Сергей Соловьев - Чтения и рассказы по истории России
В 1145 году послал Всеволод за братьями своими, за Игорем и Святославом, да за двоюродными братьями, Давыдовичами Владимиром и Изяславом, послал также и за Изяславом Мстиславичем, князем Переяславским, внуком Мономаха. Когда все князья съехались, то Всеволод начал говорить им: «Владимир Мономах посадил после себя в Киеве сына своего Мстислава, а Мстислав брата своего Ярополка; так и я хочу сделать то же, отдаю Киев после своей смерти брату Игорю». Изяслав Мстиславич много тому противился, да делать нечего, принужден был целовать крест, что исполнит волю Всеволодову. Когда после того все братья великого князя уселись в сенях, то Всеволод начал говорить им: «Игорь! клянись, что будешь любить братьев; а вы, Владимир, Святослав и Изяслав, клянитесь быть довольны тем, что будет вам давать Игорь». Братья поцеловали крест.
В следующем году, возвратясь из похода против поляков, Всеволод разболелся, созвал киевлян и начал говорить им: «Я сильно болен, а вот вам брат мой, Игорь, возьмите его себе в князья». Киевляне согласились, но притворно. На другой день Игорь поехал в Вышгород, и вышегородцы также присягнули ему. Всеволод послал к Изяславу Мстиславовичу и к Давыдовичам спросить у них: «Стоите ли в крестном целовании, как присягали брату Игорю?» И те отвечали: «Стоим». На другой день скончался Всеволод.
Глава X
О том, как Изяслав Мстиславич воевал с князьями Черниговскими
Тотчас по смерти Всеволода Игорь поехал в Киев и созвал всех киевлян на гору, на двор Ярослава, и тут киевляне в другой раз целовали ему крест; но тотчас же после того двинулись все толпами к Туровой божнице и послали сказать Игорю: «Князь! приезжай к нам!» Игорь, взяв брата Святослава, поехал, но остановился с дружиною недалеко от веча, а Святослава послал к гражданам узнать, чего хотят они. Киевляне начали обвинять тиуна Всеволодова, Ратшу, да другого еще тиуна вышегородского, Тудора, говоря: «Ратша погубил у нас Киев, а Тудор Вышгород; теперь, князь Святослав, целуй нам крест, и с братом своим, что если кому из нас будет обида, то вы сами будете судить». Святослав отвечал: «Целую крест за себя и за брата, что не будет вам насилья никакого и тиуна вам дадут по вашей воле, кого хотите». После этих слов Святослав сошел с коня и поцеловал крест. Киевляне тоже все сошли с коней и говорили: «Коли так, то брат твой – наш князь и ты»; после чего целовали все крест и с детьми, что не изменят Игорю и Святославу. Последний, взяв лучших граждан, поехал с ними к брату Игорю и сказал ему: «Брат, я присягал, что ты будешь держать киевлян, как следует, и любить их». Игорь, услыхав это, сошел с коня и поцеловал крест на всей воле граждан; после чего поехал домой обедать; но киевляне устремились на Ратшин двор грабить. Игорь выслал к ним брата Святослава с дружиною, и тот едва успел утишить их. В то же время Игорь послал к Изяславу Мстиславичу сказать ему: «Бог взял нашего брата, а ты стоишь ли в крестном целовании?» Изяслав не дал никакого ответа и самого посла задержал: он надеялся, что киевляне недолго уживутся в мире с Игорем. В самом деле, скоро они прислали к Изяславу звать его в Киев на стол. «Пойди, князь, к нам; хотим тебя», – говорили они. Изяслав собрал полки, выступил из Переяславля и перешел Днепр у Заруба. Тут прислали к нему черные клобуки[2] и все поросье[3] сказать ему: «Ты наш князь; Ольговичей не хотим; ступай поскорей, а мы все с тобою». Изяслав двинулся к Дерновому, и тут собрались к нему все черные клобуки и порошане; тут же прислали белгородцы и василевцы послов; все говорили одно и то же: «Ступай! ты наш князь; Ольговичей не хотим». Вслед за белгородцами и василевцами приехали и от киевлян послы; они то же говорили: «Ты наш князь, ступай, Ольговичей не хотим; как только завидим твое знамя, так все и бросимся к тебе». Изяслав, собрав на поле весь народ, и христиан и поганых, сказал им: «Братья! Всеволода признавал я старшим братом, потому что старший брат и старший зять нам вместо отца; но с этими, с Игорем и Святославом, хочу управиться, как мне бог даст и сила крестная: либо голову свою сложу перед вами, либо добуду стол отцовский и дедовский». Сказав это, Мстиславич пошел в поход. Между тем Игорь послал к двоюродным братьям, Владимиру и Изяславу, спрашивая: «Стоите ли вы, братья, в крестном целовании?» Те стали с ним торговаться и запросили множество волостей. Игорю делать было нечего, на все согласился. Тогда Давыдовичи тронулись к Киеву. Игорь призвал к себе и бояр – Глеба и Ивана Войтишича и Лазаря Саковского и сказал им: «Как были вы у брата моего, так будете и у меня»; а Глебу сказал: «Ты держи тысячу[4], как у брата моего держал». Несмотря, однако, на то, что эти вельможи были в большой чести у Всеволода и у брата его, они вздумали, вместе с киевлянами, отложиться от последнего и послали сказать Изяславу Мстиславичу: «Ступай, князь, поскорей: идут Давидовичи Игорю на помощь». И точно, Изяслав Давидович приехал очень скоро, поцеловав прежде крест у св. Спаса, вместе с братом Владимиром, что им не отступать от Игоря и брата его Святослава, причем черниговский епископ Онуфрий сказал бывшим тут священникам: «Кто эту присягу нарушит, тот будет проклят двенадцатью господними праздниками». Но угроза епископа мало помогла: несколько дней спустя Давидовичи забыли свое крестное целование и отступили от Игоря. Заводчиками всему делу были названные прежде Глеб тысяцкий, Иван Войтишич, Лазарь Саковский да в Святославовом полку двое бояр: они собрали около себя киевлян и начали советоваться, как бы им переместить своего князя, а к Изяславу послали сказать: «Ступай, князь! мы уговорились с киевлянами; хотим бросить знамя Ольговичей и бежать с полками своими в Киев»; а между тем Игоря и Святослава обманывали, говоря им: «Ступайте против Изяслава». Ольговичи взглянули на небо и сказали: «Изяслав целовал крест не думать о Киеве».
