Снять «Сталкера» - Ирина Всеволодовна Шанина
В тот день секретарь курсов напомнила Стэйси, что подошел срок оплаты за следующий месяц. Стэйси пообещала завтра же принести деньги и быстро ушла. Проблема заключалась в том, что даже если она откажется от обедов, оставшихся денег не хватит на оплату курсов. Оставалось одно, – честно признаться Мардж, что с работой ничего не получается, забрать аванс за квартиру, купить билет на автобус и… вернуться домой. Что будет, когда она вернется (если она вернется – мысленно поправила себя Стэйси), что скажет мать, об этом лучше не думать, иначе может не хватить мужества для нелегкого разговора с Мардж.
Окна в гостиной горели, значит, Мардж еще не легла спать. Стэйси решительно открыла дверь, вошла и встала на пороге как статуя Командора.
Работал телевизор, на экране Джек Леммон в женском платье отплясывал с маракасами. На диване сидела Мардж с бокалом вина, а в кресле незнакомый мужчина средних лет с мелкими и очень неприятными чертами лица.
– Извините, – сказала Стэйси и пошла в свою комнату.
Просить у Мардж денег взаймы в присутствии постороннего – не самая лучшая идея.
– Подожди, – окликнула ее Мардж, – я хочу тебя познакомить. Это мой коллега Закария Виальдо.
Мистер Виальдо встал (он оказался из той категории людей, которые сидя выглядят выше, чем стоя) и протянул Стэйси руку.
– Маргарет много о вас рассказывала, – Закария Виальдо улыбнулся, но лицо его от этого не стало менее неприятным.
Стэйси автоматически пожала ему руку и чуть не спросила, кто такая Маргарет.
– Присаживайтесь, – мистер Виальдо опустился на диван и жестом пригласил Стэйси сесть рядом.
– Маргарет рассказывала, что вы сейчас ищете работу, – продолжил допрос мистер Виальдо.
«Вот зараза», – в первый раз за все это время Стэйси подумала о своей компаньонке с неприязнью, – «Кто, спрашивается, ее за язык тянул?»
– Нашли уже? – мистер Виальдо кивнул Мардж, та принесла из кухни еще один бокал и наполнила его вином.
– Пока нет, – Стэйси немного отпила из бокала и поставила его на журнальный столик.
Если мистер Виальдо ждет от нее подробностей, то ждет он их совершенно напрасно. Она, Стэйси Ковальчик, конечно, хотела поговорить о своих проблемах, но поговорить с Мардж, а не с каким-то незнакомым мужиком.
– Извините, – Стэйси решительно встала, – если вы не возражаете, я пойду к себе. Сегодня был очень утомительный день.
– Вам когда-нибудь говорили, что вы очень похожи на Мерилин Монро? – неожиданно спросил мистер Виальдо.
– Нет, никогда, – сухо ответила Стэйси и, еще раз извинившись, ушла к себе.
Закрыв за собой дверь, она села на пол и заплакала. Бывают же на свете такие неудачницы. Такие как она, Стэйси Ковальчик. А все потому, что у нее дурацкое имя. Кто говорил, что имя определяет судьбу? Стэйси всегда смеялась над этими глупостями. Она не верила в гадания, черных кошек, разбитые зеркала. Но в последнее время все складывается так плохо, что поневоле задумаешься, может, есть в именах смысл. Слезы, как это обычно бывает, вызвали сопли. Сморкаться в пол Стэйси посчитала неприличным. Пришлось подняться и достать из комода носовые платки.
Высморкавшись, Стэйси мельком взглянула в висевшее над комодом зеркало. Да, имя определяет. Кто будет всерьез воспринимать девушку, которую зовут как Душечку из фильма «Некоторые любят погорячее»? Какие предложения о работе ей могут поступить? Если иметь в виду серьезные предложения?
В дверь постучали. Стэйси замерла, общаться с Мардж категорически не хотелось. Даже если та собирается предложить ей деньги. Свет погашен, пусть думает, что Стэйси спит.
– Я знаю, что ты не спишь, – раздался голос Мардж.
Стэйси затаилась в надежде, что Мардж уйдет, но та не ушла.
– Конечно, это твое право не открывать мне дверь, – продолжила она, – это твоя комната, она оплачена. Ты можешь не открывать ее еще месяц. Но я очень советую тебе подумать, что ты будешь делать потом. Насколько я понимаю, деньги у тебя заканчиваются…
Мардж замолчала, но не ушла, и вот это ее молчаливое стояние за дверью почему-то очень напугало Стэйси. Конечно, надо бы открыть дверь. Если Мардж обидится, она вряд ли даст денег на билет домой… Стэйси подошла и открыла дверь.
– Проходи.
Мардж кивнула, одобряя ее решение, вошла и бесцеремонно села на кровать.
– Мне показалось, или ты хотела со мной поговорить сегодня? – поинтересовалась Мардж.
Стэйси кивнула:
– Да, хотела, но…
О, перебила ее Мардж, – при Заке ты могла говорить совершенно свободно. Он как раз из-за тебя сюда пришел.
Стэйси страшно удивилась. Понятно, что Мардж могла сказать коллегам, что теперь живет не одна. Вот только чем Стэйси могла заинтересовать Зака. А то он никогда в жизни не видел провинциальных девиц, приехавших в большой город. Разве что его развеселило ее дурацкое имя. Словно отвечая на незаданные вопросы, Мардж пояснила:
– Я сказала, что моя компаньонка как две капли воды похожа на Мерилин Монро. А Зак – он продюсер. И сейчас начинает новый проект…
Поздно ночью Стэйси сидела за компьютером и писала письмо домой.
«Знаешь, мама, не думала, что когда-нибудь скажу тебе это… Но ты была права. От судьбы не уйдешь. Сегодня меня пригласили попробоваться на главную роль в новом фильме продюсера Зака Виальдо…»
Глава VII. Лю Фонг
Лю Фонгу не нравилось, когда его называли мистером Лю Фонгогм (справедливости ради нужно отметить, что называли его так крайне редко, – в силу молодого возраста мистера Лю). Правда, сколько он себя помнил, ему вообще много чего в этой жизни не нравилось.
Например, он терпеть не мог гонконговские боевики, воспевающие подвиги Шаолиньских монахов. В жизни Лю Фонга (в той ее части, которую он успел прожить до сегодняшнего дня) можно было четко различить три неравных периода. Первый период – детство – умеренно несчастливый. Второй период – отрочество – почти счастливый, лишь слегка омраченный обстановкой дома. Третий период – он начался относительно недавно, несколько месяцев назад, но Лю Фонгу уже хотелось, чтобы этот период побыстрее закончился. Но, увы, никто не мог сказать, когда и, главное, как это может закончиться. Умеренная несчастливость детства казалась теперь безоблачным счастьем по сравнению с текущим моментом.
Когда мистер Лю Фонг был еще маленьким мальчиком, у него всегда (ну, или почти всегда) было плохое настроение. Плохое настроение создавали бесконечно ссорившиеся родители. Повод для ссоры всегда был один – мистер Лю Фонг и его блестящее будущее. Дело в том, что мистер и миссис Фонг очень по-разному представляли себе
