Только не для взрослых - Ида Мартин
А кульминация началась тогда, когда выяснилось, что будет проверка. Цуркан вызвал человека, который должен был перевезти парней с фабрики на другую точку. И, возможно, даже убить, потому что Ярославу из-за ранения становилось все хуже. А потом привели Макса, и тот помог Тифу освободиться. Тогда они вдвоем напали на людей Цуркана и, захватив машину, повезли Ярослава в больницу. Но по дороге их остановили.
Тифон рассчитывал, что Макс запрется в кузове. Но его там не оказалось. Поэтому вебкамщикам удалось вытащить Ярослава, и Тифону пришлось тоже вылезти из машины, чтобы попытаться его отбить.
– У тебя вроде был ствол, – сказал Лёха.
– Был. – Тифон кивнул. – Но одно дело размахивать им, а другое – выстрелить. Реально. В человека. Может, даже убить. Это уголовка, а справки из психдиспансера у меня нет.
Он покосился в сторону Амелина, и тот расплылся в довольной улыбке.
– Блин, – расстроился Лёха. – Я думал, ты – Терминатор. И всех там на раз положишь.
– Я тоже так думал. Но Терминатором оказался Романыч.
– Э-э-эх, – шутливо протянул Лёха.
– Ты, Криворотов, совсем? – возмутилась Зоя. – Еще не хватало! Сейчас бы мы здесь не сидели. Думаешь, это кино? Андрей, покажи ему свои синяки.
– Тоже мне новость, – смутился Тифон.
– Не слушай никого! Ты молодец и все правильно сделал! Я очень горжусь тобой. – Зоя схватила бокал. – У меня тост! Мы с тобой знакомы с семи лет. Сначала ты был мелкий, непоседливый и задиристый. Потом, когда тебе шейную шину надели, сделался замкнутым и злым. После, решив победить «всех во всем мире», стал непокорным, резким и взрывоопасным Тифоном – разрушителем, драконом, отцом всех чудовищ. Однако нет никого, кто был бы столь же требователен и беспощаден к самому себе. Ты научился себя контролировать. Сдерживать. Стал осознанным и волевым. Твердым, основательным, продуманным и от этого еще более сильным. Сколько я себя помню, ты все время менялся, рос, что-то преодолевал и становился лучше. Тот прежний Тифон, каким ты был еще год или два назад, взбешенный и сражающийся, ни за что не остановился бы в нужный момент в той ситуации, в какую вы попали. Но ты остановился. Ты смог. И поступил правильно. Ты сильно повзрослел за это время, Андрей. – Ее голос неожиданно дрогнул: – И я тебя очень люблю. И очень скучаю. И…
Договорить у нее не получилось. Зоя расплакалась, и Тиф кинулся ее обнимать, а Дятел крикнул «Ура!», и все зазвенели бокалами.
– Так что с Ярославом? – поинтересовалась Тоня.
– В порядке. Лечится, – сказал Тифон, прижимая к плечу всхлипывающую Зою. – Завтра обещал быть. Новый год у них отмечаем.
– Как? – вытаращился на него Лёха. – А фейерверки, горки, снежная битва?
– Все по плану, – заверил Тифон. – Ничего не меняется. Просто пусть все уже успокоятся. Все равно нам делить нечего.
– Вообще-то, я уже одну знакомую к тебе тусить пригласил, – по-наглому сообщил Лёха. – Как ей теперь отказать?
– Ой, да тебе ли, Криворотов, переживать о таком? – влезла Нина. – Ты всех своих девчонок постоянно обманываешь.
– «Своих девчонок», как ты, Миронова, выражаешься, я по друзьям не вожу. Просто помочь человеку нужно.
– Приходите к нам, – неожиданно предложил Макс. – Тёма никого звать не хочет, потому что Вита болеет, а я не выдержу весь Новый год наблюдать за их нежностями.
– А потом на горки? – обрадовался Лёха.
– Потом на горки.
– Мы тоже на горки? – с надеждой посмотрел на меня Дятел.
Я покосился на его сломанную руку.
– Тебя бабушка не отпустит.
– Бабушка, бабушка, я уже взрослый. Захочу и сам пойду!
Он выдал это с таким чувством, что все засмеялись.
Смеялись и смеялись и больше ни о чем серьезном разговаривать не могли. Даже Зоя смеялась. Плакала и смеялась одновременно. И Настя смеялась, и Дятел. Дятел вообще так хохотал, словно не пролежал эти две недели безжизненной мумией. А Петров, буйно гогоча, сбил Тонин бокал, и тот, ударившись о тарелку, разбился, забрызгав ее кофточку томатным соком. Дятел крикнул «На счастье!», и началась суета с вытиранием стола и сменой тарелок. Настя кинулась помогать Зое и Амелину собирать осколки, Петров завалил все бумажными салфетками, мигом впитывающими сок и превращающимися в бумажную кашу.
Тоня отправилась застирывать пятна. Лёха с Тифоном ушли на кухню – курить.
– Я хотел извиниться, – сказал вдруг Макс Нине. – За то, что втянул тебя в эту историю.
– Мне от этого ни горячо ни холодно, – передернула плечами та. – Было даже прикольно. Тот мужик сказал, что у меня большой потенциал и звездный вайб.
– С этим не поспоришь. – Макс посмотрел на нее виноватым взглядом и скромно улыбнулся. Иногда он мог быть чертовски милым. – Но ты просто знай и сестре скажи, что я раскаиваюсь и готов в любой момент загладить моральный ущерб.
– Как? – заинтересовалась Нина.
– Как угодно.
Она задумалась.
– А ты можешь взломать страницу одного человека?
– Допустим. Только я должен знать, чью и зачем.
– Есть одна коза из параллельного класса. Достала уже.
– Тебя может кто-то достать? – удивился я.
– Представь себе. – Нина поджала губы. – Пытается из себя звезду школы строить. Всякую ерунду болтает про меня. Хочу ее наказать.
– А что она говорит? – подключился любопытный Дятел.
– Что типа ваш класс был крутой и со мной все считались только потому, что я Зойкина сестра. И что я всего лишь ее бледная тень, и теперь, когда вы выпустились, это стало особенно заметно.
– Но это же не так! – искренне запротестовал Дятел. – Ты очень яркая личность. Сильная и независимая.
– Поэтому я и собираюсь объяснить ей, как она заблуждается.
– Так вот из-за чего ты Зою постоянно цепляешь, – догадался я. – Боишься, что это правда?
– Тебе, Горелов, не понять. У тебя нет старшего брата, которого все сравнивали бы с тобой. Почти на каждом уроке кто-то из учителей обязательно должен сказать: «Ох, Миронова, вот твоя сестра была такая хорошая девочка. Брала бы с нее пример». А я не хочу брать пример! Я хочу сама по себе. Такая, какая я есть.
– Взломом страницы ты ничего не добьешься, – сказал Макс.
– Плохими поступками репутацию не заработаешь, – поумничал Дятел.
– Правда? – Нина ехидно прищурилась. – Ну-ка, научи меня, Соломин, как заработать правильную репутацию.
– Я могу научить, – неожиданно позади раздался Зоин голос.
Мы обернулись. Все, кто оставался в комнате, тоже смотрели на нас.
– Ты все слышала? – ахнула Нина.
– Почему ты мне сразу об этом не рассказала? – Зоя обескураженно смотрела на сестру.
Нина смутилась и растерялась одновременно, потом вскочила и, бросив на ходу «идите на фиг», выбежала из комнаты. Зоя
