Вознесение - Игорь Алексеевич Шамин
Слабое дыхание растекалось по волосам, ниспадавшим на пол. Прижимая к себе острые коленки, девушка пыталась уснуть. В ушах раздавался стук зубов от пронизывающего холода.
Когда она проснулась, ее по-прежнему окружала непроглядная тьма. Но что-то изменилось. Атмосфера стала иной.
Девушка заметила брезжащий вдалеке свет. Она с опаской направилась к нему, не сводя взгляд, как будто он мог пропасть или померкнуть. Или, что еще хуже, оказаться игрой воображения. Однако свет становился отчетливее. Пройдя несколько сотен метров, девушка удивленно вскрикнула. Возглас потонул в тишине.
Перед ней находилась дверь. Девушка вытянула вперед руку. Пальцы погрузились в белый свет, и его тепло разлилось до самых плеч. Переступив порог, она ахнула от неожиданности. Эхо разлетелось вокруг.
Громадные колонны, возвышающиеся до самых небес, замыкали круг, в центре которого была дверь. Девушке показалось, что недавно прошел дождь: повеяло свежестью. Потолок был так высоко, что его невозможно было разглядеть. Может быть, он и вовсе отсутствовал.
Девушка вгляделась в пол из белого мрамора с цветками розалии.
Все вокруг пришло в движение. Повсюду вспыхивали и гасли яркие огоньки. Там, где исчезал огонек, появлялась дверь. Из дверей выходили люди. Оглядываясь по сторонам, они всматривались в незнакомые лица. В поисках ответов они непременно натыкались на тот же испуг, отражавшийся в их зрачках.
Позади них замерцал еще один огонек. Вместо ярко-алого цвета, появившегося ранее, он излучал необычное синее свечение, а вспыхнув, сразу же погас. На его месте возникла широкая дверь с вычурными серыми фресками по бокам и геральдической аркой в основании.
Дверь распахнулась. На пороге стоял седовласый старик. Сделав несколько шагов вперед, он посмотрел на всех, как на стайку декоративных рыбок, помещенных в тесный аквариум. Дверь исчезла в клубах дыма.
— Должно быть, вы задаетесь вопросом: зачем я вас всех здесь собрал? — начал старик. Он перебирал слова, будто бусины. — Но боюсь, что этот вопрос в корне неправильный.
Старик изучающе всмотрелся в лица стоявших перед ним людей. Затем он вздохнул, поправил бороду и продолжил:
— Все эти трюки с огоньками, дверями и тем местом, в котором вы сейчас находитесь, — лишь для простоты восприятия.
Старик выдержал паузу. Все молчали.
— Так зачем мы здесь? — раздалось с другого конца зала.
Старик удивленно посмотрел в сторону вопрошающего, но не удостоил его ответом.
Спустя долгое время он произнес:
— Скоро вам все станет ясно.
Свет погас. Девушка провалилась в темноту.
И снова земля уходила из-под ног. С большим трудом удавалось сохранять равновесие и, унимая дрожь в трясущихся коленях, на ощупь пробираться в незнакомом мире.
Наконец девушке удалось разглядеть впереди едва заметные человеческие тени. Подойдя ближе, она увидела девочку, одиноко бредущую по улицам ночного города. Низко склонив голову, ребенок проходил перекресток за перекрестком. Иногда девочка ненадолго останавливалась, вслушиваясь в тишину улиц. Она вздрагивала, словно от легкого ветерка, но продолжала идти. Проходя мимо фонарей, девочка старалась быстро проскользнуть под их тусклым светом. Оглянувшись перед очередным поворотом, она задерживала дыхание и на цыпочках пробиралась дальше.
Пробегая по темным закоулкам, она легко ориентировалась там, где заплутал бы любой другой путник. Временами девочка переводила дух, прислушиваясь к ночной тишине. Огни в окнах гасли один за другим.
Девушке, наблюдающей за малышкой, казались знакомыми ее резкие черты лица. Но не успела эта мысль как маховик раскрутиться в глубине сознания, как девочка испуганно вскрикнула. Над детским силуэтом выросла тень и, грубо схватив за плечо, развернула к себе. Девочка замолкла. Мужчина с силой толкнул ее на землю. Застонав от резкой боли, она зажала руками рот. Мужчина подошел ближе. Присел на корточки. Огромной рукой приподнял маленькое личико за подбородок и посмотрел девочке в глаза. Раздался звук пощечины. Грубая рука оставила след на детской щеке.
Девушка отвернулась. Что-то нестерпимо сдавило грудь. Все это казалось страшным сном — как будто забытые воспоминания из далекого прошлого оживали прямо на глазах.
На этот раз перед ее глазами предстал не ночной город, а обветшалый дом на безлюдной улице. Покосившиеся двери скользили по скрипучему полу. Унылые серые обои покрывали отсыревшие стены. Дом выглядел уставшим. Бедность пряталась по углам, мелькая в редких отблесках мерцающих лампочек.
Сверху донесся звук удара. Прервавшись, он растворился в глубине дома, но только для того, чтобы раздаться вновь, сотрясая хлипкие стены.
Девушка с опаской поднялась наверх. Преодолев винтовую лестницу, она увидела несколько дверей. За одной из них кто-то тихо плакал. Девушка нерешительно шагнула к двери. Застыв на месте, она прислушалась, пытаясь понять, что происходит. Набравшись смелости, вытянула руку вперед и вошла в комнату.
В горле застрял крик. Больше всего ей хотелось развернуться, убежать и больше никогда сюда не возвращаться. Забыть тот ужас, что рвался наружу, и тот образ, который никогда не сотрется из памяти. Ее била дрожь. Подступала истерика. Страх окончательно обрел форму и замаячил перед ней. Так хищник предстает перед жертвой, загнанной в угол.
Она поняла, что должна прекратить все это. Должна остановить то, что уже произошло, но ужас предательски сковал тело, и лишь глаза продолжали выхватывать детали. Время растянулось в целую вечность. Оно застыло, как на снимке, и только звук шлепков, сметающий все на своем пути, раздавался в ушах. Почувствовав на себе посторонний взгляд, мужчина остановился. От испуга девушка вскрикнула и отступила на пару шагов назад по скрипучей половице, протяжно занывшей под ногами. Внутри все сжалось. Незнакомец медленно поднялся с кровати и вытер пот, стекавший с лица. Он казался великаном в этой маленькой детской комнатке. Его дряблое обвислое тело вызвало у девушки приступ тошноты. Тяжело дыша, мужчина ждал, когда она покинет комнату.
Но она по-прежнему стояла в дверях. Томительные секунды ожидания лишь распаляли его. Он потребовал закрыть дверь с той стороны. Хрипя и бранясь, мужчина сплюнул на пол скопившуюся слюну. Пухлые губы перекосило. Он стиснул кулаки и подошел ближе.
Взгляд налитых кровью глаз с нездоровым блеском блуждал по комнате. Не раз ему приходилось ломать ее волю, растаптывая в прах любые зачатки сопротивления. Не раз ему приходилось обуздывать ее нрав, сдерживать неукротимую тень, обретающую форму и голос. И каждый раз, почти уверовав в победу, он с отчаянием понимал, что этого недостаточно.
Девушка смотрела на него с отвращением.
— Повторяю, — сказал старик, привлекая ее
