снарк снарк: Чагинск. Книга 1 - Эдуард Николаевич Веркин
Кристина покачала головой.
— Нет, — сказала она. — Нет, не надо. Этого не надо…
Через Пионерскую, мимо садика к железной дороге, это раньше был садик.
— Они там, — махнула рукой Кристина. — На той стороне живут.
По пешеходному мосту не стали подниматься, двинулись поперек линии, полезли через угольный порожняк.
— Федька говорит, что они сбежали, — сказала Кристина. — Куда-то уехали…
— Вполне может быть, — подхватил я. — Такое часто происходит, очень часто.
В детстве мы частенько пробирались под поездами, при этом каждый раз бабушка рассказывала про людей, погибших в таких обстоятельствах.
— Они не могли так, — сказала Кристина. — Они не могли никуда уехать. Зачем им уезжать?
— У меня сосед два раза бегал, — сказал Роман. — Пацану шестнадцать, как лето, так с поезда снимают. Семья непростая, мама в прокуратуре работает, отец энергетик, дом загородный. А он бегунок. Натура такая, все куда-то торопится.
Роман указал на запад.
— Зачем ему уезжать? — спросила Кристина. — Ему здесь нравилось…Тут много интересного, ты же должен знать…
— Да, — сказал я. — Здесь много интересного.
Мы спустились с железнодорожной насыпи, дальше Кристина не пошла, осталась возле кустов.
— Я здесь постою, подожду, — сказала она. — Они тут рядом… они все там живут, все Черпаковы… И Нина Сергеевна… Может, она что-нибудь расскажет…
— А может, все-таки… — начал было Роман.
Но Кристина тут же покачала головой.
— Каменный белый дом, пятый… после поворота.
Дом Черпаковых вполне обычный. Сам дом достаточно новый, лет десять от силы или меньше — заметно по широким окнам, железной крыше и железной трубе. Белый кирпич. Посеревший. А может, изначально серый. Отец Аглаи Черпаковой вместе с ее дедом добыли этот кирпич в Ракитине, там двадцать лет стояла строительная часть, щитовые бараки и кирпичная лесопилка; часть внезапно в два дня съехала, бараки растащили расторопные ракитинцы, а лесопилка досталась городским, из ее стен и крыши построили четыре дома и одну баню. Силикатный кирпич, а над ним синий чердак с небольшим фал ьии бал кончи ком и окном, в которое с трудом пролезла бы кошка.
Дом выглядел незаконченно, я не сомневался, что в обозримом будущем он пополнится пристройками и улучшениями. Они уже начались — деревянное крыльцо полуразобрано, в опалубку залит цемент, и кто-то успел оставить в растворе отпечатки ладоней и отпечатки кошачьих лап, наверняка Аглая.
Едва мы с Романом приблизились, как на крыльцо вышла Нина Сергеевна.
Я привык к несколько другой заведующей библиотекой, сейчас же она предстала в домашнем — в ситцевом халате и синих шлепанцах.
— Нина Сергеевна, здравствуйте! — сказал я. — Вы прекрасно выглядите!
Нина Сергеевна смотрела не на меня и не на Романа, а за забор.
— Мы хотели бы поговорить, — продолжал я. — У вас есть минута?
— Да, у меня есть минута, — нервно ответила Нина Сергеевна. — У меня есть даже пять. Библиотека-то закрыта.
— Почему? — не понял я.
— Это вы лучше у себя спросите! — с откровенной неприязнью заявила Нина Сергеевна. — Вашими стараниями!
Я не очень понял связь между мной и закрытием библиотеки, но выяснять не стал. Роман, кажется, попытался что-то сказать, но я опередил.
— Мы все-таки хотели бы спросить, — продолжил я. — Дело в том, что Аглая дружила с Костей…
— Глашу сюда не надо притягивать! — крикнула Нина Сергеевна. — Она ко всему этому никакого отношения не имеет! Никакого!
