Иветта - Анна Лу

задавали разные вопросы. В итоге врач выписал мне какие-то таблетки и, сказав, что это мне поможет, с улыбкой отправил домой. Когда я уже коснулась ручки двери, врач, как будто спохватившись, окликнул меня и спросил со мной ли мой парень. Я спросила его, зачем он ему. Врач сказал, что нужно обсудить детали оплаты. Артур пробыл у него в кабинете совсем недолго, но вышел какой-то обеспокоенный. Сумма оказалась выше, чем он ожидал? Или опять я чего-то не знаю?

Я сидела чернее тучи, жутко вымотанная. К тому же, сне опять казалось, что мне вечно многое не договаривают. Тётя, Артур, Ева, теперь и врач. Ну что за бред? Получается, они не доверяют мне, пытаются взять мою жизнь в свои руки. Теперь у меня появилось ещё больше вопросов и ещё меньше ответов. Осознание этого лежало тяжёлым грузом на моих плечах. И я вновь с тоской вспомнила безмятежное время с родителями, подняла глаза к потолку и взмолилась, чтобы они помогли мне разобраться, что же всё-таки творится в моей жизни!

***

– Что вы там обсуждали? – прошипела я, взглянув на Артура из-под опущенных бровей.

– Врач просто сказал мне то же, что и тебе, – пожал плечами Артур.

Я недоверчиво посмотрела на него, но всё в нём говорило о том, что больше ничего я вытянуть не смогу.

Я вздохнула и, резко поднявшись с места, пошла к выходу.

На улице я, всё так же не теряя достоинства, кинула, что сама доберусь домой, но Артур не хотел оставлять меня наедине с собой, поэтому твёрдо сказал, что проводит. Я попыталась возразить, но, как, впрочем, и обычно, когда он что-то уже решил, не добилась ничего.

Ехали мы в полном молчании, а уже у дома я, даже не бросив слов прощания, скрылась за тяжёлой железной дверью. Я чувствовала, как по венам растекается негодование, чуть не дрожала от злости. Вот уж никогда бы не подумала, что Артур начнёт что-то от меня скрывать, а ведь мы помирились совсем недавно.

Я с тяжестью упала на диван, размышляя о сегодняшнем столь утомившем меня дне. Уже не хотелось откровенничать, но я боялась потерять ту тонкую паутинку, что едва протянулась между нами. Я просто надеялась, что встреча пройдёт гладко, без скандалов.

Ева вернулась немногим позже меня. Безмолвно, безэмоционально мы вышли на улицу. Город жил. Солнце уже начало постепенно садиться, отчего подёрнутое тучами небо темнело на глазах.

– Кажется, собирается дождь, – тихо сказала я, чтобы чем-то заполнить паузу.

– Пожалуй, – ответила Ева через несколько минут. – Нам стоит вернуться.

Я не стала спорить. Но всё же, как странно. Мы идём в полушаге друг друга, но такое чувство, что нас разделяют вселенные, будто каждая из нас сама по себе идёт куда-то. Просто тропинки параллельны. Только одна паутинка натянута до предела.

***

Как только мы зашли в квартиру, начался ливень. Капли яростно стучали по окнам, а ветер, казалось, раскачивает дом, стремясь повалить его на землю. Вдалеке послышался гром, и я вздрогнула от неожиданности. В это время Ева спокойно сидела за столом, не обращая ни на что внимание, лишь настойчиво пытаясь открыть банку с соевым соусом. По дороге мы решили взять суши, чтобы хоть как-то скрасить этот вечер.

Мы устроились за кухонным столом, и я с удовольствием подогнула ногу и упала на спинку стула – всё тело отчего-то болело. Меня начала смущать эта тишина, и я начала судорожно искать тему для разговора.

– Ева, а ты помнишь один наш день с родителями вместе? Не помню, когда это было, вроде в конце весны. Это было воскресенье, – этот день недели мы всегда называли семейным, потому что у нас была традиция – проводить его обязательно вместе, конечно, получалось не всегда, но я всё равно радовалась каждому такому дню. – С утра всё началось как-то не так: мама порезалась, я разбила тарелку, папа обжёгся. Мы уже решили, что день не задался. Однако перебороли себя, выбрались, ведь план был уже составлен. И, не знаю, как для тебя, а для меня это был один из лучших дней в моей жизни, – я бросила взгляд на Еву и с удивлением заметила, что её черты смягчаются, на лице засветилась улыбка. Помнит. – Мы вошли в парк аттракционов – наше излюбленное место, – продолжила я. – И прокатились, кажется, на всех аттракционах, несмотря на то, что людей было много. Родители купили мне сахарную вату, о чём потом сильно пожалели, потому что я была вся липкая, и мама со смехом оттирала меня влажной салфеткой, – я ухмыльнулась, вспомнив, как ужасно я вела себя в тот день: капризничала, не слушалась родителей и постоянно от них убегала – мне хотелось заставить их волноваться обо мне, но в итоге всё равно всем было весело. – А на обратной дороге мы как-то спонтанно решили сходить в цирк и купили буквально последние билеты. Я впервые была в цирке – от этого всё мне казалось таким новым, таким необычным, зато запомнила я этот день надолго, – я снова взглянула на сестру – она сияла.

– Да, конечно, помню, этот парадоксальный день невозможно забыть, ты же знаешь. Мы веселились как могли! – она захихикала, а я слегка нахмурилась. Я не помнила в этом дне Еву. Удивительно, как эгоистичен, но заботлив наш мозг – настолько, что готов выбросить из счастливого детского момента человека, который после очень сильно расстроит.

Я снова подняла взгляд на смеющуюся Еву и поняла – контакт установлен.,

В тот вечер мы разговаривали больше, чем когда-либо после смерти родителей, даже больше, чем после той невидимой границы в её шестнадцать, преступив которую, наши с ней, прекрасные сначала, отношения стали ещё стремительнее портиться.

Мы наперебой рассказывали истории из детства, начиная неизменно: " А ты помнишь?". Кивали, улыбались ностальгически, смеялись от души. После этих историй мы как-то незаметно, но верно подошли к настоящему, к нашим чувствам сейчас. Я призналась, что я её не понимаю, что не могла понять её бунтарского настроения, её побега и всего, что было после, бережно огибая ту тему, которая могла снова разрушить всё. Добавила, что расстраиваюсь, когда она не помогает мне и волнуюсь, когда она вдруг исчезает. Выслушав меня, Ева стала такой серьёзной, посмотрела на меня так, будто младшая сестра тут я, а не она, и, улыбнувшись одними уголками глаз, вздохнула.

– А я не понимала тебя, – сказала она после долгой паузы. – Вот поэтому у нас, наверное, и не складывались отношения. Не понимала, как