В это время пришел Изяслав к валу, где Надово озеро, и стал там с полками и с сыном своим Мстиславом; а киевляне стояли особо у Ольговой могилы: множество их было там. Когда еще полки стояли друг против друга, то Игорь увидал, что киевляне послали к Изяславу, и взяли у него тысяцкого с знаменем, и привели к себе, а потом и берендеи переехали реку Лыбедь и захватили шатры Игоревы. Когда Игорь увидал все это, то сказал брату своему, Святославу, и племяннику, Святославу Всеволодовичу: «Ступайте в свои полки, а там как нас с ними бог рассудит», – и Глебу, тысяцкому своему, и Ивану Войтишичу велел также ехать в свои полки. Но Глеб и Иван, приехав в свои полки, кинули знамена и бросились бежать к Жидовским воротам. Ольговичи, увидев это, не оробели и пошли против Изяслава, но попали в дурное место, были захвачены в тыл берендеями и принуждены бежать. Тут Изяслав с сыном Мстиславом заехал им с боку и заставил Игоря разлучиться с Святославом. Последний бежал к устью Десны за Днепр, но Игорь заехал в болото, увязил коня и был схвачен; Святослав же Всеволодович прибежал в Киев, в монастырь св. Ирины, где его и поймали.
Изяслав, восхваля бога за такую помощь, с великою славою и честию въехал в Киев; навстречу к нему вышло множество народа; игумены с монахами и священники со всего города, в ризах. Князь поехал ко св. Софии, поклонился Богородице и сел на стол деда и отца своего; потом призвал Святослава Всеволодовича и сказал ему: «Ты мне племянник, сын родной сестры моей», – и начал водить его подле себя. Между тем схватили многих бояр в Киеве, служивших Ольговичам, и заставили их откупиться деньгами. Спустя четыре дня привели к Изяславу Игоря, схваченного в болоте; сперва отвели пленника в монастырь Выдубецкий; потом, сковавши, отослали в Переяславль и посадили там в тюрьму, в монастырь св. Иоанна; после чего киевляне с Изяславом разграбили домы дружины Игоревой и Всеволодовой, села и скот, много взяли всякого именья в домах и по монастырям. Брат Игоря, Святослав Ольгович, прибежав в Чернигов с малою дружиной, послал к двоюродным братьям, Владимиру и Изяславу; он спрашивал у них: «Стоите ли, братья, в крестном целовании, что целовали мне пять дней тому назад?» Те отвечали: «Стоим». Тогда Святослав велел сказать им: «Вот я вам оставляю здесь боярина своего Константина, неравно понадобится вам на чтонибудь», – а сам поехал в Курск утверждать жителей его в верности, а оттуда в Новгород Северский. Между тем Давидовичи стали совещаться друг с другом тайком от Святославова боярина; однако им не удалось утаиться: Константину дали знать, что Давидовичи думают схватить брата своего Святослава; Константин тотчас же послал сказать князю своему: «Князь! об тебе идет дело: хотят тебя схватить; если братья пришлют за тобою, не езди к ним». В самом деле Давидовичи нарушили крестное целование, забыли страх божий и послали в Киев сказать Изяславу: «Игорь как тебе злодей, так и нам; смотри же, держи его крепко»; а к Святославу послали сказать: «Ступай из Новгорода в Путивль и от брата Игоря отступись». Святослав отвечал им: «Не хочу ни волости, ничего другого, только отпустите мне брата». Давидовичи велели сказать ему на это: «Целуй к нам крест, что не будешь требовать брата, не будешь искать его освобождения: в таком случае мы оставим тебя жить спокойно в своей волости». Святослав заплакал и послал в Суздаль, к князю Юрию, велев сказать ему: «Брата моего Всеволода бог взял, а Игоря Изяслав пленил: помилосердуй, пойди в Русскую землю, в Киев, и сыщи мне брата; а я здесь, в надежде на бога, буду тебе помощником!» Узнав, что Святослав не хочет исполнить их волю, Давидовичи сказали: «Вот мы уже начали злое дело, так докончим братоубийство; пойдем, искореним Святослава и переймем волость его!»