Нина Сергеевна моментально побагровела и окончательно утратила сходство с библиотечной работницей, глаза спрятались в щеки, губы надулись.
— И нечего разнюхивать! Нечего здесь ходить!
На меня попало определенное количество слюны. Я от такого напора отступил, Роман же, напротив, шагнул вперед.
— Нина Сергеевна, — сказал он. — Это очень серьезно! Ребята пропали, а Аглая могла бы помочь…
Почему-то от вмешательства Романа Нина Сергеевна рассвирепела сильнее, я стал опасаться, что она сейчас что-нибудь выскажет и ему, но Нина Сергеевна тяжело, словно осу проглотила, задышала. Приступ астмы. Или аллергия. Или сердце прихватило. Астма у библиотекарей часто случается. Нина Сергеевна выдохнула и вернулась в дом.
— Пойдем, — сказал я. — Она ничего не расскажет.
— Погоди, может, она вернется…
— Рома, лучше валить потихоньку.
— Да почему…
Но мы не успели — на крыльце показался отец Аглаи. Вряд ли это был какой-то посторонний мужик, да и похож. То есть Аглая на него. Бульдозерист. Комбайнер. Человек с гипертрофированными предплечьями. Возможно, дальнобойщик, точно, дальнобой — предплечья, самоуверенность, золотые часы.
— Ты кто такой?! — мужик навис над Романом.
Почему-то он выбрал Романа, не знаю. Возможно, видел, как он пляшет с саблей.
— Тебе что надо?! — мужик умудрился нависнуть над Романом еще сильнее.
— Мы хотели бы кое-что прояснить… вы случайно не знаете, куда…
— Вы мусора, что ли?! — отец Аглаи поводил челюстью.
— Мы не из милиции, — терпеливо сказал Роман. — Мы знакомые Кристины Лапшиной…
— У этой шлюхи полгорода таких знакомых, — улыбнулся отец Аглаи. — А может, и больше…
— Зачем вы так? — спросил Роман. — У нее горе, ребенок пропал, а ваша дочь может помочь…
— Мою дочь не трогай!
Отец Аглаи схватил Романа за шею. Роман дернулся, но мужик удержал его. Вот такое я не люблю — когда людей хватают за шею. Меня четыре раза так хватали, это крайне неприятно, в таком случае хорошо проходит короткий апперкот. Но Роман, похоже, растерялся. Ударить Черпакова он не решался, да и не стоило, был способ проще.
— Шлепанцы, — подсказал я.
Отец Аглаи вывалился в шлепанцах, это большая ошибка. На разговоры в шлепанцах нельзя, обязательно в шнурованной обуви. Роман понял, все-таки танцор. Он поглядел себе под ноги и резко наступил на большой палец Черпакова.
Прием, как всегда, оказался эффективным — отец Аглаи ойкнул, отпустил Романа и запрыгал на другой ноге. Я на месте Романа этого урода обязательно подтолкнул бы, но Роман оставался гуманистом.
Отец Аглаи рычал и скакал на одной ноге.
— Извините… — растерянно сказал Роман.
Отец Аглаи сумел встать на обе.
— Извините, — повторил Роман. — Давайте все-таки поговорим…
Черпаков ударил левой.
Получилось по касательной, Роман успел отклониться, кулак смазал по скуле. Роман не упал, потрогал лицо.
— Мало?! — спросил отец Аглаи. — Тебе мало?!
Черпаков убежал в дом. Наверняка за ружьем, поэтому я схватил Романа и вытолкал его со двора, в последнее время мы часто спасаемся бегством. Собственно, все наши посещения заканчиваются бегством, мы идем, потом бежим. Может, это и правильно, надо бежать.
Но мы, покинув двор Черпаковых, перешли на шаг, чтобы не было уж совсем позорно. Но все равно позорно, мы быстро и позорно шагали вдоль палисадника.
— Эй! — послышался голос. — Эй, погодите!
