Русский клуб - Владимир Дэс

Иван Иванович опять ничего не понял. При чём здесь его жена, его квартира и раздел имущества при разводе? Единственное, что он уяснил, что теперь уже ни мойку, ни квартиру им с сыном не вернут. Весть о том, что это он теперь мошенник, Иван Иванович не воспринял всерьёз. Посчитал, что работник милиции просто пошутил.

Но нет – то были не шутки. Теперь его, сына и бывшую жену стали постоянно вызывать в милицию. А в его садовом домике произвели обыск; изъять ничего не изъяли, потому что, кроме граблей, лопат и вёдер, там ничего не было. Но, как оказалось, теперь было заведено уголовное дело против Ивана Ивановича.

Тогда он нашёл номер телефона своего племянника, который работал в милиции на какой-то хозяйственной должности, позвонил ему и всё рассказал. Тот пообещал переговорить с кем надо.

Иван Иванович встретился с сыном и сообщил ему, что им помогут.

Сын слушал и шмыгал носом, допивая бутылку пива. А потом заявил отцу, что никто им не поможет, что мошенник-продавец дал капитану Кальному взятку в пять тысяч долларов и тот его полностью отмазал, а отцу лучше никуда не ходить, иначе им же хуже будет.

Отец сыну не поверил и даже разругался с ним и пошёл к своему племяннику, но тот уже как-то по-иному разговаривал и прятал глаза. Сказал, что ничего не может сделать. Он встречался с капитаном Кальным, и тот ему нарисовал совсем иную картину.

Тогда Иван Иванович сказал своему племяннику, что есть сведения, что Кальной взял взятку.

На что ему племянник заметил:

– А кто сейчас не берёт? Берут все. И у всех. А Кальной если взял у кого, то за это отвечает. У него репутация «честного мента».

Иван Иванович ушёл расстроенный и долго не мог успокоиться. Уж больно всё это было странно. Поэтому он стал искать других знакомых в милиции, которые могли бы ему объяснить ситуацию. Находил – и ему разъясняли:

– Что ты хочешь? Он «честный мент». Он получил в лапу и честно эти деньги отрабатывает. Если бы ты дал первым, то он бы точно так же, по-честному, на тебя работал. Кто первым встал, того и тапки.

Иван Иванович начинал возмущаться и говорить, что это его обманули и почему он, пострадавший, должен давать в лапу офицеру милиции?

– Очнись, – говорили ему. – На дворе рынок, капитализм, где всё покупается и продаётся.

– А как же присяга? Уголовный кодекс? Совесть? Честь офицера?

– Всё это в прошлом. Сейчас деньги правят миром.

«Да, – думал Иван Иванович, – другая страна, другие времена». И зря он, наверное, возмущается и хлопочет. Надо смириться с этой действительностью и не путаться под ногами со старыми понятиями. Не сопротивляться, а, наоборот, помогать этим новым людям, идти с ними в одном строю в ногу со временем.

И наконец Иван Иванович достал из заначки свои гробовые десять тысяч долларов, опять пошёл к своему племяннику и отдал ему их. Попросил передать эти деньги тому «честному» капитану, чтобы тот теперь за эти деньги помогал ему, Иван Ивановичу. Племянник деньги взял и опять пообещал помочь. Но через неделю позвонил и вернул деньги Иван Ивановичу.

Возвращая деньги, сказал:

– Ну, что я тебе говорил? Он «честный мент». Хоть и предложил ты ему вдвое больше, он сказал, что честью офицера не торгует и перекупить его нельзя.

Иван Иванович вообще ничего не понял: то кругом капитализм, где всё покупается и продаётся, то кругом «честные менты». Он крепко задумался.

Почитал прессу, посмотрел теледебаты и, сравнив суть своей проблемы с жизнью сегодняшнего общества, понял, что он ничего уже не смыслит в этом новом мире. Выходило, что этот офицер сейчас всё делает правильно. Так он борется за процветание своей новой страны. Как и он, Иван Иванович, боролся за процветание своей Родины.

Пораскинув мозгами, майор в отставке Иван Иванович решил, что обидел капитана Кального, а раз так, надо исправить свою ошибку и написать письмо министру внутренних дел генералу армии Куликову Анатолию Сергеевичу.

И написал.

Нет, в письме он не просил помочь ему, Ивану Ивановичу, вернуть честно заработанную им квартиру, а сыну – мойку. Он просил министра вручить орден или объявить благодарность Кальному Виктору Ивановичу – самому «честному менту» в современной России. Письмо, конечно, до министра не дошло, но Кального вызвали в кадры, дали почитать письмо и предложили написать заявление на увольнение. Что он и сделал.

Глеб не раз слышал эту историю, но сам Виктор на вопрос, почему его стали называть «честным ментом», только отмахивался. И хотя капитан Кальной больше не работал в правоохранительных органах, связи у него там остались. Он пользовался уважением среди своих бывших сослуживцев и иногда снабжал Глеба полезной информацией.

Вот и на этот раз Глеб, поняв, что у того есть что-то интересное, пригласил его зайти в ресторан «Дамского клуба».

Виктору принесли пиво. Глебу – кофе.

Кальной – небритый, отёкший, с трясущимися руками – схватил бокал с пивом и с жадностью осушил его почти полностью.

Подошли Майор с Трухиным, поздоровались.

Трухин сообщил:

– Глеб Андреевич, подтвердили приезд Юдашкина на заседание «Дамского клуба». Мне об этом сообщить вашей супруге или сами скажете?

– Сам скажу, – ответил Глеб.

Трухин кивнул и отошёл.

Майор спросил:

– Я вам нужен?

Глеб вопросительно посмотрел на Виктора, тот пожал плечами: мол, мне не нужен.

– У тебя срочного ко мне ничего нет?

– Нет, – ответил Майор.

– Тогда свободен.

Кальной, захмелев от пива и глядя вслед Майору, съязвил:

– А Майор-то, как вижу, в шоколаде…

– Да, работает хорошо.

– Хорошо-то хорошо, но будь с ним поосторожнее…

– В смысле?

– Ещё с ментовки он интересовался, откуда у тебя деньги на бизнес.

– И что?

– Да ничего, только непростой он человек…

– Ну, в этом ты прав, – и Глеб, посчитав, что Кальной просто завидует Майору, перевёл разговор: – Так что ты мне хотел сказать?

– Завтра арестуют мэра: возьмут с поличным при получении очередного отката.

И ввёл Глеба в суть дела.

Мэр уже несколько лет ежемесячно получал деньги за оформленных, но неработавших дворников из Средней Азии. Со всего города выходило несколько миллионов рублей. Все силовики об этом знали, но почему-то ничего не предпринимали, а сейчас что-то произошло и была дана команда задержать мэра при передаче ему «дворничьих» денег.

Сотрудники милиции быстро установили старших, которые регулярно собирали деньги со своих земляков-дворников, и главного из них, который носил деньги. «Поработали» с ним, и он сдал мэра сразу же, согласившись передать