веке.
Николай, сжав зубы и найдя самые убедительные слова, вполголоса задал вопрос небесным силам, почему они не посадили именно его на опасные места. Причём на оба.
Вопрос остался без ответа.
Но вы бы видели Марко!.. Переводчица уже успела сказать ему, что никто из нас совершенно не пострадал. А он в каком-то безумном возбуждении всё равно носился вокруг автобуса и, что совершенно естественно, время от времени сталкивался с нами.
Видя наши опухшие, с кровавыми потёками лица, красавец-мужчина останавливался, вскидывал кулаки к небу, потом начинал рвать на себе волосы и рыдать, широко разевая рот и выгибая, как маленький мальчик, нижнюю губу:
– Га!.. Га!.. Га!.. Га!.. Га!.. Маммма мия!.. Маммма мия-а-а!..
Мы, улыбаясь опухшими губами, бесконечно утешали его и даже пытались развеселить – ну ничего страшного ведь не случилось?
Не помогало. На пятом или шестом круге он дополнительно упал на колени и начал биться головой в подобии земного поклона. И уже не плакал, а визжал. Кричал, что не виноват.
Моментально примчались полиция и три машины скорой помощи. Не реагируя на наши протесты, меня, Татьяну и Марко заковали в жёсткие пластиковые воротники, уложили на носилки и запихнули внутрь. Николай с гидом поехали на машине полиции.
В клинике, раздражённые бессмысленным ожиданием в очереди таких же бедолаг, но с более серьёзными травмами, мы с Татьяной решительно вылезли из кресел-каталок, в которые нас усадили, стащили с себя пластмассовые воротники и умылись в больничном туалете, сделав мочалку из колготок, коробочка с которыми нашлась в моей сумке. Порезы обработали духами. Заявили сидящей за стойкой сестре о том, что мы отказываемся от помощи, и подписали там, где она ткнула пальцем.
Компания совсем было собралась уходить, но в этот момент открылась какая-то боковая дверь и на инвалидной коляске выехал Марко.
«Выехал» – неправильно, потому что крутить самостоятельно колёса он был не в состоянии. Коляску везла, звеня серьгами и браслетами, длинноногая загорелая дива с белыми крашеными волосами. Лет тридцати. «Его девушка», – шепнула переводчица.
Но сам красавец-водитель! Боже мой!.. Его было совершенно не узнать. Прекрасное лицо потемнело, сморщилось и стало похоже на грушу-сухофрукт, вытащенную из компота. Щёки как будто стекли вниз и легли на плечи, шея исчезла, веки набрякли и отяжелели. Ноги безвольными скобками застыли на подножке коляски. Щегольские ботинки жалко уткнулись острыми носами друг в друга. Было такое впечатление, что человек, сидящий в коляске, вообще никогда не умел ходить…
Увидев нас, Марко затрясся в беззвучном плаче и зашлёпал нижней губой, силясь что-то сказать.
Опять что не виноват, что ли?… Бедолага.
…Всю обратную дорогу я с наслаждением слушала комментарии Николая по поводу случившегося, а Татьяна даже не останавливала разошедшегося мужа, чтобы скорректировать его сочную, но такую уместную в нынешнем положении лексику…
Про Марусю
Мы с мамой навещаем мою тётку – Марусю.
Марусе восемьдесят шесть лет, она плохо ходит, одного глаза нет. Когда говорит – видно только три зуба, все три золотые. Два сверху, с дыркой посередине, третий внизу, одинокий; он как-то так ловко входит в пустоту между верхними, что, если Маруся молчит и улыбается, во рту отчётливо сияет золотое сердечко. Глаз не оторвать…
Вчера была магнитная буря, и Маруся плохо себя чувствует – голос какой-то гундосый и слышит совсем плохо. Но молчать не может.
– Какой сон мне сегодня снился, – мечтательно начинает она, – я как будто ещё молодая… И парень как будто со мной… Не знаю его… Симпатичный… только нос у него какой-то… Как-то так сделан… – она поднимает свою маленькую
