Отравленные слова - Майте Карранса
– Думаешь, Барбара позвонила Мартину Боррасу, он за два часа доехал на мотоцикле до Лериды и там встретился с ней?
– Почему бы и нет? – говорит Суреда. Он пытается посмотреть на дело с другой стороны, расширить список подозреваемых. – Кто мог встретиться с Барбарой в Лериде в пять сорок пять утра?
Лосано знает, что Суреда прав, и вступает в игру.
– Ладно, – говорит он, внезапно оживившись. – Предположим, так оно и есть. Предположим, Барбара сама добралась до Лериды, позвонила Мартину, своему бывшему парню, и попросила приехать к ней – хотела с ним помириться. Они же расстались меньше чем за неделю до этого. И вдруг случается то, что случается. Ревность, насилие или даже попытка изнасилования, вся эта история начинается еще в ту субботу вечером. Барбара убегает, находит телефонную будку, звонит домой – но Мартин перехватывает ее, бьет и тащит к мотоциклу (мы же помним, у него мотоцикл). Куда он везет ее? На какой-нибудь пустырь? В Барселону? В дом в Росасе?
Суреда делает интересное замечание.
– Росас ведь недалеко от Лестартита. И вы говорили, его родители уехали в Лондон.
– Да, – подтверждает Лосано. – Предположим, он отвез ее в Росас, чтобы переспать с ней или спрятать ее там. Он же все время возил туда девчонок. Предположим, там он совершил преступление. С утра он приехал в лагерь как ни в чем не бывало; получается, он не спал всю ночь.
Оба умолкают под впечатлением от мысли, что все могло быть именно так, как они сейчас спонтанно предположили.
Суреда не успевает открыть рот, а Лосано уже хватает телефон. Пока что он отдает распоряжения по этому делу.
– Льядо? Это Лосано. Мы с Суредой разбираем дело Барбары Молины. Мне нужен ордер на обыск дома Мартина Борраса в Росасе. Вышли патруль, пусть ищут останки. Сам знаешь: сад, сарай, погреб. О результатах сообщайте немедленно.
Он вешает трубку и пристально глядит на Суреду. Тот уже не кажется ему неопытным. Молод – да, пожалуй, но молодая кровь в этом деле – как глоток свежего воздуха.
– Так на чем я остановился? – рассеянно говорит Лосано. – Ах да, расследование вокруг Мартина Борраса. Мы проверили его телефоны, просмотрели все звонки за несколько дней до исчезновения. Барбара ему не звонила. Мы устроили ему допрос вместе с лучшей подругой Барбары Эвой Карраско. Они были знакомы, и, по слухам, до того как Барбара вступила в клуб, Эва вовсю флиртовала с Мартином. Она вела себя довольно подозрительно. Еще в зале ожидания она открыто выразила беспокойство и недоверие к полиции, но Мартин заставил ее замолчать – жестом показал туда, где, по его мнению, мог находиться микрофон. Он не знал, что их снимают. Мартин вел себя неестественно и совершенно точно что-то скрывал. Как только за ними пришел агент, чтобы отвести в зал, он сразу же демонстративно занервничал, хотя еще за пять минут до этого, наедине с Эвой, был совершенно спокоен. Допрос оказался не особенно плодотворным. Эва защищалась, Мартин молчал. Что за трудности были у Барбары? Оба ходили вокруг да около и ничего ценного не рассказали. Строгий отец, который не давал ей спуску, прекрасный дядюшка, с которым ей запрещали видеться, учитель истории, который звал ее в музей и в кино, плохие оценки, ревность к близнецам, которым доставалось все внимание матери. Но в нашем распоряжении уже были указания на вину Мартина Борраса, которые мы искали. Конечно, нужно было что-то еще, и я это что-то обнаружил. В его медицинской истории обнаружилась госпитализация в психиатрическое отделение клиники Текнон в Барселоне. Психотический эпизод в семнадцать лет: он набросился на одноклассника, угрожал убить мать ножницами. Родители, конечно, старались, чтобы это не выплыло наружу, но я все раскопал. Психическая неуравновешенность, агрессия и, конечно, ложные показания, которые были призваны скрыть указания на его вину. Я решил рискнуть, и мы его задержали. Допросы стали более жесткими и прицельными, но нам все равно не удалось ничего выяснить. Он ни в чем себе не противоречил и ни разу себя не выдал, даже если что-то скрывал. Я был уверен, что он лжет, и мы заставили его понервничать: в какой-то момент он даже стал угрожать нам, что его родители пойдут в суд. У нас было мало времени. Его родители немедленно поставили всех на уши и наняли ему дорогущего адвоката, который держал нас на почтительном расстоянии. Подружки Барбары и ее мать указывали на Борраса, и я подозревал, что причина бегства Барбары как-то связана с их расставанием и загадочным происшествием субботней ночью. В этом я не сомневался. В конце концов Мартин Боррас раскололся. Это Ромагоса его расколол, ты же знаешь Ромагосу? Допрашивает ого-го, рекомендую тебе его для сложных случаев. Ромагоса загнал парня в тупик, и Боррас сам не заметил, как выложил, что Барбара отказалась с ним спать. И дальше он рассказал, обезоруживающе откровенно и довольно-таки хладнокровно, что он к отказам не привык, три раза пытался прогнуть Барбару, но все три раза она отказывалась под разными предлогами. Последнюю попытку он предпринял в субботу вечером, за неделю до ее исчезновения. Ромагоса тут же загнал Мартина в угол, спросил, что именно тот сделал. Боррас не ответил. Молчание было весьма красноречиво. Он ее принудил? Избил? Изнасиловал? Он все отрицал и постепенно рассказал подробности. По его словам, Барбара с удовольствием приняла приглашение провести ночь в его квартире в первые выходные каникул; он остался в Барселоне один, родители улетели в Лондон. Все шло как по маслу, они выпили, поставили музыку, стали целоваться. Но стоило им начать раздеваться, как она внезапно и безо всякой причины стала кричать и полезла на него с кулаками, впала в истерику, это было очень неприятно. Вот и все, по его словам, больше ничего не произошло. Она орала, он, конечно, разозлился, бросил одежду ей в лицо и сказал, чтобы убиралась. Больше он ее не видел. Это произошло за неделю до исчезновения, в субботу, девятнадцатого марта, в день святого Иосифа. До этого они встречались четыре месяца и, если верить Боррасу, у них ни разу не было полноценного секса. За три месяца до этого Барбара отдалилась от своей подруги Эвы. Насколько мне удалось выяснить, это произошло из-за Мартина. Но не буду забегать
