Николай Карамзин - Том 2. Стихотворения. Критика. Публицистика

Из главы пятой девятого тома

(3) Так кончилась война трехлетняя, не столь кровопролитная, сколь несчастная для России, менее славная для Батория, чем постыдная для Иоанна… – В начале пятой главы, нами опущенной, речь шла о войне с Польшей и Швецией. Благодаря героической обороне Пскова план Батория рухнул. Шведы, пользуясь бездействием русских воевод, перешли в наступление и взяли Нарву. Испуганный событиями Иоанн IV поспешил предложить мир потерпевшему поражение Баторию, отказавшись от Ливонии, на завоевание которой ушло более двух десятилетий.

Из главы седьмой девятого тома

(4) …двадцать четыре года сносила губителя… – Царствование Иоанна IV продолжалось 37 лет. Карамзин имеет в виду шесть эпох «мучительства», которые длились с 1560 года до смерти Грозного в 1584 году.

(5) …как греки в Термопилах за отечество… – При Фермопилах (горном проходе из Северной Греции в Среднюю) в 420 году до н. э. греки под командованием спартанского царя Леонида держали героическую оборону против многочисленной персидской армии.

<Царствование Феодора Иоанновича>*

Из главы первой десятого тома

(1) …говорит римский историк… – Тацит (55 – ок. 120) в своих исторических сочинениях обличал режим императоров Калигулы, Нерона и др.

Из главы второй десятого тома

(2) …лики многолетствовали… – то есть хоры, провозглашавшие здравицу («Многие лета») царю и патриарху… племенами агарянскими… – то есть турками.

Из главы третьей десятого тома

(3) …крестьяне искони имели… свободу… в назначенный законом срок переходить с места на место… – Действительно, указом, записанным в своде законов – «Судебнике» 1550 года, крестьянам раз в год в течение двух недель – неделю до Юрьева дня (26 ноября) и неделю после – разрешали уходить от одного землевладельца к другому по своему выбору. Борис Годунов уничтожил это право крестьян (Юрьев день) и тем самым повел решительную политику на окончательное закрепощение крестьянства.

<Царствование Бориса Годунова>*

Из главы второй одиннадцатого тома

(1) Любопрительный – любящий вступать в споры, пререкания.

(2) Стерво – падаль, трупы животных.

(3) …богатое вено Марины… – то есть богатое приданое.

(4) Смертоносный мыт. – Карамзин рассказывает о повальной эпидемии под Кронами в царствование Годунова по Никоновской летописи, где она называется «мыть», то есть понос.

Примечания

1

Песни божественных арфистов звучат с силой одухотворяющей. Клопшток (нем.). – Ред.

2

Сочинитель говорит только о тех поэтах, которые наиболее трогали и занимали его душу в то время, как сия пиеса была сочиняема.

3

Сам Шекспир сказал:

The cloud capp'd towers, the gorgeous palaces,

The solemn temples, the great globe itselfe,

Yea, all which it inherits, shall dissolve,

And, like the baseless fabric of a vision,

Leave not a wreck behind.

Какая священная меланхолия вдохнула в него сии стихи?

(Для сравнения своего перевода стихов Шекспира из пьесы-сказки «Буря» Карамзин приводит их в оригинале. – Ред.)

4

Сии стихи прибавлены после.

5

Я читал об этом в одном немецком журнале.

6

Индейское растение.

7

день св. Иоанна гишпанцы усыпали улицы галгантом и миртами.

8

Известно из мифологии, что Иксион, желая обнять Юнону, обнял облако и дым.

9

Они в подземном мире льют беспрестанно воду в худой сосуд.

10

Смотри Шекспирову трагедию «Отелло».

11

Древние поэты говорили, что златая Фебова стрела приносит смерть человеку.

12

Сии стихи писаны в самом деле под тению ив.

13

Десять тысяч! Читатель может сомневаться в верности счета; но один из древних же авторов пишет, что их было точно десять тысяч.

14

Многие пустынники, как известно, сходили с ума в уединении.

