Хулиганка и бунтарь - Виктория Александровна Килеева
— Правильно говорят, хочешь испортить отношения — поговори о них, — пробурчал Денис.
— Разве у нас есть отношения?
— Люсёнок, тебя что-то не устраивает?
— Всё не устраивает.
— Ну если всё, тогда я пошёл. — Он повернул к двери.
— Подожди! — Люся не любила, когда жизнь ставила её перед выбором, не любила чувствовать его безраздельную тяжесть и чуждую ей ответственность.
Он обернулся, выжидал.
— Мне остаться?
«Да… Нет… Да… Нет!»
— Да.
«Конечно же, да».
— Здравствуйте, мне нужно срочно отправить своей девушке смс, а у неё телефон отключён. Что делать?
«И кто виноват?» — по привычке пронеслось в Люсиной голове.
— Ничего. Смс будет доставлено, когда ваша девушка включит телефон.
— А вы не могли бы моё смс ей как-нибудь пропихнуть? Мне, правда, очень надо! Пожалуйста! — умолял абонент.
«Вот это любовь», — с завистью подумала Люся.
— Извините, это технически невозможно.
— Ну… Ну пусть он у неё хотя бы помигает!
Люся чувствовала, как тонет в океане печали. От безысходности жгло в груди и мутило. Она заехала к родителям, а потом безрадостно доковыляла до Кати, отправив прежде смс:
«Щас нагряну».
«Нагрянь, — разрешила Катя. — Только при виде меня не пугайся».
Люся была озадачена: «Чем она может меня напугать? Ненакрашенным глазом?»
Но стоило Кате открыть дверь, как Люсина хандра вмиг улетучилась — она согнулась пополам и зашлась беззвучным хохотом. Катя стояла на пороге голая, недовольная… и синяя. Точь-в-точь инопланетная певица из «Пятого элемента».
— Это что?! — выдавила Люся, задыхаясь от смеха и шока.
— Голубая глина, — обиженно ответила Катя. — Сначала я была зелёной, а когда высохла, поголубела вот…
— Ой, у меня от смеха аж рёбра защемило. Мне было так плохо, а ты одним своим видом подняла мне настроение!
— Я очень рада, что послужила тебе антидепрессантом, но, может, всё-таки войдёшь? А то все соседи повылазят.
Но Люся была неспособна к осмысленным действиям, и Катя уволокла её в квартиру самостоятельно.
— Лысюк, прекрати это «Заклятие смехом»[17]. Не смешно уже.
— А-ай, я не могу… — стонала Люся, глядя в жутко-синее лицо подруги.
— Всё, я пошла мыться.
— Подожди, я ещё не насмеялась!
— Хватит, шокотерапия закончилась. Располагайся.
— Ага… — утирая слёзы, Люся опустилась на диван.
В ванной зашумела вода.
— Бл..! — несмотря на филологическое образование, ёмко выразилась Катя. — Эта хрень ещё и хреново смывается! — Последующие её выкрики были так же малолитературны.
— Тебе помочь? — И Люся самоотверженно вторглась в ванную.
Но Катя из голубой уже превратилась во вполне розовую.
— Не надо.
— Наверное, твой Андрей отдал бы всё, чтобы оказаться сейчас на моём месте, — улыбнулась Люся.
— Ой, не напоминай мне про Хорду. Я вчера от зевоты чуть рот не порвала, не знала, как от него отделаться.
Люся рассеянно шарила на полочке под зеркалом.
— А ты знаешь, что «ванна» и «банка» являются родственниками через общее слово «баня»?
— Слушай, мне уже не повторить вчерашний подвиг терпеливости к занудам.
— Вот вроде вся ты, Катька, загорелая, а задница белая.
— Да? — Катя кинула пытливый взгляд за спину. — Ну и чёрт с ней. У меня всё равно мужика нет. Вот когда появится, тогда и буду в стрингах загорать.
— А вдруг он у тебя завтра появится?
— К тому времени, как он добьётся моей благосклонности, у меня уже весь загар сойдёт.
— Вот поэтому у тебя мужика и нет.
— Люська, выйду из душа — задушу тебя!
— Это гигиеническая помада?..
— Люська, нет! ЭТО КЛЕЙ!
— А-а-а-а-а…
— Быстро под кран!
Когда клей с губ был оттёрт, Люся отказалась от предложенного кофе и побрела на остановку. За спиной она услышала монолог неглубокого содержания:
— Эй, ты! Это же ты! Стой, сука! Ты куда? Погоди! Как там тебя?.. Ладно, догоню — вспомню…
Внутри всё сжалось от страха.
«В такие минуты хорошо бы иметь пояс по каратэ, и желательно, потемнее…»
— Эй, стоять! — Парень, конечно же, подбежал к ней и преградил путь.
«Симпатичный, но поддатый», — несмотря на ужас, отметила Люся и твёрдо сказала:
— Я вас не знаю.
— В смысле? — отозвался асоциальный тип.
— Честное слово, я вас в первый раз вижу, — испуганно оправдывалась Люся и, обойдя пьяного парня, посеменила своей дорогой.
— Простите, девушка.
«Как же не повезло той несчастной, с которой он меня спутал».
Витя — это не всегда Виктор. Иногда под этим простым русским именем скрывается Витомир с непростой судьбой. Именно такой работал в колл-центре Люси и Кати системным администратором. Хотя он настоятельно просил называть его Витей, кто-нибудь всё же окликал его Витамином. Правда, если непотребное прозвище использовала особа миловидная, Витомир не обижался и лукаво замечал:
— Кстати, для здоровья витамины следует принимать регулярно.
Сисадмин Витя был технарём до мозга костей, но упрямо сочинял грязноватые стишки и мнил себя недопонятым гением.
Однажды Витомир подкатил к Люсе с предложением о сотрудничестве.
— Люсинда, слыхал, ты филологический кончала?
— Окончила, и даже с красным дипломом.
Витамин присвистнул с презрительной завистью.
— Слышь, Люсинда? У меня идея. Я поэт-самородок, талант от Бога, ни чем, прямо скажем, не подкреплённый, без образования, без академических, так сказать, знаний, и давно мечтаю написать поэму о Великой Отечественной…
— Как «Василий Тёркин[18]»?
— Это кто? Я его знаю?
— Проехали, — отмахнулась Люся.
— Я это к чему? Давай я поэму эту напишу, а ты её как бы… литературно обработаешь, придашь ей, так сказать, лоску грамотности.
— И что мне за это будет?
— Как что? Соавторство с великим народным поэтом.
— Все великие поэты ушли вместе с Серебряным веком.
— Да нет же,
