Kniga-Online.club
» » » » Леонид Рабичев - Манеж 1962, до и после

Леонид Рабичев - Манеж 1962, до и после

Читать бесплатно Леонид Рабичев - Манеж 1962, до и после. Жанр: Русская классическая проза издательство неизвестно, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Вот так, подумал я, загоняли в тупик на партийных чистках или на допросах в ЧК. Это была омерзительная, смертельная игра, меня тошнило от самого себя. Я сказал: "Согласен, но абстрактным искусством ни я, ни студия Горкома графиков не занималась". "Позор! Только порочный, с детства испорченный человек может вести себя так! Ты почему виляешь?"

Это актив. Они стояли вдоль стен, и кричали, и торжествовали свою победу над Пикассо, и Мочальский подвел итоги. "Здесь все возмутительно, - сказал он, - но возмутительнее всего его (то есть мое) поведение в Манеже... Как у вас язык повернулся сказать Хрущеву, что днем, выполняя государственные заказы, вы служите дьяволу, а вечером в студии доморощенных абстракционистов служите Богу?

- Вы все перепутали, - сказал я, - в Манеже я сказал Хрущеву, что то, что мы делаем вечером, помогает нашей основной работе, а Хрущев спросил меня: "Значит, днем вы служите ангелу, а вечером продаете душу дьяволу?". А Мочальский: "Опять вы врете, я же протокол беседы два раза читал. И что же вы врете про горком, когда Никита Сергеевич назвал вас подпольными доморощенными абстракционистами?".

Я захватил с собой документы. Я вынул из кармана удостоверение члена студии Горкома художников-графиков, командировочное предписание для поездки студии по Волге на пароходе "Добролюбов", на всех документах стояли круглые гербовые печати. Я пытался объяснять, но крики: "Позор! Вон из Союза художников!". Я протянул Мочальскому документы, он прочитал их содержание и сказал: "Вот до чего они дошли, они подделывают документы!".

Тут не выдержала Ираида Ивановна Фомина. "Леня никогда не врет", закричала она, а Мочальский: "Среди нас агент абстракционистов".

Но живописец не знал, что Ираида Ивановна - одна из самых уважаемых и талантливых графиков Союза. Стенографистка требовала рукопись, я сказал, что она у меня написана крайне неразборчиво, что дома перепишу и завтра принесу. Мочальский согласился и предложил голосование по исключению перенести на конец заседания и объяснить свое поведение Лиле Ратнер-Смирновой. Вместо Лили вышла Алла Йозефович и попросила освободить Лилю от объяснений ввиду того, что она на пятом месяце беременности и волноваться ей нельзя. Сама же сказала, как и намеревалась, что в студии ее интересовали только рецепты грунтовки и способы создания оригинальных фактур, с иностранцами же она ни в какие связи не вступала.

Следующим был Эрнст Неизвестный.

"Зачем вы, - спросил его Мочальский, - такой известный скульптор, выставили на Таганке, а потом и в Манеже свои скульптуры с подпольной группой доморощенных абстракционистов?

- Я не понимаю, что вы имеете в виду, - ответил Эрнст.

- Вы что, не помните, что ваши скульптуры на Таганке, в зале на Большой Коммунистической улице экспонировались совместно с "мазней" доморощенных абстракционистов из подпольной студии Белютина?

- Видите ли, когда я выставляюсь на выставках, я бываю так занят вопросами экспозиции, что не замечаю, в каком окружении находятся мои работы. Я не понимаю, о чем вы говорите.

- Вы не знаете, с кем вы выставлялись?

- Конечно, - ответил Эрнст Неизвестный.

Я с изумлением слушал его. Семнадцать дней назад я, потрясенный его мужественным обращением к Хрущеву, его просьбой, чтобы его скульптуры располагались на фоне нашей живописи, первый прямо в зале, где еще находилось все руководство страны, обнимал и целовал его. Чего же он сейчас испугался, чего ради говорит циничную чепуху, ведь те его слова наверняка были запротоколированы. Зачем же он так легко предает нас и говорит неправду. А я? Как он радовался, когда я с Леней Мечниковым и Алешей Колли реставрировал тумбы под его скульптурами в Манеже, как потом трижды, встречаясь в метро, бросался навстречу и целовал меня.

- Нет, - сказал он, - никаких подпольных доморощенных абстракционистов я не знаю.

Последний вопрос был о недостойном поведении на бюро графической секции ее председателя Ювеналия Дмитриевича Коровина, как посмел он, вместо того, чтобы, не думая, исключить из Союза нарушителей устава, предложить до вынесения решения посмотреть их картины.

Нас исключили. Эрнста Неизвестного наказали, лишили его билета на конференцию. Ювеналия Коровина сняли с поста председателя графической секции.

