Самоцветный быт - Михаил Афанасьевич Булгаков
Стенограмма разговора
Бурнаковский племянник. Што? Курцман уже вытряхнулся?
Председатель правления (заискивающе). Он послезавтра выезжает (угощает папиросой).
Племянник. Пущай скорей, а то я его сам вышибу.
Дальнейшее не стенографировано, но по отрывкам и устным передачам можно питать зловещее подозрение, что бурнаковский племянник антисемит.
Свершилось
Он въехал. Первый подвиг уже совершил он. Именно он без стука вошел в комнату модистки Анюты со словами: «нет ли папиросочки», в тот момент, когда Анюта была голая.
Ну, совершенно голая бабочка, в чем мать родила. На вопрос Анюты, стащившей с постели одеяло и соорудившей на скорую руку римскую тогу: «Чтой-то вы? Рази ж можно так делать?» – ответил улыбаясь:
– Ну, что там. Что мы, буржуи-интеллигенты, чай, в одной квартире живем.
В кухне вечером был совет семи женщин. Резолюция: бурнаковский племянник – негодяй, ежели съемщик не уймет, жаловаться самому Кирпичеву.
Видение: тень бурнаковского племянника прошла по коридору, нагло улыбаясь и будто бы со словами:
– Ах, дуры бабы. Чего сбесились.
Продолжение следует
1. Ночью на новоселье играли в карты у бурнаковского племянника, причем Хлюзина бурнаковский племянник обыграл на четыре червонца. Хлюзин плакал и гонялся с ножом за бурнаковским племянником.
2. В гостях у племянника был дядя, сам Бурнаков, и побил жену.
3. Племянник устроил танцы, причем внизу рухнула штукатурка. Когда снизу пришли, бурнаковский племянник пригрозил, что пожалуется в Ге-пе-у.
4. У Аксиньи колдовским образом пропал примус. Бурнаковский племянник угрожал в коридоре стереть с лица земли каждого, кто в связи со словом «примус» упомянет его имя или же имя его брата Володьки.
Лицо племянника на экране
Глаза необыкновенные – одновременно испуганные и наглые. Волосы стоят ежом, черные, как на сапожной щетке. Лицо вдребезги потертое, бледное. 22 года. Расстегнутый френч, расхлыстанный ворот.
Действие продолжается
5. Аксиньин примус нашелся в кладовке сломанный. Это чудо! Как он туда попал?
6. Кошмар! Кошмар! Слух – племянник обольстил секретаря домовой ячейки и хочет войти во фракцию. Съемщик рвал на себе волосы, кричал у себя в комнате: «Мы пропали».
7. Племянник сделал предложение Анюте. Когда та отказалась, вышел из ее комнаты, напевая:
– Ладно-с. Ладно-с. Вот мы еще посмотрим, по каким таким документам вы проживаете. Нашей фракции таких не нужно.
8. Съемщик просил племянника не играть в квартире на гармонии после 2-х часов ночи.
Отвечено
– Ты мне не бузи. У нас пианинов нету. А тебя давно собираюсь попереть из съемщиков.
Венец ужаса
О-о! Прошел слух, что Володьку – племянникова брата – выпустили из тюрьмы. Съемщик ходил по комнатам и собирал деньги на замок для парадной двери и говорил: «Теперь посматривайте».
Бурнаковский племянник объявил, что Володька жить будет в его комнате. Все кончено.
Небесное правосудие
Слух, а затем несомненная правда.
1. Дядю Бурнакова вычистили.
2. Дядя лишился ответственного поста. А затем слухи еще более грозные:
а) Дядю отдают под суд.
б) Дядя был всем и стал ничем.
Племянник впадает в ничтожество
Съемщик, встретив бурнаковского племянника, сказал ему:
– Вы – наглец. Хуже вас никого нету в доме.
И бурнаковский племянник ничего не ответил.
Конец
Бурнаковский племянник выехал из дому, ибо его затравили. Из фракции его вышибли.
Послесловие
Это конец этому странному фельетону, но это не все, что я хотел сказать.
Публика, читающая вообще, читает плохо, не вдумываясь. Ей кажется, что фельетонные герои – это так… чепуха… Напрасно, напрасно. Бурнаковский племянник – тип, столь же прочный, как и бессмертные типы Н. В. Гоголя. И представьте, таких бурнаковских племянников в Москве не менее 8 тысяч.
По самой скромной статистике.
Шиберов-валютчиков уже выселили из Москвы. Правда, пока еще не всех. Тысячи три.
Вот ежели бы вслед за ними попросили и племянников, бесподобно бы было. Истинный Бог.
1924
Говорящая собака
У всякого своя манера культработы.
Русская пословица
С поездами всегда так бывает: едет, едет и заедет в такую глушь, где ни черта нет, кроме лесов и культработников.
Один из таких поездов заскочил на некую ст. Мурманской ж. д. и выплюнул некоего человека. Человек пробыл на станции ровно столько, сколько и поезд, – 3 минуты, и отбыл, но последствия его визита были неисчислимы. Человек успел метнуться по станции и наляпать две афиши: одну на рыжей стене возле колокола, а другую на двери кислого здания с вывеской:
КЛУБ ЖЕ-ДЕ
Афиши вызвали на станции вавилонское столпотворение. Люди лезли даже на плечи друг к другу.
Остановись, прохожий!! Спешите видеть! Только один раз и затем уезжают в Париж! С дозволения начальства. Знаменитый ковбой и факир ДЖОН ПИРС со своими мировыми аттракционами, как то: исполнит танец с кипящим самоваром на голове, босой пройдет по битому стеклу и ляжет в него лицом. Кроме того, по желанию уважаемой публики будет съеден живой человек и другие сеансы чревовещания. В заключение будет показана ясновидящая говорящая собака или чудо XX века.
С почтением, Джон Пирс – белый маг.
Верно: Председатель правления клуба.
* * *
Через три дня клуб, вмещавший обыкновенно 8 человек, вместил их 400, из которых 350 не были членами клуба.
Приехали даже окрестные мужики, и их клиновидные бороды смотрели с галерки. Клуб гудел, смеялся, гул летал в нем сверху вниз. Как птичка, порхнул слух о том, что будет съеден живой председатель месткома.
Телеграфист Вася поместился за пианино, и под звуки «Тоски по родине» перед публикой предстал ковбой и маг Джон Пирс.
Джон Пирс оказался щуплым человеком в телесном трико с блестками. Он вышел на сцену и послал публике воздушный поцелуй. Публика ответила ему аплодисментами и воплями:
– Времячко!
Джон Пирс отпрянул назад, улыбнулся, и тотчас румяная свояченица председателя правления клуба вынесла на сцену кипящий пузатый самовар. Председатель в первом ряду побагровел от гордости.
– Ваш самовар, Федосей Петрович? – зашептала восхищенная публика.
– Мой, – ответил Федосей.
Джон Пирс взял самовар за ручки, водрузил его на поднос, а затем все сооружение поставил себе на голову.
– Маэстро, попрошу матчиш, – сказал он сдавленным голосом.
Маэстро Вася нажал педаль, и матчиш запрыгал по клавишам разбитого пианино.
Джон Пирс, вскидывая худые ноги, заплясал по сцене. Лицо его побагровело от напряжения. Самовар громыхал на подносе ножками и плевался.
– Бис! – гремел восхищенный клуб.
Затем Пирс показал дальнейшие чудеса. Разувшись, он ходил по битому станционному стеклу и ложился на него лицом. Потом был антракт.
* * *
– Ешь живого человека! – взвыл театр. Пирс приложил руку к сердцу и пригласил:
– Прошу желающего.
