Екатерина Кокурина - Истории с небес
-- Да... Облик... -- задумчиво проговорил Томас. -- А знаешь ли, господин, что мне показалось? Когда она упала на колени, ее длинное платье немного приподнялось, и, клянусь спасением моей души, я увидел, что вместо ног у нее -- маленькие копытца!
В ответ Конрад наотмашь ударил его по щеке. Томас пошатнулся и едва удержался на ногах, на глаза его навернулись слезы боли и обиды. Уильям в страхе и недоумении смотрел на своего господина, который всегда был добр и мягок со слугами и ни разу ни на кого не поднял руки. Никогда еще он не видел в его лице такой злобы.
-- Скотина! -- задыхаясь от гнева прошипел Конрад. -- Быть может, это отучит тебя заглядывать под юбки знатным дамам! Клянусь, если еще раз я услышу от тебя подобную мерзость -- можешь прощаться со своей жалкой жизнью! А теперь -- замолчи и выполняй мой приказ!
Он резко повернулся и подошел к Морлане, которая стояла поодаль, спокойная и невозмутимая.
-- Благородная Морлана, -- сказал он почтительно, хотя голос его все еще дрожал после яростной вспышки, -- я готов следовать за тобой!
-- Прекрасно, Конрад из Кента! -- сказала она, ласково улыбнувшись. -Будет лучше, если коня ты оставишь со своими слугами -- там, куда мы направляемся, ему не пройти.
Конрад сделал знак Уильяму, и тот торопливо подхватил поводья коня, боязливо косясь на юношу.
-- Куда же мы направляемся? -- спросил Конрад.
-- Сначала -- по этой дороге, через долину, а потом -- наверх, в горы. Там ты и увидишь Бааван Ши!
С этими словами Морлана сделала Конраду знак следовать за собой, и он поторопился вслед за ней, навстречу своему первому подвигу.
VII.
Долго шли они в молчании, дева -- впереди, Конрад -- чуть поодаль. Конрад был мрачен: теперь, когда гнев схлынул, он чувствовал стыд за то, что ударил верного слугу, много лет честно служившего его семье. Юноша никак не мог забыть полный слез взгляд Томаса и побледневшее, испуганное лицо Уильяма -- никто и никогда не смотрел на него так. И Конрад искренне каялся в своем поступке. Пусть даже слуга позволил себе слишком многое -- все равно, бить его было негоже.
Тут его размышления прервал ласковый голос:
-- Конрад из Кента, почему ты так печален?
Он поднял голову и увидел, что Морлана остановилась и смотрит на него с нежным состраданием. Покраснев при мысли, что она может приписать его невеселый вид страху перед предстоящей битвой, Конрад поведал ей правду.
Выслушав его до конца, Морлана рассмеялась:
-- И только-то! Но это же пустяки! Напротив, я считаю, что ты был прав, не позволив мужлану порочить честь дамы. И я благодарю тебя за это.
-- Откуда ты знаешь, что он порочил тебя? -- спросил удивленный Конрад, из вежливости умолчавший об этом.
-- О, я не слепая, и видела, как он смотрел на меня! Я не понравилась деревенщине с первого взгляда. Теперь он научится, по крайней мере, держать свои дерзости при себе. А тебе нечего стыдиться: ты поступил как настоящий рыцарь!
Конрад с сомнением покачал головой.
Тогда Морлана взяла его под руку и заговорила вкрадчиво и доверительно:
-- Не терзайся, мой юный рыцарь! Нет ничего постыдного в том, чтобы ударить мужика. Есть же поговорка: "Скотина и мужик созданы для плетки". Я знавала немало благородных людей, и все они считали так. Даже если ты думаешь, что был неправ -- дай ему золотой, когда вернешься. Он выпьет за твое здоровье и забудет все обиды.
Ее слова лились целебным бальзамом на совесть Конрада, и он перестал думать об этом. К тому же, чудесное ощущение близости прекрасной девы, все еще державшей его под руку, настроило его на совсем иной лад. Да и кто смог бы думать о слуге, вдыхая аромат ее волос и чувствуя тепло ее тела? Конрад смотрел на алые губы и думал, что отдал бы все на свете за один поцелуй. Морлана глядела на него с нежностью и ожиданием. Казалось, ее глаза говорили: "Не медли, Конрад! Поцелуй меня! Чего ты ждешь?" Но Конрад был молод и очень скромен. Он привык быть почтительным с женщинами, а потому с сожалением отстранился от Морланы и вежливо спросил, не пора ли им идти дальше.
-- О, да! -- ответила дева, и во взгляде ее мелькнуло разочарование и что-то еще.
Они продолжили свой путь.
VIII.