Я, потрясенный, разгромленный собственной ложью и трусостью, удивленный невежеством и двуличием членов правления, сидел в подвале, на скамейке напротив раздевалки. Ко мне подошел член правления Анатолий Зыков и сказал, что все это чепуха, что все образуется. Потом подошла Кира Николаевна Львова и сказала: "Леня! Не волнуйтесь! У меня огромный опыт. Не пройдет и трех лет, как вас восстановят, еще и прощения попросят! Она была права. Через три года председатель графической секции Н. Волков принес публично нам троим извинения и нас единогласно восстановили. Но дело не в этом. Я оказался слабее, чем предполагал, пропадал от угрызений совести. Не в Манеже, а на правлении я был сломлен собственной ложью, потерял уверенность в себе и только спустя двадцать лет смог вернуться к живописи. Утром следующего дня позвонила Ираида Ивановна Фомина. "Простите меня, Леня, - сказала она, - за то, что я посоветовала вам вычеркнуть слова о Хрущеве. Там были не люди, простите меня". Однако я ей был благодарен и благодарность эту пронес через всю оставшуюся жизнь.

Что касается предательства Эрнста Неизвестного, то сейчас, спустя сорок лет, я склонен признать, что у него было тогда право говорить что угодно, он лучше меня знал, что за люди перед ним, презирал их, может быть, потешался над их позорным единомыслием, конечно, он знал тогда и нас, и Белютина, и тем более своих друзей Юло Соостера, Володю Янкилевского, Юру Соболева. Не пожелал развивать тему и, может быть, правильно сделал. Время все расставило на свои места, судьи забыты, подсудимые вошли в историю искусства.

Виктория Шумилина

Жена и соавтор. В 1960 году меня в числе первых промграфиков приняли в Московский Союз художников. Тут была какая-то несправедливость, потому что все работы в этой области мы делали вдвоем, а сама эта область искусства стремительно прогрессировала, уже начиная с 1956 года на открытии всех групповых и персональных выставок промграфиков собирались самые одаренные, мыслящие, раскрепощенные "оттепелью" искусствоведы и художники. Искусствоведы Ю. Герчук, В. Костин, А. Каменский, Ю. Молок, В. Ляхов, Е. Мурина, выдающиеся художники Владимир Фаворский, Андрей Гончаров, Д. Шмаринов, Горяев, С. Телингатер и др., и молодые - И. Голицын, Захаров, Дмитрий Бисти, Н. Калинин, М. Шварцман, почти все иллюстраторы и оформители книг в издательствах Москвы, молодые Эрик Булатов, Олег Васильев, Илья Кабаков, модельер Зайцев, дизайнер Розенблюм, монументалисты и прикладники. Помню, как в 1956 году Владимир Фаворский остановился перед работой Виктории, смотрел минут двадцать, а потом произнес: "Не понимаю, в чем дело, но интересно, что-то новое". Не только работы, но и экспозиции были авангардные. Первые ласточки "оттепели". Вот сокращенный перечень наших семейных работ. Эмблема и фирменный стиль Музеев Московского Кремля (1955), меню и упаковки для тортов ресторана "Прага" (1956), фирменные буклеты и сувениры для Аэрофлота, серия рекламных буклетов для "Международной книги" на основные советские журналы, "Генеральный проспект "Интуриста" (1957), упаковочные сувенирные бумаги и книжные закладки для международного фестиваля молодежи (1957), небывалые макеты журналов мод (1958), монография "Третьяковская галерея" (1959), фирменный стиль для Советских железных дорог (эмблема, буклеты на международные вагоны, чемоданные наклейки, фирменные календари, сувенирные упаковки, дипломы Союза художников РСФСР первой и второй степени (1960), рекламные плакаты "Москва-Париж", "Скорость-Комфорт", театральные плакаты для театра Гоголя и Театра оперетты (1960) и множество других работ, каждый раз вторжение в новую область, выдумка, конфликт с заказчиком, победа или поражение.

Но рассказ не об этом. Меня приняли в Союз художников в 1960 году, а Викторию художественный совет рекомендовал в Союз в ноябре 1962 года. На выставках в Манеже и на Таганке работы наши висели рядом. В Манеже у нее висела картина "Дом В.И. Ленина в Ульяновске". Так вот, меня из Союза исключили 17 декабря, а ее приняли в Союз художников 21 декабря. Кира Николаевна Львова, как и все другие члены бюро графической секции, сделали вид, что ничего не знают об ее участии в выставках "доморощенных абстракционистов". Было это забавно... и для меня весьма утешительно...

А через три дня, 24 декабря, ее пригласили на заседание идеологической комиссии при ЦК КПСС с участием молодых писателей, художников, композиторов на улицу Куйбышева.

Идеологическая комиссия. 24 и 26 декабря 1962 года

На заседании обсуждались идейно-творческие вопросы, выступали В. Аксенов, Б. Ахмадулина, Е. Евтушенко, художник Н. Андронов, Э. Неизвестный и другие. Кроме Виктории приглашено было несколько участников выставки в Манеже, в том числе Э. Белютин, Г. Яновская, А. Соколов.

Перейти на страницу:

Леонид Рабичев читать все книги автора по порядку

Леонид Рабичев - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Манеж 1962, до и после отзывы

Отзывы читателей о книге Манеж 1962, до и после, автор: Леонид Рабичев. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*