15

Вот начало безделки, которая занимала нынешним летом уединенные часы мои. Продолжение остается до другого времени, конца еще нет, – может быть, и не будет. В рассуждении меры скажу, что она совершенно русская. Почти все наши старинные песни сочинены такими стихами.

16

Говорят, человечество старо; я этому верю; и все же его приходится развлекать, как ребенка. Лафонтен (франц.). – Ред.

17

То есть обер-дурака.

18

Темно; можно только догадываться.1

19

В мыслях.

20

Shakespeare. Traduit de l'Anglois, dédié au Roi. Paris, 1776, t. II, p. 384. (Шекспир. Перевод с английского, посвященный королю. Париж, 1776, т. II, стр. 384, (франц.). – Ред.).

21

Публика к удовольствию своему опять видит ее на театре.

22

1 Из «Allgemeiner deutscher Bibliothek» («Всеобщей немецкой библиотеки» (нем.). – Ред.), второй части девяносто первого тома.

23

«О сохранившихся гомеровских гимнах» (лат.). – Ред.

24

Minnesinger – старинные немецкие или швабские поэты, сочинявшие по большей части любовные песни.

25

Сей цех существует еще и ныне в Ниренберге, в Стразбурге и в других городах Верхней Германии и состоит из учителей и из учеников. Должность их есть та, чтобы петь песни в своих торжественных собраниях.

26

Я видел «Сида» на парижском театре и помню, что сие место трагедии сделало во мне приятное впечатление. Сен-Фаль, молодой человек, имеющий все нужные для актера дарования, играл ролю Сида. В самую ту секунду, когда Химена сказала: «Sors vainqueur d'un combat dont Chimène est le prix» (Кто тот победитель, кому наградой будет Химена? (франц.) – Ред.), лицо его переменилось; после печального уныния изобразилась на нем живейшая радость; глаза его наполнились огнем; вынув меч и подняв руку свою, произнес он голосом героя, уверенного в своей победе, сей стих: «Est-il quelque ennemi qu'à présent je ne dompte?» (Найдется ли враг, которого я не смогу победить? (франц.). – Ред.)

27

А успокоить в ней неотжитую боль

Помогут смена дней, твой меч и твой король.

(Перевод с французского М. Лозинского. – Ред.)

28

Одну сочинил Диамант, а другую г. де Кастро.

29

Теченье времени не раз узаконяло

То, в чем преступное нам виделось начало.

(Перевод с французского М. Лозинского. – Ред.)

30

То есть: «Хотите ли, чтобы я как мизантроп прямо сказал вам свое мнение о пиесе и ваших примечаниях? Мне кажется, что пиеса от начала до конца холодна и неинтересна; что она есть не что иное, как разговор в пяти актах, писанный то высоким, то низким, то старинным слогом; что сия холодность есть великий недостаток почти всех наших театральных пиес и что, кроме некоторых сцен в «Сиде», пятого действия в «Родогюне» и четвертого в «Ираклии», нигде нет (а особливо в Корнеле) сего ужаса, сей жалости, которые составляют душу трагедии. Итак, по моему мнению, все сии пиесы лучше для чтения, нежели для представления. Потому-то ныне почти никого не бывает в театре, когда играют Корнелевы трагедии; и очень немного, когда Расиновы представляют».

31

Надлежало бы примолвить, с какого языка переведено сие сочинение. Можно, кажется, без ошибки сказать, что оно переведено с французского; но на что заставлять читателей угадывать? – Некоторые из наших писцов, или писателей, или переводчиков – или как кому угодно будет назвать их – поступают еще непростительнейшим образом. Даря публику разными пиесами, не сказывают они, что сии пиесы переведены с иностранных языков. Добродушный читатель принимает их за русские сочинения и часто дивится, как автор, умеющий так хорошо мыслить, так худо и неправильно изъясняется. Самая гражданская честность обязывает нас не присвоивать себе ничего чужого: ни делами, ни словами, ни молчанием.