Вскоре дорога начала забирать вниз и вправо, и Морлана сказала, что они должны оставить ее и взять левее. Поначалу путь по горам не был труден -тут и там находились попутные тропки. Но вскоре подъем стал заметно круче, тропинки исчезли, а некоторые места были столь опасны, что их приходилось преодолевать чуть не ползком. Конрад, непривычный к горам, с каждым шагом чувствовал наваливающуюся усталость и все больше поражался, глядя на Морлану. Казалось, она ничуть не устала, и длинное платье не мешало ей ловко прыгать с камня на камень. Морлана, уловив взгляд Конрада, обернулась и сказала ободряюще:
-- Ну же, рыцарь, соберись с силами! Нам осталось совсем немного подняться. Здесь рядом есть место, где мы сможем отдохнуть.
И действительно, не прошло и получаса, как они, вскарабкавшись на последний уступ, выбрались на относительно ровное место. Конрад огляделся: унылое плоскогорье уходило вдаль. Ни травинки, ни деревца не росло здесь -лишь груды мрачно-серых камней громоздились вокруг. Сердце Конрада вновь тронула тень предчувствия -- странное ощущение, что он уже где-то видел все это. Но где? Разве только, во сне?
-- Мы почти у цели, -- сказала Морлана, прервав его размышления. -Логово Бааван Ши совсем близко. Но ты должен отдохнуть, прежде чем сражаться с чудовищем. Пойдем!
И она указала на каменное строение, стоявшее неподалеку -- единственный признак того, что до них здесь бывали живые существа. Подойдя поближе, Конрад увидел, что это небольшая беседка, сложенная из все тех же серых камней и полуразрушенная. Выглядела она неприветливо, но Морлана, не раздумывая, быстро скользнула внутрь, и Конрад поспешил за ней.
Внутри было так же неприглядно, как и снаружи. В воздухе застоялся запах сырости и плесени, на полу лежали кучи полуистлевшего мусора. Вдоль стен шли широкие каменные скамьи, кое-где зиявшие трещинами. Конрад подивился, зачем они пришли сюда, и спросил у Морланы, не лучше ли устроиться отдохнуть на камнях снаружи.
-- Нет, -- возразила Морлана, -- там опасно. Кто знает, вдруг Бааван Ши вылезет из логова и обнаружит нас? Сюда же чудовище и не подумает сунуться, клянусь тебе!
И она неожиданно расхохоталась, словно сказала что-то очень смешное. Но когда Конрад стал спрашивать, чему она смеется, дева только качала в ответ головой и смеялась еще веселей.
Наконец, она успокоилась и уютно устроилась в уголке. Конрад сел в соседнем углу, с таким рассчетом, чтобы видеть вход. Сладко потянувшись, Морлана проговорила:
-- Было бы славно поспать часок. Я думаю, мы вполне можем это сделать.
И, сказав так, закрыла глаза и задремала. Конрад же и не пытался заснуть -- он сказал себе, что должен стеречь сон девы, и тихо сидел, не отрывая от нее глаз.
Как хороша она была спящая! Нежный румянец окрасил ее щеки, и столько покоя было на ее лице! Золотые волосы окружали ее головку сияющим нимбом, широкий рукав во сне открыл точеную белую ручку. Конрад сел поближе и долго смотрел, как вздымается ее грудь, когда она тихо дышит. Как мучительно сладко было бы коснуться ее губ! Не будем осуждать Конрада -- он был еще очень юн, и никогда доселе не видел дев столь прекрасных. Он склонился над девой и коснулся ее губ своими.
Дева тут же проснулась. Ее глаза широко раскрылись, когда она посмотрела на Конрада. Тот смущенно отпрянул, покраснел и не знал, что сказать. Морлана как-то странно смотрела на него, но без гнева и негодования. Поэтому Конрад набрался смелости и, встав на колени, признался ей, что полюбил ее с первой минуты их встречи. Он смиренно просил прощения за свой поступок, ибо не совладал с собой. И он просит Морлану сказать, стоит ли ему хоть сколько-нибудь надеяться на ее любовь.
Пока он говорил, она смотрела на него все нежнее, а когда он задал последний вопрос -- зарделась и смущенно потупилась. Потом она подняла глаза и Конрад прочитал в них ответ.
-- Ты любишь меня? -- спросила Морлана, и глаза ее лучились нежным зеленым светом.
-- Да! -- пылко ответил Конрад и попытался заключить ее в объятия, но она ловко увернулась и спросила снова:
-- Хочешь ли ты принадлежать мне душой и телом?
-- Клянусь, это единственное, о чем я мечтаю с той минуты, как увидел тебя!
-- Хорошо, Конрад, -- сказала дева, и в глазах ее мелькнуло торжество. -- Я исполню твою мечту. Дай я обниму тебя!
Ее руки быстро обвились вокруг плеч Конрада, и он подивился их силе. Он словно был связан крепкими веревками, а тело его вдруг отяжелело, и он не мог шевельнуть даже пальцем. Дева нежно целовала его шею, а потом Конрад внезапно почувствовал резкую боль и вскрикнул -- острые зубы Морланы впились в его плоть.
Не выпуская юношу из объятий, она взглянула на него -- жутко-зеленые бездонные глаза; губы, перепачканные кровью. Она проговорила, улыбаясь:
