Андрей Курков - Не приведи меня в Кенгаракс
- Мне кажется, это вой волка, - вставил свое мнение Турусов.
- Да, это одно из трех, - вздохнул товарищ Алексей, думая о том далеком грузовике, шум мотора которого мог оказаться последней музыкой жизни.
- Мы будем медленно идти, - предупредил Турусова товарищ Федор. - У нас слишком короткий путь.
Через полчаса Турусов споткнулся о рельс.
- Какой ногой? - оживленно спросил товарищ Борис.
- Правой.
- Значит удача, - обрадовался старик.
Они поднялись на сортировочную горку, где густой паутиной сбегались в один узел рельсы и в ожидании нового пути стояли одинокие недвижимые пока-что вагоны. С какого-то удаленного здания тускло светил прожектор. Слабый луч его был не в силах бороться с темнотой, в которой вдруг замелькали два огонька. Послышались чьи-то голоса.
- Там, кажется, охрана! - прошептал товарищ Алексей.
Они остановились и в возникшей тишине незнакомые голоса зазвучали громче.
- Я пойду посмотрю! - вызвался Турусов.
- Вперед, на подвиг! - напутствовал товариш Борис.
Два огонька папирос замелькали совсем рядом. Турусов пригнулся, обошел их сзади и замер, остановившись за углом вагона возле которого на брошенной шпале сидели и болтали два парня.
- Романтическая ночь! - восхитился один, задрав голову к звездам.
- Фух, наконец высчитал, - заговорил другой. - Значит, нам платят по сорок рублей в день. А?! Надо не быть дураками, бросать к чертям эту учебу и идти сопровождающими на постоянку!
- И зачем тебе эти деньги, если ты не имеешь права покидать вагон? пожал плечами первый.
- Так уж и обязательно во всем слушаться инструкции! - ухмыльнулся другой. - Когда наберешь тысяч двадцать-тридцать, можно вообще спрыгнуть на ходу и зажить себе припеваючи. Наверняка, останусь!
- А я нет, - задумчиво ответил первый. - У меня мама старая. Внуков нянчить мечтает...
- Хватит болтать! - сердито из темноты сказал Турусов.
Двое вскочили со шпалы, испуганно вглядываясь в окружающую их темень.
- Ящики сопровождаете? - спросил Турусов.
- Да... - дрожащим голосом ответил один из них.
- Давайте накладную! - приказал Турусов.
Один зашелестел бумагами, сделал пару шагов в сторону Турусова и протянул в темноту листок накладной.
- Ящик "ТПСБ-46ХХ" у вас есть?
- Мы не проверяли... - виновато признался один. - Нас только на месяц оформили, чтоб на каникулах подзаработать.
- Кто это вас оформил, интересно узнать! - разозленно спросил бывший сопровождающий.
- Мой папа - сказал второй, хотевший остаться сопровождающим. - Он начальник большой станции.
- Все с вами ясно, - отрубил Турусов. - Живо вытаскивайте ящик "ТПСБ-46ХХ"!
- Мы мигом! - ответил "романтик" и они вдвоем покарабкались в вагон.
Через пару минут небольшой ящик с нужным шифром на крышке уже лежал на земле.
- Если вам очень надо, вы только скажите, - затараторил дрожащим голосом сынок начальника большой станции. - Мы можем вам все эти ящики отдать, нам они не нужны.
- Эй, товарищи! - крикнул в темноту Турусов. - Порядок!
Четыре старичка подошли.
- Ты не зря споткнулся на правую! - товарищ Борис улыбнулся Турусову. - Действительно, удача!
- Давайте мы вам поможем отнести ящик куда надо! - предложил сын начальника станции.
- А это еще кто? - удивился товарищ Алексей.
- Временщики-сопровождающие, - ехидно произнес Турусов. - Студенты подрабатывают. Можем купить у них все ящики!
Турусов шутил, но товарищ Федор взволнованно заходил взад-вперед по узенькой площадке между вагонами, потом спросил:
- А сколько у них ящиков?
- По накладной всего-то три штуки, - ответил Турусов.
- Трех тысяч хватит? - товарищ Федор остановился.
- Конечно, хватит! - донесся голос сына начальника станции. - А мы вам их с доставкой на место.
Оставив свой вагон пустым на сортировочной горке, студенты пыхтя тащили по ящику, тяжело ступая вслед за четверкой пенсионеров и Турусовым, в руках у которого тоже был ящичек, размером с обычную посылку, и только черные трафареты придавали ему значительность и право называться громко и величественно: ГРУЗ. Это и был тот самый дополнительный "ТПСБ-46ХХ".
Шли в сторону хиленького прожектора, потом свернули. Через четверть часа подошли к клубу собаководства. Вперед вышел товарищ Федор и отпер двери.
Ящики пока поставили в углу.
Студенты стояли у двери и нетерпеливо ждали обещанной оплаты. Друг с другом они больше не разговаривали.
