Сексуальная жизнь наших предков - Бьянка Питцорно
– Спасибо, но все мои вещи у Джулиано, и я могу остаться там до Рождества. Если честно, он сказал мне «сколько захочешь», это я сама определила сроки.
– Кстати о Джулиано, ты же не знаешь последних новостей. Он тут в аварию попал. Ничего страшного, к счастью, но ты бы видела, как горела машина...
– Что случилось? Где он?
– В больнице Св. Урсулы.
– Отвези меня туда, я хочу его видеть.
– Даже и не думай. Помнишь, он теперь встречается с другой? И потом, волноваться не о чем, Микеле уже туда сходил. Джулиано ничего не нужно, завтра его выписывают.
– Но всё же... как это произошло? На новой машине, да?
– Нет, новая машина стоит себе в гараже на виа Мадзини без единой царапины. Джулиано попросил Микеле её перегнать, она была не очень удачно припаркована. А в аварию он попал на чужой и, как обычно, не желает говорить, на чьей именно. Похоже, эта сука даже водить не умеет.
– Прекрати, Дария! Просто расскажи, что случилось.
– Видимо, он сидел на пассажирском, не пристегнулся и влетел в лобовое стекло. Плечо и рука сломаны: рука в гипсе, плечо нет, только бандаж. Плюс перелом переносицы, рассечение правой скулы, а под глазами синяки... ну, знаешь, как у баб бывают, когда их мужики бьют. Микеле говорит, похож на панду или на енота, такой смешной.
– Ничего смешного, Дария.
– О, ты так великодушна! А должна бы «пылать желаньем мести».
Подруга настояла, чтобы Ада хотя бы в первый вечер ужинала не дома.
– Мы с Микеле отвезём тебя в ресторан. В «Диану», ладно? Хоть не будешь шляться по магазину с тележкой полуфабрикатов. А там, глядишь, и печаль пройдёт.
Между переменами блюд Дария снова с жаром заговорила о квартире.
– Твой дуплекс в ужасном состоянии. Даже если ты его полностью отремонтируешь, там слишком мало места – тебе ведь уже не двадцать. Прости, но раз уж ты стала богатой наследницей, почему бы не прикупить себе уютный маленький домик? Может, какой-нибудь старинный особнячок на бульваре? Заодно покажешь Джулиано и этой...
– Прекрати, – вмешался Микеле.
– Ты пойми, я ещё ничего не унаследовала, – сказала Ада. – Пока жива Армеллина, я не получу и лиры.
– Да брось! Хочешь сказать, банк не даст тебе нужной суммы? Под такие-то гарантии? Ты ведь сможешь помочь ей с кредитом, Микеле?
– Я даже не знаю, останусь ли в Болонье.
– Тогда знаешь, где нужно купить виллу? В Греции, на Патмосе. И мы будем ездить к тебе каждое лето.
Да, Дарию не переделаешь: если уж она начала строить воздушные замки, её практически невозможно остановить. Ада слушала вполуха, размышляя о завтрашнем дне и вступительной лекции, которой должна обозначить начинающийся курс: ввести понятие метаморфозы, напомнить о том факте, что все эпизоды, изложенные Овидием на латыни, ссылаются на греческие мифы. Она даже попыталась представить, какими будут новые студенты, но сохранила связь с реальностью и после ужина решительно заявила, что оплатит счёт.
– В конце концов, я теперь богатая наследница, – воскликнула она, заставив себя улыбнуться.
Из ресторана до виа дель Олмо было недалеко, и они решили прогуляться. Уже холодало. Ада шла и думала о том, как впервые занималась любовью с Джулиано, а после, демонстрируя собственную независимость, возвращалась этой же дорогой домой. Потом ей вспомнился Лео, их безумные объятия и сон, неожиданно глубокий, – словно кто-то щёлкнул выключателем. Тоже урок тебе, Ада. Нужно стереть тот случай из памяти и не подавать виду, когда они снова встретятся.
В квартире было чисто и прибрано, водонагреватель включён, кухонный стол сервирован к завтраку, холодильник забит продуктами. Сперва Ада подумала было, сама себе не веря: «Вернулся!» – но сразу вспомнила: «Как бы не так, он же в больнице». А уже через мгновение, по расположению прихваток узнав руку синьоры Тильды, вспомнила, что собиралась позвонить ей и попросить заехать. Что за рассеянность!
Стопка заметок к лекциям, так и оставшихся после её отъезда лежать на столе в кабинете, была тщательно выровнена и прижата, чтобы не разлеталась: синьора Тильда воспользовалась тяжёлой рамкой дагерротипа Клоринды в качестве пресс-папье. «Завтра же спрячу его в комод, не хочу больше видеть это фото», – подумала Ада.
Она ужасно устала. Застеленная идеально отглаженными и туго натянутыми простынями кровать (сама Ада никогда их не гладила) – настоящее произведение искусства, совсем как в пятизвёздочном отеле, – так и звала забыться сном, а дела отложить на завтра.
2
Да, окружающие были правы: жизнь продолжалась. Несмотря на боль и острое чувство потери, не покидавшие её ни на секунду, Ада вернулась к работе. Новым ученикам она сразу понравилась, они живо интересовались
