Лунь - Марьяна Куприянова
Эта неделя до следующей встречи с Ильей Алексеевичем далась Лене тяжело, но о своих чувствах она никому и ничего не рассказывала, особенно Полине. Вскоре, правда, произошло кое-что, выбившее Лену из колеи настолько, что она временно забыла об Илье. Появилась мать.
Грязная, в каких-то рваных обносках, она была так пьяна, что еле держалась на ногах. Степа расплакался и выбежал во двор, когда женщина, не отдавая себе отчета, обматерила детей, затем ее вырвало в прихожей. После этого она, как ни в чем не бывало, вытащила из кармана несколько мятых купюр, швырнула их перед дочерью, прошла несколько метров в сторону кровати, упала на пол и отключилась.
Не рискуя подходить к матери, которая даже во сне продолжала бормотать нецензурщину, Лена первым делом сгребла с пола деньги. Разжав кулаки, она увидела несколько купюр в пятьсот рублей. Крупная слеза капнула на одну из них, скатившись по подбородку. У Лены задрожало нутро. Она вытерла слезы, спрятала деньги и вышла из дома, чтобы найти брата, хоть и понимала, что нужно убрать рвотные массы, пока они не начали засыхать. Но она просто не могла больше находиться в доме. Нескольких минут наедине с матерью ей хватало, чтобы появилось желание больше никогда ее не видеть.
– Степа? Где ты?
Во дворе было темно.
– Я здесь.
Мальчик сидел на крыльце и всхлипывал. Лена села к нему, обняла и прижала к себе. Она не знала, что вообще можно сказать, чтобы его успокоить. Любой метод утешения теряет свою силу, когда в доме лежит пьяная мать, а детям предстоит туда вернуться.
– Почему? – спросил Степка. – Почему так, Лена? Почему все так?..
Девушка вздохнула. Непозволительно давать слабину перед младшим братом, для которого она – единственная опора в жизни. И тогда Лена спокойным голосом рассказала мальчику об Иове. Слушая ее, он успокоился. Когда история была окончена, он спросил:
– Лена, но разве бог допустил бы такое, если бы он действительно был?
Лена не знала, что на это ответить. Все библейские притчи и истины хороши только до определенного момента, пока не начинаешь рассуждать логически. Для истинных верующих такого момента никогда не наступает – их вера слишком слепа, она не позволяет им мыслить здраво, сомневаться, критиковать, думать самостоятельно. Хотя на это способен даже ребенок, чей мозг еще не затуманен религиозными ловушками.
Отмывая пол, Лена в очередной раз задавалась вопросом: откуда мать берет деньги? Наверняка ворует где-то, или… или что-нибудь еще хуже. Почему она временами приносит их домой, а не тратит на выпивку? Неужели в ней осталась совесть, заговорило материнское чувство? В это не особенно верилось. Но стоит ли брать эти деньги? Тратить их? Не будет ли еще хуже?
Всю ночь дети лежали в своих кроватях и прислушивались, не проснулась ли мать. Обоим было страшно и противно, а Лене даже хотелось, чтобы мать не просыпалась уже никогда. Лишь бы не плакал Степа, лишь бы не переносить снова и снова этого душащего унижения. А наутро мать проснулась, ополовинила съестные запасы и сгинула так же неожиданно, как и явилась. Денег, которые принесла, не забрала. Наверное, забыла о них.
Только спустя полчаса после ее ухода Лена смогла вздохнуть спокойно. Этот момент наступил, но теперь все прошло. Можно жить дальше, морально настраиваясь на то, что рано или поздно она придет снова. Придет, но в любом случае уйдет через время. Пока ее не было, о ней удавалось забыть, но ее появление было неизбежным, как проклятие.
На деньги, оставленные матерью, Лунь купила брату новые кроссовки для спортивных соревнований – белые с зелеными вставками и модной ребристой подошвой, от которой Степа пришел в восторг.
– Мне теперь все пацаны завидовать будут! – заявил он, бегая по двору в обновке.
Лена умилялась и старалась покупать как можно больше вкусного для брата, насколько это позволяли деньги. Часть зарплаты она откладывала на оплату счетов и непредвиденные нужны, но уже задумывалась о поиске нового места работы. Она нашла подходящую вакансию учителя русского языка и литературы младших классов, позвонила в школу, получила приглашение на совещание. Но с первого же взгляда Лена чем-то сильно не понравилась директрисе. Беседа была короткой. Женщина с укладкой, золотым зубом и нарощенными ногтями посоветовала девушке сначала окончить институт, а затем метить в учителя. В ее словах было столько яда и насмешки, что Лена едва удержалась от грубости. Но в последнее время ей удавалось держать себя в руках лучше обычного. Стоило только вспомнить доверчивые глаза Ильи Алексеевича, и настроение выравнивалось.
В университете вновь начались какие-то нелепые и неуверенные провокации со стороны студентов, благо, пресечь их ничего не стоило.
– Что, Лунева, нашла себе подружку по несчастью? – поправляя прическу, спросила Кристина.
Лена подняла удивленные глаза.
– Ну вы же с Викой нашли друг друга.
Девушка фыркнула.
– А с каких пор ты не боишься со мной разговаривать?
– Я никогда не боялась с тобой разговаривать, – небрежно ответила Кристина, изучая свои ногти. – Мне просто было противно.
– И что изменилось с тех пор?
– Да ты знаешь, вообще-то мне до сих пор противно.
– В таком случае ты сама себе противоречишь, ибо не я начала этот разговор.
– Мы с Викой ничего не забыли.
– Я тоже все прекрасно помню, – Лена поднялась из-за стола и шагнула вперед, Кристина скривилась и неохотно отступила. – Хотите повторить?
– Тебе это с рук не сойдет.
– Неужели? А может быть вам стоит не играть с огнем, а взяться за ум и готовиться к экзаменам и защите?
Кристина ушла, ничего не ответив.
– Что это было? – спросила Полина.
– Помнишь, я обещала тебе, что расскажу о былом конфликте с группой? Так вот…
Полина была шокирована, но отношений с Леной это не испортило. Ей просто не верилось, что подруга способна на агрессию. Девушки дружили по-прежнему крепко. В течение недели они и словом не обмолвились об Илье Алексеевиче и его семье. Лене приходилось держать себя в руках, чтобы не осыпать Полю вопросами, коих в ее голове накопилось уже приличное количество.
Глава 6. Признание и приглашение
«А женщина в расцвете своей жизни чувствует себя такой счастливой, такой красивой, что предпочитает всем мужчину огромной силы, не страшась, что он может ее сломать».
Оноре де Бальзак «Гобсек».
«Человек всегда надеется на чудо. Человек чудом живет, потому что ни для чего другого жить не имеет смысла».
С. Лукьяненко «Кваzи»
Наконец, ровно через неделю Полина подошла к Лене после пар и спросила:
– Лунь, ты же помнишь о приглашении?
– Что? – Лена сделала вид, что не поняла.
– Илья, мой дядя, звал нас к себе.
