Ничего интересного - Кевин Уилсон
— Я рада, что приехала, — выпалила я наконец, будто после долгих мучений вспомнила следующую реплику в пьесе.
— Поужинаем? — Джаспер произнес это как заклинание, не обращаясь ни к кому конкретно. Я знала, что, когда мы войдем в столовую, там обнаружится еда, которая появилась только после того, как хозяин сказал это слово.
— Да, — ответила Мэдисон. — Ты голоден?
— Да, — ответил ее муж все еще без улыбки.
Может, он думал о своих огненных детях. Может, он думал обо мне, об этой странной женщине, которая вдруг оказалась в его доме. А может, он просто думал о действиях, которые ему нужно предпринять, чтобы стать президентом. Суть в том, что я не знала, о чем он думал, и от этого начала нервничать.
— А ты хочешь есть, Лилиан? — спросила меня Мэдисон.
Что бы случилось, если бы я вдруг сказала «нет»? Иногда я ужинала в час-два ночи. Было шесть вечера. Если бы я сказала «нет», все разошлись бы по своим комнатам ждать, пока я не буду готова? Выяснять мне не хотелось. Я, если честно, ужасно проголодалась.
— Да, я бы тоже поела, — сказала я наконец, и мы прошествовали в столовую.
Я диву давалась, как быстро оказалась втянута в ритм их семейной жизни. Не то чтобы это был естественный процесс, но при этом лезть вон из кожи, чтобы его наладить, тоже не приходилось. Я снова подумала — хотя, конечно, знала и об этом до того, как испытала на своей шкуре, — что богатство всегда может все расставить по местам.
От этого мне вдруг пришло в голову, что парочке детишек, которые как два солнца поднимались из-за горизонта, не удастся ничего сделать с этим местом, что они тут испарятся. Тогда я не сообразила, но уже потом вспомнила, что эти дети уже когда-то жили здесь, в этом поместье, и оно было для них домом, но их отсюда изгнали. Я не знала, в чем здесь мораль. Я об этом не думала.
После ужина, который приготовила Мэри, — пасты капеллини с курицей в оливковом масле и лимонном соке, хлеба, который с хрустом разламывался, как жеода[6], ледяного вина и какого-то воздушного торта, пропитанного алкоголем, — мы вышли на улицу, где все еще светило солнце. Идеальный вечер! Мэдисон хотела мне что-то показать, и мы побрели через траву, которая — без шуток — скрипела у меня под ногами, пока не дошли до баскетбольной площадки, покрытой блестящим ониксовым асфальтом с линиями, сиявшими белизной. Мэдисон щелкнула выключателем, и наверху зажглись лампы.
— О господи, — выдохнула я.
— Раньше тут был унылый теннисный корт, — сказала Мэдисон, — но я его переделала.
— Восхитительно! — Площадка впечатлила меня гораздо больше самого дома.
— Баскетбол нельзя назвать изысканным хобби, — нахмурившись, призналась Мэдисон. — Мне вообще не с кем играть.
— Я бы сыграла, — сказала я. — Я хочу играть.
Джаспер, как будто это все было спланировано заранее, взял Тимоти за руку и отвел его к небольшой трибуне на краю площадки. Мэдисон открыла водонепроницаемый ящик и выудила оттуда мяч, который выглядел так, будто его ни разу никто не бросал. Она молниеносно подала мне мяч, который я приняла и, трижды переведя его, изобразила ленивый бросок в прыжке, который, слава богу, сработал — мяч упал прямо в корзину, сопровождаемый тем соблазнительным звуком, который раздается только при самом точном попадании. Промажь я тогда, думаю, разревелась бы на месте.
Мэдисон поймала мяч, прежде чем он успел коснуться земли, обвела невидимого противника, крутанулась влево и выполнила классический бросок крюком прямо в корзину.
— Часто играешь? — спросила я. Будь у меня такая площадка, я бы не отлипала от корзины.
— Не так часто, как хотелось бы. Скучно, знаешь, вечно бросать и бросать. Мне бы сразиться пять на пять.
Так позови своих работников, — предложила я. Зачем вообще нужен садовник, лучше бы баскетбольную команду в гостевом домике поселила.
— Со мной мало кто справится, — сказала Мэдисон.
И она не преувеличивала. Моя подруга была абсолютно права. За время ее учебы «Железные горы» дважды выигрывали чемпионат штата, и оба раза Мэдисон выступала на чемпионате страны. В Вандербильте она тоже играла. На площадку она не вышла, но я знала, как нужно уметь играть, чтобы попасть на скамейку запасных в такой команде.
И я знала, что Мэдисон была мне рада. Я попала на региональные в двенадцатом классе, правда, в основном потому, что наша команда была просто отстой и приходилось делать все самой, отчего мои результаты подскочили до небес. Но на чемпионат страны мы даже отборочные не прошли. Я так и не смогла определиться, радоваться или нет, что наша школа и «Железные горы» находятся в разных категориях и мне ни разу не выпало шанса выступить против Мэдисон и посмотреть, на что она готова, чтобы меня остановить.
Но в ту ночь один на один мы не играли, только бросали, бросок за броском, загипнотизированные стуком мяча об асфальт. Я почувствовала, как расслабились мышцы, я нашла свой ритм, я просто не могла промазать. А Мэдисон сдвинулась назад и запускала трехочковый за трехочковым. Подростком меня бесило, что я не мальчик и не могу делать данк[7], но это даже лучше. Нужно было найти верную позицию, прицелиться, запустить мяч в корзину. Кольцо отлично подходило для результативных передач, и мы бросали мяч минут сорок пять. Солнце шло на закат. Тимоти радостно вскрикнул, увидев светлячков. Я подобралась к корзине и забила двухочковый, а потом Мэдисон убрала мяч. Тимоти вытянул руки, неуклюже пытаясь поймать светлячка, Джаспер осторожно схватил одного и посадил сыну на раскрытую ладонь. Мы все собрались вокруг и смотрели, как насекомое будто дышало, зажигая свой внутренний фонарик раз, другой, третий, а потом расправило крылья и слетело с ладони.
— Пора купаться, — наконец сказала Мэдисон, и я было подумала, что она мне, но потом увидела, как Тимоти кивнул и повернулся в сторону дома. Мать взяла его за руку. Вдруг Джаспер подхватил меня под локоть. Я замерла.
— Я благодарен вам за то, что вы для нас делаете, — сказал он.
— Да ладно. — Я и понятия не имела, что такого я делала, и не хотела слышать его благодарности, пока не станет понятно, насколько тяжело мне придется.
— Мои дети… — начал Джаспер, но осекся. — Я всегда старался быть хорошим, — сказал он, наконец подобрав нужные слова. — Но у меня не всегда получалось. Мэдисон помогла мне понять, что по-настоящему важно. Мне невероятно с ней повезло.
— Ясно.
— Я допустил
