Икар - Роман Воронов
— Стало быть, есть, что посчитать, — мужчина с хитрым прищуром радостно потер руки.
— Но имеется одна загвоздка, — быстро вставил реплику Икар, дабы собеседник не облизывался чересчур активно.
— Какая? — перестал скалиться Казначей.
— Там невозможно украсть, — отчеканил сухим, судейским тоном молодой человек.
— В таком случае мне на Солнце делать нечего, — обиженно пробормотал Казначей, усмехаясь про себя на предмет наивного мнения юноши о невозможности чего-нибудь где-нибудь стянуть, если только это что-то где-то существует.
И Икар попался на крючок пройдохи. Он возбужденно, даже излишне страстно, начал убеждать:
— Совсем наоборот, там, на Солнце, вы сможете избавиться от этой зависимости.
— А если я не хочу? — вылил ушат холодной воды Казначей на горячую голову зазывалы: — Если зависеть от денег, быть рядом с ними, трогать их и разговаривать с ними, просто видеть, пересчитывать и есть моя любовь, самая сильная на свете?
— Но в таком случае, — изумился Икар, — ты их раб.
Казначей дружески обнял юношу и начал объяснять:
— Каждый человек чей-то раб. Разве ты не находишься полностью во власти своей идеи? Ты настоящий слуга желания взлететь к Солнцу, ты одержим, и это видно, своей мечтой не менее моей тяги к золоту. Меж нами нет никакого принципиального различия, как и учил Христос, проповедуя всеобщее равенство.
Икар ловко выскользнул из объятий счетовода:
— Он имел в виду совсем другое.
Казначей ухмыльнулся:
— То, что имел в виду Христос, каждый имеет в своем виду и по своему видению. Повторюсь, если на Солнце есть что считать, я дам тебе согласие.
— А имеет ли смысл вхождение в рай ради счета? — Икар театрально развел руками.
— Вот-вот, — встрепенулся Казначей, нравоучительно подняв указательный палец вверх. — Где ты мог прочитать, сколько фруктовых древ и ягодных кустарников имеется в Эдемском саду, не считано поголовье тамошнего скота всех мастей, не указаны объемы водных ресурсов, включая источники с Живой водой и Фонтаном Вечной Молодости. Известно лишь о людях в количестве двух особей, бывших там до определенного момента. Это непорядок.
— Все статистические данные у Бога, этого вполне достаточно, — перешел на бухгалтерский язык Икар.
Довольная улыбка слегка озарила серое лицо Казначея:
— Зачем тогда зовешь меня в путешествие к Светилу? Глаза мои более привычны к полумраку депозитариев и хранилищ, что хранят сокровища, недоступные людям, там мое место.
Икар улыбнулся в ответ:
— Зову к Свету, ибо там, где мешки и сундуки с «добром», застряла и твоя душа.
Казначей почему-то весело похлопал себя по внушительных размеров пузу:
— Ей там удобно и тепло, сытно и уютно. Ты заинтересуй ее так, чтобы она перегрызла бечевки, коими связаны пачки банкнот и горловины мешочков с золотом.
Весельчак снова подмигнул Икару.
— У любой души один интерес, — молодой человек смотрел прямо в глаза Казначею, — сбросить оковы, дабы воспарить и вернуться в лоно Света. Даже у твоей, почерневшей, как каменный свод подвала, в котором проводишь дни напролет, души он такой же.
Казначей крякнул от неожиданности и обиженным тоном возразил:
— Между прочим, это моя работа, не стану делать ее я, придется кому-нибудь другому засучивать рукава и поплевывать на пальцы. Возможно, я жертвую собой ради другого.
Легкая ухмылка тронула его уста. Икар покачал головой:
— Слова твои пропитаны ядом известной и, кстати, посчитанной рептилии. На Солнце он (яд) выгорит и испарится.
Когда вам немногим более тридцати лет от роду, то окружающие в основной своей массе представляются зажатыми в собственных скорлупах недоумками и попусту растратившими собственные жизни себялюбцами. Другое дело лично вы, может, и не слишком хороши собой, без ярко выраженных талантов и способностей, со своими маленькими слабостями и кое-какими грешками, но мудрость, коей наполнено ваше сознание, впечатляет и видит Бог, Он, Всемогущий, не зря трудился над вами. Что-то в этом духе наполняло сейчас ментальное тело Икара, «уговаривающего» этого неуклюжего человека на прекрасную смену его никчемной судьбы обычного счетовода против блестящего астронавта, он же, глупец, привыкший ковыряться в желтой шелухе наштампованных медяшек, явно не осознавал своего счастливого шанса.
И тем не менее Казначей смог удивить юношу:
— Подозреваю, что скажешь, будто на Солнце деньги — энергия, а не жалкий металл, не говоря уже о хоть и причудливо раскрашенной, но все же бумаге, и одно дело копаться в дорогостоящей грязи, а другое — учитывать бесценный Свет. Угадал?
— Угадал не то слово! — воскликнул потрясенный Икар. — Очаровал, пригвоздил, раздавил, ошеломил. На Солнце все энергия, включая и само Солнце. Солнечный Казначей скорее распорядитель, нежели счетовод. Направлять Свет, а это есть любовь, тем, кто в нем более нуждается, — нет работы прекрасней. Что скажешь?
Казначей слыл человеком неглупым и весьма проницательным, что тут же и доказал:
— Сколько людей успели отказать тебе?
— Одиннадцать человек, — не стал скрывать правды Икар.
Казначей горько усмехнулся:
— Вряд ли ошибусь, если предположу, что их резоны были следующие: сила привычки к устоям, сила притяжения Земли, страх перед новым миром, страх перед собственным преображением через возможную гибель тела, неуверенность в приобретении новой-старой профессии и, что немаловажно, жаркий климат.
Икар облегченно рассмеялся:
— Все точно, слово в слово.
Казначей театрально поклонился, и его роскошный живот едва не коснулся земли:
— Тебе отказало более девяноста процентов респондентов, с таким разгромным результатом ни одна финансовая организация не профинансирует экспедицию на Солнце, ни один банк, ни один частный инвестор, даже под самый беспощадный процент не даст ни гроша. Не решусь и я на «душевную ссуду», начни ты свою рекламную кампанию с меня, возможно, я и поверил бы в смелость и чистоту замысла, но увы, передо мной статистика, которую, кстати, ты не потрудился сокрыть, и она явно не в пользу этого предприятия. Прости, Икар, за то, что приходится отказывать тебе, ты понравился мне.
Казначей постарался изобразить на пухлой физиономии разочарование и одновременно сожаление.
Икар, благо не первый, а теперь двенадцатый раз услышав «нет», совершенно не обиделся:
— Числом двенадцать создавалась Вселенная, этим же числом, как я вижу, она будет и разрушена.
Его шарообразный собеседник уловил загадку в последних словах.
— Господь сотворил Мир за семь дней, насколько я помню, где же ты, троечник от арифметики, потерял еще пятерку?
— Я не блистал на уроках математики, это верно, но складывать целые числа обучен, — спокойно ответил Икар. — После каждого дня сотворения части Мира наступала Ночь, в течение коей Творец создавал ответную сторону, часть Анти-Мира, для равновесия.
Казначей растопырил пальцы на левой ладони, окованные перстнями и кольцами, а правым мизинцем начал «прыгать» с