Товарищ Борис сунул "деловому" пачку облигаций и выпроводил их на улицу.
Старики чинно расселись за столом. В их позах чувствовалось ожидание. Так ждут официанта в ресторане: чуть высокомерно и нетерпеливо.
- Молодой гражданин! - повернулся к стоящему рядом Турусову товарищ Борис. - Что же это вы бездельничаете?! Доставайте дополнительный, вскрывайте. Пора работать.
Турусов поднял лежащий на полу топор и отодрал с ящика крышку. Старички привстали и с любопытством заглянули внутрь.
- Опять фактический! - сосредоточенно произнес товарищ Алексей.
- Разбирать будем попапочно или подокументально? - спросил всех товарищ Федор.
- Попапочно! - поспешил заявить товарищ Михаил. - Подокументально нам и месяца не хватит!
- Хорошо, - согласился товарищ Федор. - Итак заседание коллегии по редактуре реальной истории объявляю открытым. Что там первое?
Товарищ Михаил вытащил из ящика верхнюю папку и прочитал ее название:
- "Дела товарищества иностранных рабочих в СССР. 1924-1938."
Товарищ Алексей скривился и чихнул. Даже глаза у него заслезились.
- Не надо нам это! - скоропалительно промолвил товарищ Борис.
- Все так считают? - товарищ Федор обвел присутствующих пытливым взглядом. - Что ж. У нас демократия большинства. Откладывай, товарищ Михаил, и доставай следующую.
- "Дипломатическая война Чили-СССР. Причины и последствия. Взаимное удержание заложников" - прочитал товарищ Михаил и рука его поползла к значку "Ворошиловский стрелок", словно хотела убедиться в том, что он не оторвался.
- О! - улыбнулся товарищ Борис, поправляя хнистые седые волосы, спадавшие на лоб. - Сорок восьмой! Забавная история.
Товарищ Алексей равнодушно пожал плечами.
- Нас она не касается, - сказал он.
- Пускай остается, - резюмировал товарищ Федор. - Мы ее молодому гражданину подарим. Подзаработает. Берите и пользуйтесь! Что дальше?
На следующей папке надпись была замазана тушью.
Товарищ Михаил развязал узелок, выровнял папочные загибы и бросил взгляд на содержимое. Вдруг на его лице появилась светлая добрая улыбка и он мечтательно прищурился.
- Что там такое?! - заерзал на стуле товарищ Алексей.
- Я его избирал в Горьком. Это речь моего депутата, - товарищ Михаил поднес один листок к глазам. - "Когда умер Владимир Ильич Ленин, один из поэтов писал следующее:
Портретов Ленина не видно:
похожих не было и нет,
века уж дорисуют, видно,
недорисованный портрет.
Вы, конечно, понимаете, - продолжал возбужденно читать товарищ Михаил, - что поэт имел в виду не фотографические портреты Владимира Ильича, а весь его облик, все его дела, и считал, что только века смогут дорисовать портрет этого величайшего человека эпохи. Поэт ошибся и просчитался здорово. Видимо он недостаточно хорошо знал нашу партию. Нашелся такой художник революции, зодчий нашей социалистической стройки, который не в века, не в сотни лет и даже не в десятки сумел поднять на невиданную высоту нашу советскую страну и тем самым нарисовать портрет Владимира Ильича, о котором писал в своем стихотворении поэт. Этим величайшим, гениальным художником ленинской эпохи, этим зодчим социалистической стройки, который нарисовал на деле портрет Ленина, каким он должен быть, является наш вождь и учитель товарищ Сталин..."
- Ну хватит. Хватит! - замахал старческой ладошкой товарищ Алексей. Хватит тронных речей!
- А кто это выступал? - негромко спросил Турусов.
- Николай Иванович Ежов, - уважительно произнес товарищ Михаил. Огромного значения был человечище. Как хорошо помнится: 9 декабря тридцать седьмого, Горький...
- Нам этого не надо, - процедил сквозь зубы товарищ Борис. Отложить!
- Как это не надо! - возмутился товарищ Михаил и руки его затряслись. Он привстал, опустил дрожащие руки на папку, придавив ее как живую к поверхности стола. - Это надо! К этому еще придут!
- Я тоже за то, чтобы оставить, - кивнул товарищ Федор. - Отдадим молодому гражданину.
Теперь на столе перед Турусовым лежали уже две папки, по праву принадлежавшие ему. Он ласково посматривал на них, то и дело подравнивая по краю стола.
- Поехали дальше! - товарищ Федор зевнул и сонным взглядом уставился на открытый ящик.
Названия оставшихся двух папок очень не понравились пенсионерам и они единодушно решили избавиться от них.
Товарищ Федор встал из-за стола и торжественно произнес:
- Пришло время согреться!
Старички поднялись. Товарищ Федор взял отложенные за ненадобностью три папки и вышел на улицу. Остальные последовали за ним.
