Легенда об Арсении и Марине - Адам Орех
Кустарники носили в себе кусты в большом количестве. Сии были великими зарослями, настоящими джунглями. В сих джунглях жили разные народы: жуки, муравьи, гусеницы, пауки и тем подобные твари. Войны также сопровождали их! Ведь война — обычная вещь. Эх, война, война! Почему ты, война, забираешь людей? Почему ты заставляешь нас убивать друг друга? Восстал брат на брата своего… Возможно, скоро начнётся великая война и сия легенда исчезнет — будет грустно. Но что поделать? С таким же успехом можно взять нож и нарисовать им у себя на животе круг. За что же сражались эти народы? Что двигало ими? Почему нельзя жить в мире так, чтобы было всё хорошо? — вопрос детский, да разумный. Кустарники сии могли рожать детей в виде ягод разных, а ягоды сии были нужны для народов; но человек же пуще всего эгоист!
…да! Мы все просто ужасные эгоисты! Знаете, особенным эгоистом, их королём, стал сам я! Да! Именно сей глупый, глупый писатель. Где твой труд, трудяга? Ты пишешь благодаря глупым технологиям… Разве ведёшь ты летопись? Разве сочиняешь романы, длина которых достигает великой высоты? Разве ты написал Библию, Коран иль другие Писания? Разве ты тот самый Гомер, сотворивший «Илиаду» и «Одиссею»? Не думаю, не думаю, что ты в великий зной и жару стоял, молясь, и писал, писал, писал… Ты стоишь — о, нет! сидишь! — в комнате приятной температуры. Ты не испытывал великие страдания небольшой ошибочки, допущенной в результате создания текста… Ты создаёшь всё ровно, плавно — ибо имеешь такую глупую возможность! Но те… те человеки не могли!.. Хорошо. Отдохни. Когда ты хотел закончить переписывание сей Легенды? Когда, я спрашиваю? Да! Это был новый, 2022 год. Что сейчас? 20 мая. Хорошо. Хорошо…
Именно так бывает с людьми, которые не хотят работать. А ведь это желание, или, быть точнее, нежелание, в нас вселяет сатана! Но что же, друзья, случилось с героями нашими? Куда они пришли? Ведь я отсутствовал долго, очень, очень, очень долго. Вы этого не заметите, читатели мои и друзья (что логично), но я… Да, впрочем, не так уж и долго я отсутствовал! Да, вот такая вот смешная история! Последний мой визит сюда, в это дикое логово, был марта так 25-го, когда проблемки куда-то исчезли… Пост уничтожен был тогда, к великому сожалению. А ведь было здорово! Но, к счастью, счастье закончилось. К сожалению, я вновь обрадовался! И вот, вы не увидели великого творения! Но ладно, да будет оно сейчас. Да будет…
Друзья наши, друзья мои, шли, как вы знаете, по тропинке в Столицу. Вроде бы я рассказал, какие чудеса они видели. Но я не уверен. Дадите мне время посмотреть? Хорошо, подождите, пожалуйста, чуть-чуть. Уверяю вас: будет совсем недолго!
Похоже, мои… как же мне вас назвать? Я вас так люблю, мои… да как же?! Как же вас назвать, читатели? Это слово — читатель — не передаёт всей любви моей к вам. Да! И что же делать? Как показать сию любовь мою великую к вам? Не дать ли еды? Ну, ловите!
Итак, да будет трава. И стало так. Трава казалась небоскрёбами, которые мы можем легко с вами на сегодняшний день встретить. Зайдя в эти заросшие просторы, можно было бы увидеть великую живность: везде ползали жители необъятной зелёной страны самого разного рода. В одной стороне летали гусеницы, в другой — скакали пауки, в третьей — бегали улитки. Великая была живность в сей среде, и мне бы так хотелось туда вернуться! Хотя был ли я там когда-то? Был… но был в той, что существует у нас. Видел я тогда траву разных зданий, людей, машин, небоскрёбов… Всё казалось симпатичным, красивым, но где-то в глубине души я осознавал, что нахожусь в аду, — и всё красивое оказывалось уродливым, всё милое — страшным и гадким, всё, казавшееся полезным, вредило так, что это было нельзя — и сейчас нельзя — описать словами. Хотя почему нельзя? Думаю, всё возможно — верующему! Страх был великий. Лучше бы было, если бы на меня наступил какой-нибудь великан — человек, три представителя которого (Арсений, Тайлер да Сан’сан) шли по дороге. Впрочем, герои наши сии не шли по траве, но по дороге — там, где не было небоскрёбов. Эх, небо! К тебе ли тянутся сии маленькие зелёные травинки? К тебе ли тянутся жители их? Чего они хотят? Могут ли взлететь к тебе? Могут. Вон, посмотрите вокруг: сколько бабочек, мух, букашек, мошки, пчёл, оводов и тому подобной твари Божией! Они все намного выше небоскрёбов. Ну так что? Куда ты тянешься, житель сего города? Разве не можешь взлететь подобно им? Тебе всё возможно, друг мой… Даже если не имеешь крыльев. Эх, красота полёта! Бабочка прилетела, села на цветок — планету, покрытую симметрией жёлтых оттенков. Её белые крылья, подобные кварцу или блеску чистых зубов (сравнение, может быть, не самое лучшее, или неуместный гротеск), мерцают тёмными, чёрными пятнами, как будто показывая контраст сего мира. Вот, летит бабочка, а гусеница ползает на чреве! Но нет: вскоре бабочка погибнет, упадёт наземь, а несчастная гусеница станет ею. Да! Тогда она будет носит сие знамя справедливой несправедливости — и так будет продолжаться до бесконечности: один страдает, другой радуется; после радующийся плачет, а плачущий радуется. Забавная цепь! И кто спрашивал нас, хотим ли мы тут быть? Человек не хочет быть в Царствии Божием, а тут, в ужаснейшем, гнилом, грешном мире, ему хочется существовать. Как забавно! И что же творит наше людское неверие?
Насекомые… Не затрагивал ли я вас? Вы ведь участвовали в сей Легенде. Хорошо. Я не отстану от вас. Вы так поразили мой ум… Вот проблема, которую я подниму (или, может, опущу?): зачем же ты, человечек, так к ним несправедливо относишься? Думаешь, они бы мешали тебе, если бы знали, что тебе мешают? И ты так можешь к ним относиться, думаешь, из-за их непонимания? Неужели из-за того, что ты чуть-чуть умнее их, ты позволяешь себе считать их какой-то дешёвкой, неживой тварью? А тварь-то живая! К тому же, друг, почему ты ценишь какие-то вещи — автомобили, компьютеры, телефоны, квартиры, деньги, безделушки, талисманчики, идолы всякие и многое иное, — а живое существо не ценишь? Можешь
