Царь горы - Александр Борисович Кердан
Прилетевший генерал Плаксин ничего не заметил. Жориков отвёз его домой и вздохнул с облегчением – пронесло!
Однако через несколько дней история, случившаяся с его машиной, всё же дошла до ушей Плаксина: то ли солдат-водитель проболтался, то ли командир авторы доложил, что машина всю ночь отсутствовала, то ли кто-то из танкоремонтного завода стукнул…
Плаксин вызвал Жорикова к себе в кабинет и, выпрыгнув из-за своего массивного стола, подкатился к нему.
– Ты почему мне правду не сказал, капитан? – Этот «капитан» свидетельствовал о высшей степени генеральского недовольства, ибо последнее время Плаксин Жорикова звал только по имени.
– Не хотел вас волновать по пустякам, товарищ генерал. У вас ведь и так столько забот! А нервы беречь надо… Я же – ваш порученец. Если я не побеспокоюсь о вас, кто ещё?
Плаксин даже прихлопнул себя толстыми пальцами по ляжкам – как ловко выкрутился:
– Ладно, проехали… – смилостивился он, да и что было гневаться: крыло-то как новое…
Уже в следующее мгновение генерал заговорил совсем о другом.
– Ты ведь мне, Ося, как сын. Потому и говорю с тобой открыто. Знаю, что с женой у тебя не лады… А давай-ка ты разводись со своей благоверной… – вдруг предложил он.
Вспомнилось тут Жорикову, как Мария Петровна недавно расспрашивала его про семью, про жену и двух дочек. А семейная жизнь у Жорикова к этому времени вовсе расклеилась. И не то чтобы, как писал пролетарский поэт, «семейная лодка разбилась о быт», с бытом-то как раз всё было устроено: двухкомнатная квартира имелась и зарплаты капитанской вполне на содержание семьи хватало. Только вот Ольга в какой-то момент, словно с катушек слетела, пустилась во все тяжкие: рестораны, кавалеры, несколько раз и вовсе дома не ночевала… Словом, стала вести себя так, как не только жене офицера политуправления, но и любой порядочной семейной женщине не положено… Жориков всё это генеральше в доверительной беседе выложил, а она, значит, их разговор мужу передала.
Плаксин тем временем продолжал:
– Последствий от развода не бойся! Тут я похлопочу, чтобы всё прошло тихо, без парткома и парткомиссии… А после, какое-то время спустя, мы тебя на нашей Вике женим. Ты ей нравишься. Ваня к тебе привык. Со временем усыновишь его. И будем мы жить одной дружной семьёй, тебя дальше по службе продвигать.
Жориков внимательно выслушал Плаксина, окинул его ясным взором и сказал как отрезал:
– У меня ведь, товарищ генерал, свои дети есть. Я их не брошу.
– Да-а-а, Ося… – протянул Плаксин. – Значит, не хочешь ты генералом быть…
– Хочу, – отозвался Жориков, – но детей не брошу!
– Ну и чудак ты, сам знаешь на какую букву…
– Знаю… – подтвердил Жориков с таким простодушием, что Плаксин только в сердцах рукой махнул:
– Иди уже, служи!
– Есть! – прищёлкнул каблуками Жориков, браво развернулся кругом и, по-уставному печатая шаг, отправился служить дальше.
2018
Недоразумение
Любовь, как известно, субстанция, капризная. Одному, вроде бы ничем не выдающемуся и даже дурковатому, она ласково улыбается и драгоценные подарки преподносит. Другому – ладному, не глупому и со всеми достоинствами – только рожи корчит, а то и вовсе стороной обходит…
Старший прапорщик Аристарх Виленович Дралов был из числа «других». И вроде бы недурён собой, и сложен атлетически, и Баха от Фейербаха отличал, ан нет: до сорока пяти лет дожил, а что такое любовь, так и не познал.
В армию Дралов угодил по недоразумению – в университете, где он обучался философии, не оказалось военной кафедры. Пришлось после окончания вуза отдавать долг Родине срочником.
Замполит батальона уже через полгода предложил ему:
– Давай-ка, Дралов, иди на курсы прапорщиков! Назначим тебя комсоргом батальона, а это офицерская должность… Прапорщикам с высшим образованием, стоящим на ней, разрешается лейтенантов присваивать. Получишь лейтенанта, а там тебе прямая дорога в генералы!
Дралов повёлся и – пролетел.
Стоило ему получить звёздочки прапорщика, вышел приказ приостановить присвоение первичных офицерских званий тем, кто не имеет военного образования. Дралов поступил в среднее военное училище и экстерном окончил его. Тут новый приказ. Мол, в стране и без того достаточно выпускников высших военных училищ, чтобы вакансии лейтенантов такими, как Дралов, заполнять…
Можно было бы ему уволиться в запас, но Дралов как человек настырный продолжал идти к своей цели. Он несколько раз писал рапорты Министру обороны СССР и даже в Комитет партийного контроля обращался, требуя справедливости. Из высоких инстанций приходили обнадёживающие ответы, дескать, потерпите, товарищ прапорщик, всё ещё может вернуться на круги своя, и станете вы офицером.
Но время шло, а лейтенантские звёзды всё не загорались.
После тридцати Дралов перестал реагировать на армейские шуточки типа: «Курица не птица, Монголия – не заграница, а прапорщик – не офицер» и расстался с должностью комсомольского вожака. Его назначили начальником солдатского клуба в артиллерийском полку. Он как-то быстро прижился на новом, тёплом месте, получил звание старшего прапорщика и остался выслуживать стаж, необходимый для выхода на военную пенсию.
Командование полка квартиру пообещало, как только он надумает жениться. И хотя ни к кому из женского пола он возвышенных чувств не питал, но от возможности получить свою квартиру отказываться не хотел.
Вскоре и невеста подходящая нашлась.
С будущей женой Варварой познакомился Дралов на танцах в клубе, где служил начальником.
Коренастая, грудастая и широкозадая Варвара была далека от идеала, воспетого романтиками, но Дралов смотрел на жизнь трезво: «Хорошо рожать будет!» и подошёл к ней.
– Я ведь девушка ещё… – призналась Варвара в первый же день знакомства.
«Женюсь!» – решил Дралов и женился.
Сходили они с Варварой в ЗАГС и расписались. Скромно отметили свадьбу в гарнизонном кафе.
После первой брачной ночи глянул Дралов на супружеское ложе, а простынь на нём, как двор после первого снегопада.
– Обманула! – вздыбился он.
– Девушка я была! – упёрлась Варвара. – Не веришь мне, пойдём к гинекологу!
Конечно, не мужское это дело – по таким кабинетам ходить, но ради правды и собственного спокойствия потащился Дралов вслед за супругой.
Ожидая в коридоре женской консультации, пока осмотрят жену, Дралов ёрзал на низеньком диванчике, гадая, врала ему Варвара или нет? Он прокручивал в мозгу варианты, как поступит, если врала, и как, если не врала…
Наконец в кабинет вызвали и его.
Гинекологом в районной больнице оказался долговязый мужчина лет пятидесяти, с большими ушами и крючковатым носом, из которого торчали чёрные волоски.
Дралов сразу смутился. Но вопрос свой из себя выдавил. Гинеколог не
