Стена. Рассвет - Самуил Бабин
Ильич заглянул внутрь. Внизу, в жестком кресле, держась за руль руками в кожаных перчатках сидел солдат-шофер, а сзади него, чуть в стороне стоял в полный рост матрос- пулеметчик перевязанный лентами с патронами.
— Товарищ матрос, — обратился Ильич к пулеметчику, — Сколько здесь еще человек может поместиться?
— Двое, товарищ Ильич, — отдал ему рукой честь матрос.
— Митя, давая залезай, — поманил его рукой Ильич, — Там внизу еще место сидячее есть.
— А это кто, — придержал за руку Митю Тоцкий.
— Это мой новый секретарь, товарищ Люксембург.
— Муж Розы Люксембург? — удивился Троцкий.
— Племянник.
Ильич пропустил Митю вперед, а сам встал, высунув голову во вторую башенку броневичка. — Ну, что мы время теряем. Поехали уже.
— Трогай, — Тоцкий захлопнул дверь и вскочил на подножку. Броневичок выпустил очередную порцию сизого дыма, в сопровождении вооруженных людей с красными повязками медленно покатил по перрону.
Объехав здание вокзала, они выехали на привокзальную площадь и остановились, потому как дальше из-за большого скопления вооруженного народу проехать было невозможно. Тоцкий открыл дверь броневичка:
— Выходите, товарищ Ильич, выступать будете здесь.
Ильич выбрался наружу уже с приклеенными на лицо усами и бородкой. Броневичок тут же обступили плотным кольцом, с ружьями наперевес люди из охраны с красными повязками, а рядом, прямо на брусчатке, поставили, невысокую, метра полтора трибуну, обтянутую красной материей.
— Как же я выступать буду с нее, — Ильич скептически осмотрел трибуну, — Меня же отсюда почти не видно будет с площади.
— Это в целях вашей же безопасности, товарищ Ильич, — начал было объяснять чернявый.
— Нет, товарищ Кобо, — гневно прервал его Ильич, — Это больше на провокацию похоже. Знаете, что. Я выступать буду с крыши броневичка. Охранку бояться, революцию не сделаешь, — и он, встав на подножку, хватаясь руками за металлические скобы, приваренные к броне, проворно полез наверх.
«Ильич, Ильич», — гулом разнеслось по площади, когда он появился на крыше броневичка.
— Товарищи, — Ильич поднял руку вверх и сразу смолкли все голоса. — Как видите я здесь, с вами. Буду краток. Я вернулся, чтобы довести начатое нами дело до конца. Да, буржуазное правительства пока еще держится, опираясь на жандармские структуры прежнего режима, мелкобуржуазный и несознательный элемент и армейские части остающиеся под командованием царских генералов. Но силы его тают с каждым днем. Все больше солдат и матросов переходят на нашу сторону. И не сомневайтесь, что скоро оно будет свергнуто нами окончательно. Да, здравствует, социалистическая революция! Ура, товарищи! — закончил Ильич и замер с протянутой вперед рукой, под восторженный рев толпы на площади.
В это время люк одной из башенок броневичка чуть приоткрылся и показалась чернявая голова Кобы: Заканчиваем, товарищ Ильич. Через пятнадцать отходит ваш поезд.
Ильич снова поднял вверх руку:
— Товарищи. Мы продолжаем работать в условиях строжайшей конспирации. Но постоянно будем поддерживать связь с вами, через советы солдатских и рабочих депутатов. Ждите выстрела крейсера Авроры. Это будет сигнал к восстанию, — закончил речь Ильич под овации и спустился с броневичка.
— А про Аврору, что это было, товарищ Ильич? — открывая перед ним дверь броневичка, с любопытством спросил Тоцкий.
— Придет время, узнаете товарищ Тоцкий, — подмигнул ему Ильич, забираясь внутрь броневичка.
Броневичок грозно зарычал мотором и стал сдавать назад. Место матроса-пулеметчика, теперь занимал товарищ Зиновьев. На нем, вместо синего сюртука, был надет потертый крестьянский зипун и вылинявшая солдатская папаха.
