Клуб для молодых писателей - Кристина Устинова

Иосиф сел на диван и прикрыл глаза. Ренау как раз не было, он поехал смотреть санаторий; завтра арендодатель поедет туда с вещами, если его устроят условия.

– У меня уже голова идет кругом.

– Потерпи. К тому же не все решено: надо что-то на стол приготовить. Я попрошу Марию. Ужин запланирован на послезавтра, вот как раз мы с ней придем ближе к обеду, и она будет готовить. А ты до этого обязательно приберись, не позорь меня. Еще я тебе выделю деньги на нормальный костюм, тот столетний пиджак обязательно выкинь. Ну ладно, мне пора. Пока!

Не успел Иосиф и слова сказать, как Жозефина повесила трубку. Неожиданно в замке щелкнуло и на пороге появился Йозеф. Глаза его сияли.

– Ну все, – сказал он, – завтра туда еду.

Иосиф не стал говорить Йозефу про разговор с Жозефиной; навряд ли тот разрешит во время своего отсутствия приглашать незнакомых людей. Более того, которые еще будут критиковать не слишком выделяющийся роскошью интерьер. «Все равно не узнает», – решил Иосиф. Он ночью спал плохо, обдумывал план, как произвести хорошее впечатление на круг общения дамы сердца, половина которого – ее друзья и родственники. «Тем более рано или поздно они и так узнают о наших отношениях. Хотя бы хорошее впечатление надо произвести».

На следующее утро Йозеф уехал. Когда Иосиф проснулся, арендодателя уже не было, поэтому он сразу же после завтрака начал уборку. Как раз суббота, выходной. Полдня поэт убирался: вытирал пыль, мыл полы, окна и даже постирал шторы. Вечером он отправился в клуб. Джута ничего не говорила о Хассе и не пыталась убедить вернуться в редакцию. Все прошло как обычно. Перед тем как уехать, Иосиф на пороге столкнулся с Ульрихом, тот предложил постоять у входа. Поэт согласился. На осеннем морозе директор клуба затянулся и сказал:

– Подготовился?

– Да, – ответил Иосиф. – Ты завтра будешь?

– Не смогу, мне надо готовиться к контрольной. А ты смотри, не ударь лицом в грязь.

– Уж постараюсь, но все равно на меня будут смотреть как на нищего.

– В их глазах ты не нищий, а потенциально богатый. – Ульрих улыбнулся. – Вроде бы деньги есть, но ты человек практичный и самостоятельный.

– Как будто это для них норма, хотя сами в трехэтажных домах живут.

– Поверь, такое часто происходит среди представителей «золотой молодёжи», по разным причинам: одни хотят жить отдельно (как я), а других таким образом наказывают родители за разгулы. Так что это нормально. В наших кругах молодое поколение закаляют в непривычных условиях и приучают ценить деньги. Вот и ты такое же непутевое чадо. – Внезапно он стал серьезен и нахмурился. – И еще: ты, я думаю, знаешь, как вести себя с мамой при всех. Не дай Боже, если они узнают правду, я тебя предупредил.

***

На следующий день пришли с утра Жозефина с кухаркой-мулаткой. Последняя держала в руках сумки с продуктами и, едва кивнув Иосифу, сразу прошла на кухню. Жозефина при встрече обняла поэта, поцеловала и стряхнула пылинку со свитера. Затем дама сердца направилась в его комнату и открыла шкаф, покачала головой.

– Нет, мой хороший, так нельзя. – Она достала потертый пиджак. – Так нельзя. Живо собирайся, поедем в магазин.

Иосифу ничего не оставалось, как покориться судьбе. Они поехали и выбрали дорогой костюм, черный, с золотыми запонками. К стыду поэта, заплатила Жозефина: доход ей позволял. Вскоре они вернулись домой. Мулатка орудовала на кухне; все плитки заняты кастрюлями, пар обволакивал стены и окна, пахло жареным мясом и вареными овощами.

– Надень костюм, Иосиф, – сказала Жозефина. – Я еще раз хочу на тебя взглянуть. Стой, ты куда?

– В комнату. Сейчас переоденусь и выйду.

– Неужели стесняешься?

– Да, – серьезно ответил поэт. – Не могу я переодеваться при даме, так уж воспитали.

Жозефина пожала плечами, мол, тебе виднее. Иосиф закрыл за собой дверь и подумал: «Ей же пятьдесят, как она может ставить под вопрос такие вещи? В ее возрасте это несколько… неправильно, что ли? Может, просто перенервничала, вот и ляпнула глупость».

Он разделся до трусов и стал натягивать рубашку, брюки и пиджак. Ему вспомнились мать. Она зорко следила за тем, как бы брат не зашел к старшей сестре в комнату, а та – к нему. Да и сестра постоянно ходила по наставлению матери в сарафане и накидывала сверху шаль, а о косметике вообще речи быть не могло: ни ее, ни украшений дома не было. Более того, никаких ночевок у друзей. Отец никогда не целовал мать при детях в губы. Однажды Иосиф поинтересовался у него, почему она так строга, а тот пожал плечами и сказал: «Может, из-за того, что твоей сестрой мама забеременела в семнадцать, не хочет подобного для вас, вот и оберегает. Как говорится, береженого Бог бережет».

…Иосиф вышел к Жозефине. Она осмотрела его с ног до головы и просияла.

– Теперь ты готов.

Первый мерседес приехал ровно в шесть. К тому времени все было готово: усталая мулатка накрыла стол (точнее, объединенные одной скатертью два стола) шестью блюдами и отправилась домой. С ней же уехала Жозефина, дабы переодеться, и через полчаса вернулась в облегающем синем платье, которое подчеркивало ее бедра и грудь, тем самым даже делало моложе – так показалось Иосифу. Оно доходило почти до пола и сияло, как сапфир. К тому же в нем Жозефина ходила по-другому: неспешной походкой и для образа легонько, но ни в коем случае не вульгарно покачивала бедрами. Из сложного пучка волос выступали волнистые пряди, едва касаясь открытой шеи. «Как лань!» – подумал с восхищением Иосиф, однако о себе не мог сказать ничего хорошего. Ходил он скованно, словно лакей перед гостями, не мог выгнуть спину, ибо пояс давил на живот, а накрахмаленный воротник сжимал шею, как петля, сколько бы поэт ни пытался его ослабить. И все же Иосиф старался выглядеть серьезным и даже надменным. Может, и не душа компании, зато будут уважать.

Когда вошли первые гости, он встретил их с улыбкой, а Жозефина подошла к ним со словами:

– Анна, Вельгус, как же я рада вас видеть! Иосиф, знакомься: супруги Хайнц.

Анна, худощавая старушка в бирюзовом платье в цветочек, с голубой накидкой, улыбнулась и протянула руку в перчатке. Иосиф поклонился и поцеловал ее. Гостья рассмеялась.

– Прелестный, дивный мальчик! И такой воспитанный… Редкое явление в наши дни. Правда, Вельгус?

Краснолицый круглый мужичок закивал и отдал Иосифу куртку.

– О да, дорогая, полностью с тобой согласен.

– Ну что же, – сказала Жозефина, – проходите, присаживайтесь. Чай или вино?

– Пожалуй, второе, а вот Вельгусу лучше первое, так как у него потом голова болеть будет и давление подскачет.