На расстоянии дыхания, или Не ходите, девки, замуж! - Ульяна Подавалова-Петухова
— Может она на свою семью, на детей тратит.
— Нет у нее семьи. Трудоголик хренов. Бульдозер в дизайнерской юбке, — вздохнул горько Вадим, и Инна поняла, что тому жаль шефиню. В одиночестве радости мало.
— Сейчас у нас вновь равные доли в бизнесе. В прошлом году мы выкупили второй этаж, там, где теперь СПА-салон и солярий. Пришлось вложиться капитально. Столько в ремонт вгрохали! А простои какие были! Зато теперь доход взлетел. Нонна весной опять подошла ко мне с просьбой выкупиться, но я прикинул и отказался. Сейчас мы получаем равный доход. Плюс у меня заработок лучшего мастера, у нее зарплата директора, потому что всеми бумагами занимается она. Уже редко берет клиентов. Деньги так и капают на тот же счет. Он у меня закрытый. Возможность снять деньги появилась в середине августа. Но ты была без паспорта. Поэтому покупку машины пришлось отложить.
— Вот странно, конечно, но я тут пошерстила в интернете… Нет такого закона, что жена должна подписать бумаги при покупке дорогого автомобиля. Что скажешь? — хитро проговорила Инна.
Романов улыбнулся, ямочки заиграли на щеках.
— Ты что? Похвастаться хотел? — возмутилась она.
— Почему сразу похвастаться? Может я хотел показать тебе машину, спросить совета! — с жаром ответил он.
— То есть если бы мне машина не понравилась, ты бы купил другую?
— Угу, — ответил просто Вадим и вновь вернулся к видео.
Инна посмотрела на его сосредоточенное лицо и усмехнулась. Она уже неплохо его знала и точно могла сказать, что просто так он никогда ничего не делает. Всему есть причина. Если он показал ей машину, если он ждал ее одобрения, значит… значит…
— А ты вторым никак не можешь быть? — спросила она.
— Ну уж нет!
— Эх, горе ты мое луковое! Так и быть! Спасу тебя, — вздохнула девушка и достала телефон.
Вадим смотрел на то, как она, прохаживаясь по просторной гостиной, переходила от окна к окну. Махровый толстый брючный костюм яркого желтого цвета. На ногах связанные следики. Волосы в косе. На голове капюшон. И вся она такая домашняя. Теплая, махровая. Уютная. А она всё ходила, и муж вдруг заметил, как она тянула носочек, перед тем как ногу поставить.
«Привычка—вторая натура. Мне тоже годы понадобились, чтобы отвыкнуть»,— подумал он и вздохнул.
А Инна выключила телефон и сказала, что через час приедет Артур. Найдется ли у Вадима пара туфель с мягкой подошвой, но на каблуке?
Артур действительно приехал, но Вадим встретил его сухо. И когда жена кинулась другу детства на шею, то вообще разозлился. Но виду не подал. Поздоровался за руку, пригласил в гостиную. Но смуглый парнишка повел себя странно: его не поразили ни убранство комнат, ни размах апартаментов.
— А что так холодно-то у вас? — возмутился он. — Мы уже неделю камин топим.
— У вас — это где? — просто так спросил хозяин квартиры.
— Артур живет на Большой Конюшенной. Его окна на Спас-на-Крови выходят, — ответила девушка.
— Мы камин топим, у нас тепло, — пробормотал танцор.
Вадиму урок не понравился. Не тем, что его и Инну заставили переодеться в более подходящую одежду. Не тем, что единственные туфли, у которых была относительно мягкая подошва, не нравились хозяину. Стилист едва не скрипел зубами, когда Артур вставал в пару с Инной. Девушка быстро вспомнила шаги, фигуры давались ей тоже легко, но едва она прижималась щекой к щеке партнера, Вадим вскипал. Ему доводилось уже когда-то танцевать танго. Он даже занимался целый год и, кстати, весьма преуспел в этом, но сейчас в голове царил хаос. Он путал ноги, сбивался со счета, забывал шаги. И чувствовал себя идиотом. Ему было неловко перед женой. Он не поднимал злые глаза на Артура.
Всю свою сознательную жизнь Романов учился. И он точно знал, что успех зависит не от учителя, а от упорства ученика. Учитель может лишь заронить зерно знаний в своего подопечного, а вот какими будут всходы, зависит от ученика. Всё равно, что семена в земле. На благодатной почве растет всё, что бы ни посеял. Вот и сейчас Вадим словно смотрел на себя со стороны и ругал в душе. Артур, видя замешательство ученика, объяснял всё с начала связки. Медленно, пошагово. Вадим еще больше злился на себя и еще больше путался…
— Вот моя визитка, — сказал Артур, прощаясь, — тут адрес студии. Я могу подстроиться под вас. Приезжай со своей партнершей. Выберите музыку. Попробуем разбить ее на связки. Думаю, всё получится. Ты способный.
Вадим хмыкнул на последнее замечание, но промолчал. Артур обнялся на прощание с Инной и отбыл.
Стилист не смотрел на жену, хотя та попыталась заглянуть ему в лицо. Он прошел в душ. Она стала готовить ужин.
Вадим кое-как ковырялся вилкой в тарелке и на Инну не смотрел.
— Так невкусно? — спросила она.
Вадим очнулся, вскинул на нее глаза, потом посмотрел на свою тарелку, по которой елозил пасту с морепродуктами.
— Нет, вкусно. Ты здорово готовишь, — уверил ее муж. — Ты знаешь, за эти месяцы мы ужинали дома чаще, чем за все минувшие годы после смерти бабушки. Я думаю, что помимо нас, тебе благодарны и плита, и посуда. Мне кажется, что они тоже скучали по домашней еде.
— Ты говоришь, как Оле Лукойе, — усмехнулась девушка.
— Оле Лукойе?
— Валериан Адамович. Он похож на сказочника из книжек Андерсена. Он тоже говорит, что у всего есть душа, — она уже хотела было рассказать о том, какой сердечный разговор у нее получился с великолепным роялем, но в этот момент подняла глаза на мужа и смолкла на полуслове.
Вадим потемнел. Грозовая туча — еще секунда и на ее голову падет ливень, способный сокрушить всё на своем пути. Черные глаза, глядящие исподлобья, превратились в космические дыры, высасывающие слабые души. Увидев его таким, Инна даже выронила вилку. Та звякнула и отскочила от керамического пола, перевернулась в воздухе и упала. Романов наклонился и поднял ее, потом сухо поблагодарил и ушел.
«Этот старик—чудак! Какой, к черту, сказочник?!»—сетовал он, хлопая себя по карманам. Но сигарет не было. Вадим с досады выругался