— Наденьте, товарищ Ильич, — Зиновьев протянул ему рабочую фуфайку и картуз. — Теперь вы Иван Константинов, рабочий оружейного завода. Усы, с бородкой не забудьте отклеить.
Через некоторое время броневичок остановился.
— Приехали к шестому путь, товарищ Зиновьев, как приказывали, — доложил шофер броневичка.
— Выходим, — скомандовал тот. — Отсюда наш поезд отходит.
Они вылезли наружу и по металлической лесенке поднялись на платформу.
— Поезда почему-то нет, — с тревогой взглянул на привокзальные часы Зиновьев
— Опаздывает на полчаса. — Произнес проходящий мимо мужчина в шляпе- цилиндре с чемоданом в руке. — Только что объявили по ретранслятору.
— Полчаса, — задумчиво повторил Зиновьев. — Я успею тогда в буфет сбегать. Пирожков каких ни будь купить. С раннего утра ничего не ел. Вы, как товарищи?
— Да, подкрепиться не мешало бы, — согласился Ильич.
— Я быстро. — Обрадовался Зиновьев и побежал по платформе в сторону здания вокзала.
— Ну, ты Ильич могёшь, — уважительно посмотрел на него Митя, — Такую речь задвинул с броневичка. И откуда ты про все это знаешь?
— Митя, — снисходительно улыбнулся Ильич, — Это моя профессия, Ильича изображать. Я этим деньги на жизнь зарабатываю. Пришлось не только все его манеры и речь досконально отрепетировать, но еще и проштудировать главные научные труды. Знаешь какие дотошные туристы иногда на площади попадаются. Особенно из этих, бывших, преданных делу партии и народу. Здесь осечки быть не должно. Да и конкуренция была знаешь какая, когда я пришел на площадь работать. Шесть Ильичей там отирались. А теперь нас двое с Рабиновичем осталось. Да и то, он три дня в неделю теперь работает.
Тут сзади раздался негромкий свист. Они оглянулись. Из-за колоны вышел человек в черном длинном пальто и поманил их рукой.
— Кто это, — испуганно замер Митя. — На тебя очень похож. Может это Рабинович?
— Откуда ему здесь взяться. — Вглядываясь в незнакомца ответил Ильич, — Ладно, пойдем узнаем, что ему надо.
— Здравствуйте, товарищи, — произнес незнакомец, улыбаясь, с характерной ильичевской картавостью и протянул руку. — Слышал ваше выступление, товарищ. Прекрасная работа.
— Здравствуйте, — немного растерявшись, пожал ему руку Ильич, — А вы как здесь оказались?
— Я вместе с вами приехал, одним и тем же поездом. Только в соседнем вагоне, — чуть посмеиваясь ответил тот. — Мне товарищи по эмиграции, еще Цюрихе предложили отправить вперед себя двойника. Не особо они доверяли, товарищам Тоцкому и особенно Кобо. Была информация, что они связаны с охранкой. Я согласился. Теперь ясно, что это была ложная информация. Как видите, вас не арестовали и не ликвидировали. Но все равно, спасибо за прекрасную работу. Увидел себя со стороны, можно сказать. А речь с броневичка, просто под копирку моей получилась. Только я вот про Аврору не понял. На что вы намекали?
— Выстрел с крейсера Авроры, должен стать сигналом к штурму Дворца правительства, Но это я от себя добавил. Сымпровизировал, — извиняющее ответил Ильич.
— Отличная идея, — незнакомец, схватив двумя руками и потряс руку Ильича, — Обязательно ей воспользуюсь.
В это время раздался паровозный гудок и из-за поворота выпуская клубы белого дыма показался паровоз, с несколькими прицепными вагонами.
— Так, а куда ушел товарищ Зиновьев? — Незнакомец покрутил головой по сторонам. — Это же наш поезд подходит, на котором мы должны ехать к шалашу.
— Он за пирожками побежал. Сейчас вернется. А вам в
