Любите ли вы САГАН?.. - Софи Делассен
В издательском доме Жюльяра слава о романе Франсуазы Куарез распространилась мгновенно. Едва начав чтение, Пьер Жаве, бывший секретарь Гастона Галлимара, а ныне литературный директор у Жюльяра, отдал распоряжение направить книгу Франсуа Ле Гри с просьбой дать отзыв на это произведение в кратчайшие сроки. На следующий день, 12 января, Франсуа Ле Гри, придирчивый и компетентный критик, положил на стол редактору свою рецензию: «Возможно, что в одном лишь пересказе этого романа уже проявляется определенный шарм, особая притягивающая магия, сотканная одновременно, как вы это увидите, из порочности и невинности. К ней также примешивается чувство снисходительности и горечи к жизни героев, нежности и жестокости. Некоторые страницы книги — это одновременно и поэтическое повествование, и роман, при том что стиль остается неизменным, ни одно слово не звучит фальшиво. Роман, особенно с психологической точки зрения, каким бы смелым он ни был, является безукоризненным, поскольку все пять действующих лиц: Реймон, Сесиль, Анна, Эльза, Си-риль — представляют типичные характеры и надолго останутся в нашей памяти». Затем он продолжает: «У мадемуазель Куарез прекрасное перо, и она умеет им пользоваться, что позволяет нам не обращать внимания на многочисленные неточности, которые необходимо устранить из столь удачного произведения». К тому же критик предложил поменять заглавие книги, заменив как на обложке, так и в тексте «Здравствуй, грусть!» на «Прощай, грусть!».
Теперь очередь Рене Жюльяра заняться этим романом, которому его сотрудники хором поют дифирамбы. У него привычка просматривать рукописи в своей библиотеке, расположенной на третьем этаже улицы Университе, 14, глубокой ночью. Вернувшись со званого ужина с президентом Экономического совета Эмилем Роше, он открыл желтую обложку романа. Вооружившись ручкой, Рене провел за чтением книги всю ночь и убедился, что перед ним блестящее творение. В четыре часа утра его охватила паника. А вдруг кто-то из собратьев по перу уже опередил его… Он схватился за телефон и разослал телеграммы: «Жду вас непременно в своей редакции в 11 часов». Но Франсуаза Куарез после бурной ночи на Сен-Жермен-де-Пре крепко спит по утрам под бдительным оком Жюлии Лафон, получившей строгое указание не будить ее ни под каким предлогом. Теперь издатель будет приспосабливаться к ее распорядку дня.
Следующая встреча была намечена на семнадцать часов, на этот раз в апартаментах самого Рене Жюльяра. Оставалось время лишь на то, чтобы выпить залпом стакан коньяка, побороть свой страх и попросить Флоранс Мальро составить ей компанию. А Вероник Кампион осталась ждать в кафе «Флор». С таким настроением Франсуаза поднялась на третий этаж дома номер 14 по улице Университе. После презентации Рене Жюльяр в течение трех часов беседовал с ней в библиотеке. Он хотел знать, имеет ли этот роман автобиографическую подоплеку или — и он на это надеется — перед ним истинная романистка, наделенная богатым воображением. В первый раз в своей жизни Франсуаза блестяще сдает устный экзамен. Остается лишь договориться об условиях контракта. Перед уходом он предложил этому чудо-ребенку аванс. — Двадцать пять тысяч франков! — наугад говорит Франсуаза.
— Вы получите вдвое больше! — отвечает издатель.
В кафе «Флор», где, сидя в соломенном кресле, сгорала от нетерпения Вероник Кампион, ворвалась девушка с растрепанными волосами, вне себя от радости, полная решимости отметить знаменательное событие. В этот день домой, на бульвар Малерб, она вернулась чуть позже обычного, слегка опьяненная своей радостью. Слова больше обычного теснились у нее на языке, ведь ей нужно было сказать, что она «стала писательницей» и что «папе нужно подписать контракт». Отец, еще не ознакомившись с документом, разразился смехом, а Мари спустила свою дочь на землю, наказывая ей впредь являться вовремя на ужин, а теперь пойти причесаться и помыть руки перед едой. Наконец отец согласился подписать контракт — при условии, что она возьмет себе псевдоним. «Мой отец давал замечательные советы, — скажет потом Франсуаза Саган. — Когда он прочитал рукопись романа «Здравствуй, грусть!», то первый попросил меня взять псевдоним. Он сказал, что это миленькая книжица, но в телефонном справочнике только одна фамилия Куарез. Я была счастлива, что мне удалось отыскать псевдоним в произведениях Пруста. Саган, Саган, этот псевдоним все время приносил мне счастье. Здорово, правда?» 21 января 1954 года контракт был подписан.
Рене Жюльяр издал роман «Здравствуй, грусть!» тиражом 4500 экземпляров, для рекламы он опубликовал портрет автора, чтобы подчеркнуть ее юный возраст, и дал подзаголовок — «Дьявол в сердце», имея в виду роман Реймона Радиге «Дьявол во плоти», который имел шумный скандальный успех в свое время. Роман поступил в книжные магазины 15 марта. Рене Жюльяр персонально занялся романом «Здравствуй, грусть!», поскольку надеялся на верный успех. По его подсчетам, он должен был продать минимум 20 тысяч экземпляров. В первые три недели ничего особенного не произошло, но очень скоро магазины получили новые заказы. Рене Жюльяр и Пьер Жаве, находившиеся в отпуске, поручили Роланде Прета сделать дополнительный тираж в 3 тысячи экземпляров. Этого оказалось явно недостаточно, и многие книжные магазины Франции заказали партии по 300 экземпляров. Вернувшись в Париж, Рене Жюльяр принял решение напечатать еще 20 тысяч. Но это лишь начало. 1
